Читать книгу "Проклятие Стравинского - Валерия Леман"

Я встал и прошелся по кухне, разминая плечи. Итак, скорее всего на сегодня Паскаль чист – в доме наверняка не осталось и следа трех преступлений. Вот только одного он не предусмотрел, потому как до сих пор понятия не имеет о собственном промахе: в полиции имеется зеленый отпечаток большого пальца левой руки – наверняка его отпечаток. Роковая ошибка!

Последний вопрос – откуда у Паскаля взялась микстура «Волшебный сон»? Но и тут, возможно, все можно объяснить достаточно просто: если Жак Мюре, добрый приятель Паскаля, был знаком с доктором Плисом, то его мог знать и Паскаль; по какой-либо своей причине он вполне мог встретиться с ним…

Я перевел дух. Итак, сейчас мне следует отправиться к комиссару Криссуа и изложить ему все свои мысли по поводу трех убийств, предложив взять отпечатки пальцев у Паскаля Венсе. А предварительно лучше собрать наши с Соней вещи – согласитесь, не слишком удобно оставаться гостями в доме, если сдал властям одного из его хозяев…

Глава 32. Исповедь комиссару

Все разрешилось быстро, без лишних слез и стонов. Не делая пауз, я оделся и направился в полицию, где в течение почти что получаса ожидал появления комиссара Криссуа, вызванного по моей просьбе дежурным полицейским.

Комиссар примчался взъерошенный, на ходу поправляя криво повязанный галстук. С порога он уставился на меня с долей опаски:

– Что случилось? В семь утра меня еще никто не вызывал на работу! Надеюсь, новых трупов нет?

Мы прошли в его кабинет, где комиссар первым делом зарядил кофеварку, заказав по телефону свеженьких круассанов, после чего со вздохом развернулся ко мне.

– Ален, признаюсь, ваш ранний вызов меня напугал. Кстати сказать, вчера днем мы наконец-то нашли мсье Мюре – как оказалось, парень пустился в загул, пьянствуя с горя в собственном доме, никому не отвечая по телефону и не открывая дверей. Мы провели обыск, который ничего нам не дал. Конечно, мсье Мюре мог попросту избавиться от опасного флакона, но…

Тут комиссар взглянул на мое взволнованное лицо и кивнул:

– Вижу, у вас какие-то важные новости. Слушаю вас!

Он слушал меня очень внимательно и заинтересованно, под конец нахмурился и бросил взгляд на часы.

– Полвосьмого… Полагаю, мсье Венсе уходит на работу к восьми?

Я кивнул.

– Тогда предлагаю пока что спокойно выпить кофе с круассанами. Мы подъедем за мсье Венсе прямо к его банку и сразу же, не делая пауз, препроводим его в полицию. Потому что я все-таки склонен предположить, что если вы правы, последние две дозы он вряд ли выбросил: они припрятаны где-нибудь вне дома, но в легкодоступном месте – возможно, в его одежде.

Я согласился с этим предположением. Несколько минут мы с комиссаром наслаждались тишиной, горячим кофе и теплыми круассанами, принесенными парнишкой из соседней булочной.

– А вы проверили телефон Пьера ле Пе? – поинтересовался я. – Кому он звонил в день своей смерти?

Комиссар усмехнулся.

– Никому не звонил. Полагаю, у него ведь не было и не могло быть телефона мсье Венсе. Скорее всего мальчишка отследил его, подошел в толпе и проговорил свое приглашение в церковь, намекнув, что знает, кто убил Алекса Мону. По словам хозяйки его квартиры в Лозанне, парень как уехал в тот день с раннего утра, так больше не возвращался, а накануне вернулся поздно и чрезвычайно взволнованный – гремел посудой в кухне и произносил непонятные диалоги, из которых хозяйка запомнила лишь одну фразу: «Быть иль не быть?»

– «…вот в чем вопрос», – продолжил я, усмехнувшись. – Выходит, малыш ле Пе цитировал «Гамлета».

– Верю вам на слово. – Комиссар отставил пустой стакан и в очередной раз взглянул на часы. – Полагаю, вам лучше не отправляться с нами в банк. И не советую съезжать из дома матери мсье Венсе: подумайте, если ваша версия верна и Паскаль окажется под арестом, его матери очень даже может потребоваться чье-то внимание и сочувствие! Именно потому предлагаю сохранить ваше инкогнито в данном деле. Я сообщу мсье Венсе, что в полицию поступила анонимка: некто видел его входившим в церковь Святого Сердца за несколько минут до обнаружения трупа. Ну а мы, в свою очередь, возьмем у него отпечатки и сравним их с отпечатком на теле Уткина. Полагаю, вы не будете против?

Я пожал плечами. Не люблю обмана, но в данном случае, если честно, на моей душе кошки скребли: я жил в доме Паскаля, и я же сдал его в руки закона. Про себя я решил сохранить в тайне свой вклад в арест Паскаля даже от Сони – все-таки он ее двоюродный брат.

Договорившись с комиссаром о встрече ближе к вечеру, мы крепко пожали друг другу руки и расстались. Я отправился домой, к сонной Соне, комиссар начал собирать бригаду для выезда в кантональный банк Монтре.

В подобные неспокойные минуты особенно остро ощущаешь радость мирного бытия. Я пришел в дом, откуда Мари и Паскаль уже отбыли на работу, а моя милая Соня только-только просыпалась, сладко потягиваясь в кровати.

– Наконец-то ты появился! – улыбнулась она мне. – Требую полного отчета: куда это ты бегал с утра пораньше?

Мысленно я похлопал самого себя по плечу: молодец, Ален, все предусмотрел, все продумал заранее! Моя правая рука была заведена за спину; сразу после вопроса Сони вместо ответа я продемонстрировал ее с классическим вскриком фокусника:

– Оп-ля, сюрприз! Не желаете ли свеженьких эклеров к чашечке кофе? Кофе будет готов через три минуты.

Вместо ответа Соня весело рассмеялась, хлопнув в ладоши.

– Иногда, мой милый Ален, ты бываешь настоящим душкой! Вчера весь день дулся и хмурился, в упор не замечая великолепных видов, а сегодня ни свет ни заря побежал за свеженькими эклерами. Вот уж действительно сюрприз!

Мы поцеловались, и пока Соня отправилась принимать душ, я спустился на кухню священнодействовать с кофе.

Тяжкое это состояние – готовить мирный кофе, одновременно в десятый, если не в сотый раз задавая себе бесконечную череду вопросов: на месте ли уже комиссар? Что сейчас происходит в банке? Какова реакция Паскаля? Я заставлял себя отвлечься на кухонные мирные хлопоты, а передо мной вдруг вставал трагический образ Паскаля, перед которым неожиданно возникает комиссар с предложением следовать за ним. Я пытался бравурно напевать попсовые песенки, а в голову вдруг приходила мысль, что полиция должна сообщить об аресте сына его матери – вечно молодой Мари, которая враз постареет, узнав правду о трех убийствах.

В конце концов я уселся против окна и, подперев щеку рукой, переключился на бесконечный сериал уличной жизни: вот проехала машина, вот весело пробежала ватага школьников, вот на крыше дома напротив появилась, вальяжно потягиваясь, рыжая кошка…

Я подумал, что как бы там ни было, а наши счастливые каникулы в Монтре завершились, а потому стоит покинуть Швейцарию на пару дней раньше. Пусть память будет светлой, без тени печали чужого горя…