Читать книгу "Милость Келсона - Кэтрин Куртц"

Риченда пожала плечами и провела пальцем по резному подлокотнику ее кресла. – Думаю, что Вы и дальше будете видеть ее только на церковных службах – если, конечно, прибытие ко двору новых монахинь не пробудит ее от спячки. Она проводит все время или в беседах со своих духовником и сестрой Сесилией, или в молитвах. Боюсь, однако, что она не вызовет большого сочувствия у сестер из обители святой Бриджиды. Я не особо любопытствовала, но, как мне кажется, Ротана – не единственная, в чьих жилах течет кровь Дерини.

Саер еле слышно присвистнул и перекрестился, даже не осознав, что он делает, но тут же взял себя в руки и смущенно поглядел на Риченду и Арилана. – Прошу прощения. Я просто узнаю, что вокруг все больше Дерини.

– Милорд, не стоит извиняться, – посмеиваясь, сказала Риченда. – Прежде чем старые предрассудки отомрут, должно пройти время. Для человека, который еще несколько месяцев назад почти не сталкивался с «богопротивными Дерини», Вы держитесь очень неплохо.

– Просто будьте терпимы ко мне. Я работаю над собой.

– Саер, я делаю то же самое, – усмехнувшись, сказал Найджел, заметив, как во взгляде Арилана появилась боль. – А теперь, если мы закончили ободрять друг друга, я хотел бы закончить наше совещание, иначе мы просидим здесь до глубокой ночи. Кстати, Риченда, я собираюсь отправить наши письма Келсону послезавтра, а тебе к тому времени надо будет определить, где находится Морган.

– Я сделаю это завтра вечером, – ответила Риченда. – Если хотите, можете поприсутствовать при этом. А в течение пары следующих дней я найду возможность поговорить наедине с Вашим сыном.

Сын Найджела, тем временем, в отличие от предположений отца и его соратников, не отдыхал. Получив положительный ответ на отправленное днем письмо, он готовился к долгожданной встрече. Его верный оруженосец спал у изножья кровати, чему в немалой степени способствовала добрая доза сильного снотворного, добавленного в вино, которое он, в отличие от своего господина, выпил после легкого ужина в гостиной принца.

Коналл встревоженно присел возле спящего парня и приложил два пальца к артерии, бьющейся на его шее – пульс был полным, ровным, хоть и замедленным – потом, удовлетворенно улыбнувшись, поднялся и набросил на плечи темный плащ с капюшоном.

Через мгновение он уже спускался по лестнице и, пройдя по освещенному факелами коридору, подошел к другой комнате.

Это была комната, которую занимал Келсон, когда был принцем. Теперь она принадлежала Дугалу. Коналл очень жалел, что она не досталась ему. Дверь была заперта, но у Коналла был ключ. Ключ мягко повернулся в замке, дверь бесшумно отворилась и Коналл, проскользнув внутрь, закрыл за собой дверь и вновь запер ее.

После яркого света факелов в коридоре комната казалось темной, только из-под двери пробивалась узкая полоска света, но этого было достаточно, чтобы Коналл мог отыскать кремень и огниво. Вскоре меж его сложенных рук уже билось пламя свечи. Подняв свечу повыше, он обошел комнату, чтобы убедиться, что в комнате никого нет, и спокойно направился к темневшему у стены камину, остановившись в нескольких шагах слева от него. Остановившись, он поднял правую руку и вытянутым указательным пальцем решительно начертил в воздухе древний символ. Часть стены беззвучно отошла, открыв темный проход.

Не думая больше о том, что он сделал, он шагнул в проем, желая только одного – встретиться с тем, с кем была назначена встреча. Пройдя по узкой, грубо сделанной лестнице и начертив в воздухе еще неколько знаков, чтобы открыть нужные ему проходы, он, наконец, оказался перед тем, что искал: перекрывавшей дорогу стеной из грубо отесанных бревен.

Прежде чем открыть дверь, он погасил свечу и поставил ее в небольую нишу в стене, а выйдя в небольшую аллею, ведущую за пределы ремутского замка, запахнул поплотнее свой плащ, надвинул поглубже капюшон и положил руку на рукоять меча. Стараясь оставаться в тени, он направился к светившему впереди яркому фонарю, и, миновав небольшую площадь, он свернул в узкую улочку, потом в другую и вскоре добрался до таверны, называвшейся «Королевская голова».

Там его ждали. Трактирщик, подскочивший к нему как только он переступил порог, отвел его в небольшую комнатку в задней части здания.

В комнате, освещенной только пламенем камина, царил полумрак. Поначалу Коналлу показалось, что в комнате никого нет, и, когда за ним закрылась дверь, испуганно сдернул с головы капюшон, но тени, сгустившиеся около камина внезапно обернулись фигурой человека, который, улыбаясь, вышел на свет.

Это был Тирсель де Кларон, и его глаза цвета миндаля казались прищуренными из-за улыбки на его лице.

Глава 10

Я … умножал видения

Осия 12:10

– Похоже, мой любимый ученик уже вернулся с войны? – сказал Тирсель, сложив руки на груди и усмехнувшись, заметив облегченный вздох Коналла. – Что случилось? Может, ты сомневался, что я приду?

Коналл, сняв свой плащ и бросив его на стоявшую возле двери скамейку, усмехнулся и, по знаку Тирселя, уселся в кресло перед камином.

– Конечно же, я был уверен, что Вы придете. Вы еще никогда не нарушали данного мне слова.

– В этом ты можешь быть уверен, – ответил Тирсель, отвечая ободряющей улыбкой на прозвучавшую в голосе Коналла нотку недоверия. – Я же постараюсь не давать тебе повода для сомнений в моих словах.

Когда Коналл постарался расслабиться, миндалецветные глаза Тирселя потеплели. Благоухающий июньский вечер заставил Тирселя одется более свободно, чем обычно: на нем была желтовато-зеленая туника со свободным воротом, шедро украшенная по низу, манжетам и вороту шнуром из переплетенных красных, золотых и пурпурных нитей, легкие полотняные штаны тускло-красноватого цвета и невысокие сапожки с отворотами из мягкой кожи орехового цвета.

В такой одежде он вряд ли смог бы ехать верхом – во всяком случае, на большое расстояние – что только подтверждало догадку Коналла, что этот Дерини или жил в Ремуте, или имел здесь свой Портал – а, может быть, и то, и другое было правильным – но Тирсель никогда ничего о себе не рассказывал. Когда тот взял с выской каминной доски два кубка и протянул один из них Коналлу, свет камина осветил распахнутый ворот его туники, и Коналл заметил как жилы на его шее расслабились.

– Ладно, мой юный друг, расслабься и расскажи, почему ты так неожиданно вернулся в Ремут, – небрежно сказал Тирсель. – Что, война уже закончилась? Совет ничего не сообщал мне.

– Закончилась? Вряд ли, – сказал Коналл, глядя как Тирсель усаживается на табурет между ним и камином, и заглянул в свой кубок. – Как только началось что-то интересное, Келсон отправил меня домой. Я так и не решил, как это следует понимать: то ли как комплимент, то ли как оскорбление. Если бы не возможность заниматься с Вами все лето, я, пожалуй, здорово обиделся бы на него.

– Э-э, значит… Постой! О чем ты говоришь? – требовательным тоном спросил Тирсель.

– Ну, об этом монастыре и этой принцессе…