Читать книгу "Преемники. От Ивана III до Дмитрия Медведева - Петр Романов"

В том, что будущая кампания станет победоносной, были уверены в Петербурге далеко не все, но решающее слово оставалось, естественно, за царем. Туристический вояж в Японию, который он совершил когда-то, будучи еще наследником престола, сыграл с ним злую шутку: Николай всерьез полагал, что прекрасно знает Восток. Мрачные прогнозы Сергея Витте, который построил КВЖД, основал Русско-Китайский банк, неоднократно вел переговоры с китайцами и японцами по территориальным, политическим и финансовым вопросам, царь принимать во внимание не желал.

Не встревожили Николая даже выводы, сделанные военным министром Алексеем Куропаткиным, который посетил Японию с официальным визитом летом 1903 года. Рекогносцировка, проведенная министром, показала, что противник вовсе не так слаб, как это представляется государю, а главное, что при любом исходе, даже самом удачном, война с Японией России невыгодна. Куропаткин не предлагал, как Витте, полностью уйти из Маньчжурии, но настаивал на том, что война гибельна, а следовательно, необходимо искать компромисс с Японией, США и европейскими державами, имеющими в регионе свои интересы.

Исторический парадокс: одному противнику войны с Японией — Куропаткину — придется уже год спустя воевать с японцами в качестве главнокомандующего, а другому — Витте — выпадет жребий бороться с японцами на дипломатическом фронте, добиваясь для России достойного мира. Между тем ни один из тех, кто толкал страну к войне, когда дошло до дела, не проявил ни талантов, ни желания бороться за национальные интересы.

Впрочем, и это в отечественной истории дело обычное.

После поражения в Русско-японской войне падение царизма стало лишь вопросом времени. Император по инерции еще устало правил, подданные по инерции еще устало подчинялись, но завод у часов заканчивался, куранты били все глуше и тоскливее. Резкая критика режима открыто звучала теперь из уст крупнейших политических деятелей страны. "Не Россию разбили японцы, — писал Витте, — не русскую армию, а наши порядки".

В военном плане людские и материальные потери оказались колоссальными. Учитывая ситуацию на Западе, их предстояло, несмотря на все внутриполитические неурядицы, срочно компенсировать, на что требовались новые и немалые расходы. Более того, кое-что в обозримом будущем компенсировать было просто невозможно. Морская мощь России оказалась подорвана так серьезно, что стране предстояло теперь надолго довольствоваться ролью лишь континентальной державы.

После поражения принципиально изменилась и геополитическая ситуация. Теперь реальная угроза нависла уже над исконно русскими дальневосточными землями. Сильный противник придвинулся непосредственно к границе, а значит, России предстояло в ближайшие сорок лет (вплоть до окончания Второй мировой войны) весь свой военный потенциал постоянно делить на две части, разрываясь между Западом и Востоком.

Поражение на Востоке ослабило Россию и в Европе, чем тут же воспользовалась Австрия, аннексировавшая Боснию и Герцеговину. Даже в новом тройственном союзе с Парижем и Лондоном русским предстояло играть роль далеко не равноправного партнера.

В плане экономическом ко всем непосредственным военным потерям следует приплюсовать невыгодный для России новый торговый договор с Германией и в целом подорванные государственные финансы. Весь труд Витте и Александра III по укреплению русской казны пошел прахом.

Не знаю, какую роль здесь сыграл фатум или рок, но вот последний российский император — наиважнейшую.

В отличие от Русско-японской войны, Первой мировой войны Николай II не желал и даже пытался ее предотвратить. Не получилось. После революции 1905 года, на фоне незавершенных реформ (крестьянской, начатой Столыпиным, и большой военной реформы, которая должна была закончиться в 1917 году) война была России противопоказана. Однако (и такое бывает) страну буквально затянуло во вселенское побоище историческим водоворотом. А вот дальше государь снова совершил ряд грубых ошибок, последней из которых стало решение лично возглавить армию. Если до этого военные неудачи напрямую с царем не связывались, а громоотводом служили другие люди, то теперь вся ответственность легла на его плечи, и каждая гневная молния метила в монарха. К тому же, как известно, военными талантами новый "верховный" не блистал. Так самодержавие потеряло последнюю точку опоры. Недаром, когда царь запросил по поводу своего отречения мнение командующих фронтами, они высказались "за". Армия, от генералов до последнего солдата, устала от своего "верховного" не меньше, чем от самой войны.

Учитывая те страсти, что когда-то бушевали вокруг русского трона, уход с исторической сцены династии прошел на удивление буднично, в бюрократическом порядке. Сначала подписали одну бумагу, чуть позже вторую. Что-то вроде канцелярской записи в амбарной книге: "Россию сдал", "Россию принял", подписи, дата. Сначала в пользу брата отрекся Николай, а затем тут же отрекся и Михаил.

Мария Федоровна, узнав об отречении, сначала пришла в ярость и отчаяние, но затем бросилась в Ставку утешать сына. Встретившись на перроне, они долго стояли на февральском ветру, обнявшись, а потом медленно ушли от посторонних взглядов в соседний сарай. О чем в последний раз в жизни говорили мать и сын, неизвестно, но позже Мария Федоровна записала в дневнике: "Ники был неслыханно спокоен и величествен в этом ужасно унизительном положении".

В это можно поверить. После отречения и вплоть до дня своей гибели Николай показал куда больше характера, чем за все царствование. Есть люди, не умеющие жить, но умеющие достойно умирать.

Так что не стоит зря спорить о том, какое имя для Николая II пристойнее: Кровавого или Мученика. Он заслужил оба.

В императорском семействе, а оно за триста лет изрядно разрослось, были люди разнообразные: истинные джентльмены и воры (один даже попался на краже фамильных бриллиантов), примерные мужья и любвеобильные гомосексуалисты, неисправимые трудоголики и патологические бездельники.

Среди них встречались толковые военные, грамотные моряки, даже талантливые историки и литераторы — отдадим должное хотя бы поэту, что скромно подписывался "К. Р.".

К концу XIX века в среде Романовых не оказалось лишь достойного государя, хотя именно в этом и заключался весь смысл существования династии.

У императорской фамилии, вероятно, имелся шанс выжить, потеснившись на российском политическом Олимпе: согласиться царствовать, но не править. Многие европейские монархии избрали этот путь. Романовы не захотели.

Часть IV. Душеприказчики двух империй

От Александра Керенского до Михаила Горбачева

Коллективный преемник

Принято за аксиому, что XX век был к России немилосерден. Что и говорить: три революции, одна гражданская война, две мировые, десятки конфликтов с близкими и дальними соседями, гибель двух империй (петровской и советской).

За столетие русский человек испытал на себе столыпинскую реформу и ленинскую продразверстку, военный коммунизм и нэп, Госплан СССР и либерализацию цен, экспроприацию по-пролетарски и приватизацию по Чубайсу. Он узнал, что такое "керенки", карточная система, "золотой червонец" и "деревянный рубль". А под конец века, пережив дефолт, неожиданно обнаружил, что символом российского благополучия является US dollar.