Читать книгу "Хороший год - Питер Мейл"

Припарковавшись у тротуара, Чарли зашел в кафе, чтобы справить крайне безотлагательную нужду.

— Рог favor[152], мадам, — обратился он к барменше, — toilettoes?

Та подняла глаза от газеты и молча мотнула головой. Чарли благодарно вздохнул и ринулся в глубь помещения.

Приехав в деревню, Макс увидел, что на площади полным ходом идет подготовка к вечернему веселью. Шестеро мужчин, взобравшись на стремянки, обвивали ветви платанов гирляндами разноцветных лампочек; другие расставляли простые деревянные столы и лавки, заняв ими почти всю площадь, а третьи — хмурые, небритые, раздраженные и горластые — как раз выпрыгивали из громадного фургона, груженного строительными лесами и досками, из которых предстояло возвести сцену для ансамбля. К сожалению, подъехать или хотя бы приблизиться к месту, освобожденному для сцены, фургон не мог: путь перегораживал "мерседес", оставленный каким-то кретином перед самым кафе. Этим обстоятельством и объяснялись свирепый вид и раздражение рабочих. Шофер грузовика залез в открытое окно "мерседеса", нажал на клаксон и уже не снимал с него руки.

Тем временем вышеозначенный кретин, веселый и очень довольный свершившимся облегчением и успешными переговорами насчет чашечки кофе на террасе, вышел из кафе и сразу столкнулся с Максом. Однако радостную встречу друзей грубо прервал очередной злобный гудок водителя фургона.

— Будь это мой "мерседес", — заметил Макс, — я бы, пожалуй, поторопился и убрал его от греха подальше, не то грузовик просто спихнет его с дороги.

— О боже! — Чарли поспешил к машине, старательно размахивая руками в знак очевидного, полагал он, раскаяния. — Pardonnay[153], pardonnay. Ужасно сожалею.

Продолжая извиняться, он задним ходом вырулил с площади, чудом не зацепив деревянный стол и обретавшегося при кафе пса.

На террасе появилась хозяйка с чашкой в руках и, не обнаружив господина, заказавшего кофе, досадливо покачала головой.

— Каждый раз меня на этом ловят, — пожаловалась она Максу. — Зайдут, нужду справят и исчезают. Можно подумать, у меня тут не кафе, a pissotière[154].

Макс объяснил ей, в чем дело, заказал кофе для себя и, чтобы задобрить строителей сцены, для них тоже. Плюхнувшись на стул, он подставил лицо солнцу и улыбнулся: все-таки здорово, что Чарли пробудет здесь несколько дней. Он с удовольствием приобщит друга к иному образу жизни, а главное, познакомит с хорошенькой девушкой — для поднятия тонуса. С дурацкой соломенной шляпой, правда, придется расстаться. Она — непременная часть экипировки англичан особого сорта — громогласных, розовощеких и нахальных, которых Макс терпеть не может, но Чарли к ним точно не принадлежит.

— Прости, что так получилось, — прервал его размышления подошедший Чарли; он снял блейзер и повесил на спинку стула. — Прекрасно выглядишь, старичок. Здешняя жизнь тебе к лицу. Но ты вроде бы уверял, что это тихий уголок, где ничего не происходит. А тут что творится! Не иначе как ты предупредил их о моем приезде.

Рабочие уже начали возводить каркас будущей сцены. Перед ней было оставлено пространство для танцпола, а столы и скамьи выстроились вдоль трех других сторон площади.

— Сегодня у них ежегодная деревенская вечеринка, — объяснил Макс. — С ужином, танцами, китайскими фонариками — по полной программе. Может, даже запустят воздушные шары. Перед уходом я куплю в кафе билеты для нас. Ты даже не представляешь, как тебе повезло, — познакомишься разом со всеми жителями, от мэра до дочки пекаря.

Решив, что речь идет о молоденькой и, разумеется, пышненькой красотке, Чарли с воодушевлением потер руки:

— Хорошо бы подшлифовать мой французский. На всякий случай.

— А как у тебя с американским английским?

Чарли испытующе поглядел на Макса:

— Куда это ты клонишь?

Макс кратко изложил историю появления в доме Кристи, включая их визит к юристу и инцидент со сковородой.

— Во-от оно что, — протянул Чарли. — Я как раз хотел тебя спросить насчет ссадины на лбу. Ты, стало быть, чересчур навязчиво ухаживал за бедной беззащитной девушкой? Грубое животное. Невольник взыгравшего тестостерона. Стыдись!

— Если хочешь знать, Чарли, она вовсе не в моем вкусе. Блондинка. А ты знаешь, как я отношусь к блондинкам.

— Тебе просто не повезло с моей сестрой, — подняв палец, заявил Чарли. И, покачав головой, добавил: — Да кому из нас не случалось так же напарываться? Между прочим, я знавал очень славных блондиночек. Рассказывал я тебе про ту лапочку, которая спала без задних ног в квартире на Итон-сквер, куда я пришел делать замеры?

Но Макс отмахнулся от истории про спящую блондинку.

— Дело в том, что здесь, в деревне, мне приглянулась одна молодая дама. — Чувствуя, что его признание звучит немного высокопарно, он поспешно продолжил: — Но я не о ней; Кристи — просто прелесть. Она тебе наверняка понравится.

— Хорошенькая?

— Очень. И в вине знает толк. Так что вы с ней сможете сколько душе угодно полоскать им рот и дружно сплевывать к взаимному удовольствию.

Они попросили еще кофе, и Макс пересказал другу признания Русселя в его cave. Брови у Чарли, и так весьма подвижные, при изложении очередного неожиданного обстоятельства взлетали на лоб и вновь опускались.

— Сдается мне, — сказал он наконец, — что это винишко принесет тебе крупную удачу. Страсть как хочется попробовать.

— А мне страсть как хочется узнать, кто его скупает. Я уже сказал Русселю, чтоб нацедил пару бутылок и принес нам домой. Оно еще молодое, только в октябре разлито по бочкам. Но ты хотя бы представишь, что это за напиток.

Тем временем на площади появился маленький фургон, зеленый, как лягушонок; по борту ярко-розовой краской вилась надпись: "Monsieur La Fête"[155]. Фургончик исхитрился подобраться к самой сцене, и водитель, возможно, месье Лафет собственной персоной, подвесил громкоговорители и подсоединил к ним усилитель и микрофон. Отступив на шаг, он закурил, потом резким движением включил усилитель. Площадь мгновенно заполонили электронные визги, бульканье и хрипы; голуби немедленно бросились врассыпную, а обретавшийся при кафе пес поднял вверх морду и завыл. Водитель фургона подкрутил регуляторы и легонько постукал пальцем по микрофону: "Un... deux... trois... Bonjour Saint-Pons!"[156]

После чего громкоговорители опять завизжали и захрипели. Пес, ощерившись, ретировался в кафе и нашел себе относительно тихое пристанище под игровым автоматом.