Читать книгу "Уловка - Сандра Браун"

— Но, Лайон, после всех его заслуг…. Одна ошибка простительна.

— Для нас — да, но не для него. Он был в ужасе, что эта битва стала одной из поворотных точек в войне. Именно после нее его стали превозносить как героя. Великая победа, но именно это сражение поразило его как солдата и как человека. Когда он вернулся домой, где его славили и награждали, он не смог справиться с внутренним конфликтом. Он не чувствовал себя героем, он чувствовал себе предателем.

— Быть не может!

— Не предателем по отношению к своей стране, но к людям, которые ему доверяли и следовали за ним. Он так и не смог с этим справиться, так что он вышел в отставку, приехал сюда и скрылся от всего света, от любых напоминаний о лжи, в которой он жил.

Они немного помолчали, потом она заговорила:

— Никто не осудил бы его, Лайон. Он был уважаемым человеком, героем, лидером в то время, когда Америке нужны были герои и лидеры. Это было поле боя, простирающиеся на многие мили. Посреди окружающего хаоса он мог решить, что совершил ошибку, которой на самом деле не совершал.

— Я знаю это, Энди. Ты это знаешь. Но когда я достаточно подрос, чтобы понять причины его ухода от мира, прошло слишком много времени, и я так и не смог переубедить отца, — грустно проговорил Лайон. — Он умер, все еще сожалея о том единственном дне, будто других в его жизни и не было. Неважно, что сказала бы общественность, узнай они об этом. Он судил себя строже, чем кто бы то ни было.

— Как это печально. Он был таким замечательным человеком, Лайон, таким милым.

— Папа тоже был о тебе высокого мнения, — заметил он чуть веселее и погладил ее волосы.

Она откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.

— Правда?

— Да, он считал, что у тебя отличная фигура.

— Яблочко от яблони.

— И, — продолжил он, игнорируя ее шпильку, — в день своей смерти он сказал мне, раз я оказался таким большим идиотом, что позволил тебе уйти, то заслуживаю того, чтобы остаться в одиночестве.

— На что ты ответил?..

— Это не стоит повторения. Скажем так, я был не в настроении.

— А теперь?

— Теперь я устал и хочу спать, но не способен перенести мысль о том, что зря потрачу время, пока ты лежишь голая в моей постели.

— Будет лучше, если я скажу, что тоже хочу спать?

Лайон улыбнулся и поцеловал ее. Укладываясь, он притянул ее спину к своей груди и крепко прижал, будто прилаживая кусочек пазла. Энди громко кашлянула.

— Мистер Рэтлиф, должно быть, вы не в курсе, где находится ваша рука.

— Да нет, вообще-то я в курсе, но надеялся, что ты не заметишь.

— Не изволите ли вы вести себя как джентльмен и убрать ее.

— Нет, я уже сплю.

Солнечный свет заставил ее зажмуриться, когда следующим утром Энди надевала сережки перед длинным зеркалом. Ее отражение напомнило ей о вчерашней ночи и об эротических фантазиях Лайона, которые они воплотили в жизнь. Рука слегка задрожала, а на лице появилось незнакомое выражение восторга. Раньше она себя такой не видела. Можно было подумать, что все это только сон, если бы ее тело не хранило напоминания о случившемся. На груди осталось легкое раздражение от щетины Лайона, соски напрягались от воспоминаний о ласках его губ и языка, а при мысли о слиянии их тел между бедер появлялась приятная сладкая тяжесть. Энди купалась в счастье. Какая роскошь — любить и быть любимой. Лайон разбудил в ней женщину, подарил ей жизнь, о существовании которой она не подозревала. Но Энди любила его не только за это. Она любила этого мужчину за его силу, за юмор, за уязвимость. Она любила его даже за раздражительность и колкость. Лайон. Она любила Лайона.

Скоро после того, как они проснулись, он ушел, чтобы оба могли переодеться. Он принес ее сумку из машины, прежде чем удалиться в свою комнату. Пока Энди одевалась, она размышляла о том, как попросит его подписать разрешение, а потом сообщит о решении, которое приняла вчера, засыпая в его руках. Она не знала, что ждет их в будущем, они не обсуждали эту тему. Прошлой ночью они жили настоящим, жили моментом. Но что бы это ни значило, она понимала — все меняется. Так, как было, уже не будет. А еще она не могла теперь представить свою жизнь без него. До осознания этого факта она и не знала, какой потерянной и загнанной чувствовала себя раньше. Теперь она ощущала свободу и радость.

Энди услышала на лестнице его шаги. Он торопился. Сердце ее сладостно замерло! Он хочет поскорее увидеть, обнять ее. Бросив на себя придирчивый взгляд в зеркало, она повернулась к двери, чтобы встретить его радостной улыбкой.

— Наконец-то! Мой любимый вернулся… — Она прервалась на полуслове, увидев выражение его лица. Глаза сверкали от ярости, рот перекошен в презрительной ухмылке.

— Ты, лживая, хитрая…

— Лайон! — выкрикнула, прерывая поток оскорблений. — В чем дело?

— Я скажу тебе, в чем дело. Маленькая шлюха по имени Энди Малоун снова меня обдурила.

— Обдурила…

— Побереги свои актерские таланты, — заорал он. — Я знаю, зачем ты здесь.

— Лайон, — сказала она, садясь на кровать и уставившись на него в недоумении, — я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Не понимаешь, да? — Он подошел к окну и посмотрел на холмы, сияющие в утреннем свете. — Ладно, я подыграю. Расскажи-ка мне, зачем ты приехала вчера вечером?

— Хотела тебя увидеть.

Это была правда. Лес снабдил ее предлогом, чтобы вернуться на ранчо, но даже если бы не было бумаг, она нашла бы другой повод увидеть его еще раз.

— Хотела меня увидеть, — повторил он с сарказмом, поворачиваясь к ней. — Трогательно. Без сомнения, ты желала утешить меня в моем горе.

— Да, — крикнула она, ненавидя его презрительный тон.

— Никаких других причин? — спросил он шелковым голосом.

— Ну… мне нужно было… был этот… этот…

— Скажи уже это, черт побери! — взревел Лайон.

Она вскочила с кровати, смело встречая его нападение.

— Мне нужно было, чтобы ты подписал разрешение. Только так можно транслировать интервью с твоим отцом. Доволен? Это ты хотел услышать?

— Ты нашла меня в стельку пьяным, разбитым, в депрессии. Эта картина пробудила твои материнские инстинкты, и по доброте душевной ты решила остаться и поухаживать за мной, пока я не приду в себя.

— Нет, — сказала она, качая головой. — Одно не имеет никакого отношения к другому. Я забыла про бумаги. Я хотела помочь тебе.

— Ну да, конечно, ты хотела. И пока ты этим занималась, услаждая меня своим телом — должен признать, без единого намека на неискренность, — ты узнала то, что хотела знать с самого начала.

Она почувствовала, как от нанесенного удара бросилась в лицо краска, ногти впились в ладони. Она изо всех сил старалась не сорваться. Один из них должен сохранить холодную голову, потому как Лайон, очевидно, сошел с ума.