Читать книгу "Путин - исполнитель злой воли - Юрий Скуратов"

Как видите, бедненькая офшорная фирма очень быстро стала богатой, сделалась особой, очень звучной песней Центробанка. И за три года до официального разрешения российского правительства иностранцам позволили участвовать в операциях с ценными бумагами, «Фимако», несмотря на то, что была иностранкой, начала играть на рынке ГКО.

Самый крупный перевод денег в «Фимако» в сумме 1,4 миллиарда долларов США был сделан в сентябре 1994 года, примерно за две недели до «черного вторника».

Кто знает, окажись эти деньги в России на валютном рынке, то, может, и «черного вторника» не было бы. Для проведения успешной президентской кампании, на избрание Ельцина требовалось примерно 500 миллионов долларов США. Было решено построить пирамиду ГКО, «добро» на которую дали и руководитель правительства Черномырдин, и сам Ельцин. Тогда же было принято решение допустить на рынок ГКО нерезидентов.

Первыми оказались, естественно, «Фимако» и Евробанк.

Для того чтобы «Фимако» находилась на высоте, в эту структуру были закачаны 855 миллионов долларов. Затем денег закачали еще. Не жалели зеленых.

Не банк, а песня! Всякому хотелось бы оказаться на месте этой организации. Только вот рядовым налогоплательщикам ничего из этих операций не перепадало и жизнь в России становилась все хуже и беднее.

В результате всех предвыборных операций в «Фимако» за пять месяцев было закачано около миллиарда долларов из валютных резервов России, деньги эти вкладывались в ГКО, конвертировались в рубли и гасились деньгами из того же бюджета, но уже с солидными процентами. Полученные суммы в долларах вновь вывозились за границу.

И что же мы имели в конце концов? Только в одном 1997 году четыре члена правления Евробанка получили бонус (читай – премию) в размере 1,2 миллиона долларов.

Неплохо, правда?..

Следующий после Дубинина председатель Центробанка Геращенко был членом наблюдательного совета Евробанка с 1993 по 1997 год и, естественно, был причастен к созданию «Фимако». Потом он объяснял мне, зачем создали этот банк – чтобы увести часть валюты от ареста в связи с возможными претензиями иностранных банков к ЦБ. То есть спрятать деньги за кордоном. И их спрятали.

Так глубоко спрятали, что «Фимако» оказалась вне зоны действия наших законов. Вот несколько итоговых цифр: в этот огромный кошелек с 1993 по 1998 год было запрятано следующее богатство: американских долларов – 37 миллиардов; немецких марок – 10 миллиардов; французских франков – 12 миллиардов; английских фунтов – 100 тысяч. А ведь государство очень легко могло лишиться этих гигантских сумм.

У Геращенко, конечно же, на многие эти нарушения были свои объяснения. Ну, например, когда я спросил у него, как же так произошло: иностранцам на первоначальном этапе было запрещено участвовать в «играх» и на рынке ГКО, а «Фимако», официально действующая под британским (но не под нашим) флагом, вовсю в них участвовала? Геращенко объяснил, что рынок ГКО для иностранных банков был этаким «котом в мешке», поэтому для приманки туда надо было запустить «своих» иностранцев. Вот и запустили «Фимако» и Евробанк.

И все-таки действующее законодательство не позволяло Центробанку создавать такие структуры и загонять за границу наши валютные резервы. Не дело, совсем не дело, когда они хранятся в США либо в Англии. Ведь чуть что, любое похолодание, обострение на планете из-за Сербии или Чечни, и все наши счета оказываются заблокированными совершенно мертво. И мы ничего не сможем сделать, чтобы выручить их.

С точки зрения экономической безопасности нужен специальный закон об управлении валютными резервами страны, о том, где они могут – или должны находиться, в каких пропорциях, как можно их отзывать и так далее. Этот вопрос остается открытым, кстати, до сих пор. Действительно, случись что, и мы сразу окажемся в финансовой изоляции. Этим законом надо заниматься специально. И очень серьезно.

* * *

Мы подготовили ряд своих предложений по валютному регулированию, управлению денежными резервами Центрального банка России, по контролю над ЦБ, предложили расширить полномочия национального банковского совета, который должен осуществлять контроль за деятельностью совета директоров ЦБ. Предложили, чтобы во внутренних государственных заимствованиях были обязательно установлены верхние пределы, чтобы регулировался процент доходности, чтобы были исключены супердоходы, какие имелись на рынке ГКО, и так далее.

В ходе проверки было возбуждено три уголовных дела. Первое связано с непорядками, скажем так, в системе представительских расходов. Дубинин, например, мог расходовать по своему усмотрению пятнадцать тысяч долларов ежемесячно. Оплачивался любой его чих. Первые замы председателя ЦБ – по десять тысяч долларов, просто замы – по семь с половиной тысяч. Это очень неплохая прибавка к зарплате, которую владельцы представительских кредитных карточек так и воспринимали. Помощники – даже помощники! – могли тратить по семь с половиной тысяч долларов, директора департаментов – по пять тысяч… и так далее. И все в долларах. В нищей-то стране с голодающими окраинами, упавшей экономикой и безработным населением… Пир во время чумы! Но кремлевские «горцы» вместе со своим подручным Дубининым этого не стыдились. Пировали, как могли.

Расходовались эти деньги совершенно бесконтрольно. Когда начали проверять, выяснилось, что с деньгами действительно обходились, как с личными, неучтенными «женой и государством» доходами, как с некой прибавкой к зарплате… Были зафиксированы как факты превышения этой прибавки – по месяцам, – так и факты незаконного списания этих денег и так далее. Второе уголовное дело было возбуждено по поводу того, что Центральный банк, прежде всего работники валютного департамента, выдавали задним числом коммерческим и частным финансовым структурам разрешения на проведение валютных операций. Валюта уходила из страны, растворялась в зарубежных нетях, как в тумане, а спустя полтора-два года, – лишь спустя полтора-два года! – на это давались разрешения. За этими вопиющими фактами, конечно же, стояли сильнейшие злоупотребления, которые просто потрясли нас: такие вещи можно совершать только при полной бесконтрольности со стороны руководства ЦБ.

И третье уголовное дело, – самое перспективное, которое еще предстоит детально расследовать, – это дело, связанное с операциями физических лиц на рынке ГКО.

На межбанковской валютной бирже мы изъяли базу данных и были изумлены ее «начинкой»: обнаружилось, что на рынке ГКО играли 45 тысяч физических лиц, в том числе и огромное количество государственных чиновников. Разного калибра причем: и крупных, и мелких, и средних.

Чтобы обработать эту базу, отделить зерна от шелухи, а плевелы от пшеницы, нужна была мощная электронная машина со специальной программой. Этим делом занялся Анатолий Владимирович Паламарчук. Он сразу почувствовал, что за операциями на рынке ГКО стоят какие-то очень внушительные фигуры. Иначе бы рынок ГКО не работал в ущерб интересам страны. Ведь государственный бюджет нес колоссальные потери, но тем не менее рынок ГКО работал. Это же кормушка! Обычная кормушка! Ведь убыточные аукционы можно и нужно – было не проводить, их нужно было закрывать и думать, что делать дальше, но их проводили! И хорошо на этом зарабатывали. Зарабатывали те чиновники, которые были обязаны оберегать казну от напастей, подобных ГКО.