Читать книгу "Все оттенки боли - Наталья Штурм"

«Ночка, дочка, спячка, течка, случка» — подбирала в уме Светка похожие слова, чтобы как-то утешить дрессировщика, но ничего по теме не подходило.

Ей так хотелось участвовать в жизни парня, что она готова была освоить новый для себя жанр.

— Хочешь, я приеду и помогу? — спросила она. затаив дыхание.

А парень словно и не понял, о чем она говорит:

— Нет? конечно! Ты же не цирковая.

И словами этими, словно хлыстом, отрезал себя от нее.

Терпения ждать вечного гастролера у нее уже не хватало. Дрессировщик звонил, но каждый разговор был только о медведях и их настроении.

— А мне что? — обижалась Светлана. — Хоть бы раз спросил, какая у нас погода, я ведь тоже могу намокнуть… Похоже, ему медведи дороже. Он даже имена путает — меня Дашей и Машей несколько раз называл. Я думала с бабами попутал, а он… с медведями!

Мы ржали над ней. Нам было очень весело, потому что у самих в личной жизни был полный швах.

Но тут грянула катастрофа.

Мокрые медведи даже рядом не плясали с такой неприятностью…

Светка забеременела.

Когда эмоции улеглись, мы собрались у Светки дома решать, что делать с этой оказией.

— Ты должна ему позвонить и обрадовать… или огорчить. — предложила Таня.

— Или дождись, когда он приедет, и скажи все в интимной обстановке. — обрисовала я как вариант.

Светка молчала и пыхтела сигаретой.

— Хочешь, мы скажем? Но он может испугаться, — сама с собой обсудила вариант Танюха.

— Или молча сделай аборт, если не хочешь рожать. — пыталась угадать я Светкины мысли.

Но она продолжала молчать и курила уже пятую.

— Какой срок беременности? — догадалась спросить Таня.

Светка затушила окурок и вальяжно произнесла:

— Да я откуда знаю…

Мы удивленно уставились на Светку — а календарик с отмеченными днями?

— Я не отмечаю месячные, мне некогда, — отвечала «сильно загруженная» работой и учебой Светка.

— Ну что ты пристала со сроком, какая разница?! — возмутилась я на Таньку. — Можно к врачу сходить, и там скажут. Да, Свет?

Светка закурила следующую сигарету и солидно ответила:

— Срок, может, и скажут… А вот отца вряд ли назовут.

Как выяснилось, на должность отца претендовали трое. Известный нам циркач — фанат медведей; друг моего возлюбленного тенора Александра, который в последний вечер так удачно завернул к нам на огонек. И третий товарищ, покрытый мраком тайны.

— Когда вы успели?! — удивилась я. припоминая подробности прощального вечера.

— Я выпила и уснула. Он спросил, можно ли со мной полежать? Я не ответила, потому что спала. Честно говоря, я ничего не помню. Но точно что-то было.

— Уверена? — поинтересовалась Танька.

Светка выдержала театральную паузу, прошлась по комнате, хотела было поставить кассету с Secret service, но передумала.

— Да. Мы с ним потом еще один раз встречались… Но он мне не подходит.

— Что с ним не так? — заинтересовалась я подробностями.

— Профессия. Он — переворачиватель нот.

— Кто?! — в один голос воскликнули мы.

— Кто-кто… Ноты переворачивает на концертах пианистов. Кто-то же должен это делать. В Большом зале консерватории они и познакомились с твоим тенором.

В принципе позавидовать Светке можно было — богатый выбор отцов, целых три! У некоторых, как у меня, и на одного не наскребешь. А тут терцет!

— Да. Человек с такой творческой профессией вряд ли сможет обеспечить семью. Ну а третий-то кто? — допытывалась я.

Светлана подошла к окну, приподняла двумя руками с подоконника небольшой круглый аквариум с единственной рыбкой и томно произнесла:

— Один очень-очень известный человек…

— Да ты что?! — опять воскликнули мы.

— Но я не могу назвать его имени. Оно слишком известное. Это останется моей тайной.

Мы сидели и соображали, как раскрутить Светку на откровение.

— А откуда у тебя эта рыбка? Раньше ее не было. — ухватила я загадочную нить.

— ОН мне подарил в знак своей любви. Это редкая разновидность золотой рыбки, называется «звездочет». Ладно, вам скажу по секрету, но больше никому! Он — солист балета Большого театра. Но больше я ничего не могу рассказать.

Я смотрела на пучеглазую рыбку, и смутное сомнение по поводу солиста одолевало меня.

— А ты с ихтиологом после той вечеринки больше не встречалась? — приподняла я завесу тайны.

— Нет! — уверенно посмотрела мне в глаза Светка. — Ни разу! Правда, один раз он мне позвонил, мы сходили в ресторан, но потом ничего не было.

Мы сделали вид, что поверили.

— Так, может, родишь, раз гены такие удачные: будет или смелым, или прыгать высоко! — воодушевилась я.

— А если девочка? — охладила наш пыл Таня.

Мы призадумались.

— Если девочка — тогда сложнее. Вырастет, надо думать, как ее замуж спихнуть.

Светка подумала и категорично заявила:

— Нет, с девками проблем много, лучше парень.

Я смотрела в телескопические глаза рыбки и сильно сомневалась. Выпуклый взгляд рыбешки напоминал умные и водянистые глаза ихтиолога. Ну почему же она не признается? Вполне романтичная и добрая профессия.

— А может, третий все-таки не солист балета? — с надеждой робко спросила я.

Но Светка ни в какую не желала расставаться со звездным кандидатом в отцы.

Когда подругам врут — подруги начинают злиться.

Танька не сильно дружила со Светкой, но и ее задело, что та скрывает подробности.

— Позвони своему «звездуну» и скажи, что он натворил. — строго сказала Таня и гневно посмотрела на рыбку.

— Да ладно, забудь…

— Чего-то я, девки, понервничала. Может, чайку попьем? — спросила я Светку, чтобы снять напряжение.

— Конечно. Поставьте чайник сами, а то мне теперь нельзя ничего тяжелого поднимать, — показала Светка на свой плоский животик.

— Сбрендила, что ли? Ты рожать собралась? — поразилась Танька.

— Почему бы и нет. Все равно заняться нечем. Да и родители, пока молодые, помогут вырастить ребенка. Пусть бегает…

Струя из крана жестко ударила в дно чайника. Пока он наполнялся, я успела прочитать подругам целую лекцию о вреде безотцовщины. С трудом оторвала полный чайник от раковины и грохнула его на газовую конфорку со словами:

— Поэтому извещай отцов и даже не думай! Кто-нибудь да женится. Мир не без добрых людей!