Читать книгу "Особый отдел и тринадцатый опыт - Николай Чадович"

Над Мечеевым работали сразу три девушки. Одна запудривала красные пятна на его лице, другая разминала плечи, третья пыталась снять перчатки. Пыталась, да не могла – мешали наманикюренные ногти-кинжалы.

– Давайте я помогу, – сказала Людочка и, не сдержавшись, добавила: – С трусами вы половчее управились.

Шнуровка оказалась очень тугой, но уже спустя минуту правая перчатка стала добычей Людочки. Недолго продержалась и левая. Как Людочка и предполагала, кисти рук Мечеева были обмотаны бинтами, но не белыми – медицинскими, а палевыми – эластичными. Бинтами занялась клубная девица, исподлобья бросавшая на Людочку ненавидящие взоры.

Кулаки Мечеева, представшие на всеобщее обозрение, напоминали багровые баклажаны, из которых торчали растопыренные пальцы-морковки.

– Досталось бедным, – сказал он, попеременно дуя то на один, то на другой кулак. – Даже мизинцем не шевельнёшь… Ну-ка быстренько несите лёд!

Девица, прихватив с собой бинты и перчатки, убежала, а две оставшиеся принялись обрабатывать Мечеева с ещё большим усердием.

– Я, пожалуй, пойду, – сказала Людочка. – Вопросов больше нет, да и моё время, похоже, на исходе.

– Идите, – милостиво кивнул Мечеев. – Поклонитесь от меня Дзержинскому?

– Кому-кому? – не поняла Людочка.

– Ну, если не Дзержинскому, так Аллену Даллесу. Я же не знаю, чей портрет висит в кабинете вашего шефа.

– В кабинете моего шефа висит портрет Достоевского. – Людочке опять пришлось покривить душой.

– Пусть будет Достоевский, – не стал препираться Мечеев. – К разведке он, может быть, и непричастен, но к криминалу какое-то отношение имеет. И сам сидел, и о преступлениях писал… Принесёт мне кто-нибудь этот треклятый лёд!

Глава 8Базары, вокзалы, погосты…

Цимбаларь, как и любой другой человек, неравнодушный к своей профессии, был не чужд новаторства, первопричиной которого, известное дело, всегда являлась банальная лень. Ведь колесо, надо полагать, изобрёл первобытный бродяга, уставший таскать за собой громоздкую волокушу, а парус над лодкой водрузил гребец, чьи руки натрудились от вёсел.

Вот и сейчас, приступая к проверке учёных – нынешних и бывших, попавших в список подозреваемых, он решил действовать по оригинальной методике, к которой очень подходило простенькое название «взять на пушку».

Первый из клиентов, некто Ковригин, относившийся к нейтральной «коричневой» категории, преподавал математику в средней школе, а во время летних каникул подрабатывал написанием научных статеек, монографий и кандидатских диссертаций, благо что спрос на этот товар имел тенденцию к росту. Имея стеснённые жилищные условия, Ковригин предпочитал работать в читальном зале Российской национальной библиотеки, где всегда садился за бессменный угловой столик.

Туда же явился и Цимбаларь, вместо читательского билета предъявивший на входе удостоверение несуществующего комитета по переводу печатных текстов на электронные носители.

– Вот те на! – забеспокоилась бабушка-вахтёрша. – А что будет с нами, когда вы все книжки на эти самые носители переведёте? В гроб ложиться?

– Зачем же сразу в гроб? – возразил Цимбаларь. – Современная наука достигла таких высот, что на электронные носители можно перевести даже человеческую личность. Включая самые потаённые мыслишки и любимые мозоли. Запишут вас на дискету, и пусть она лежит до лучших времён. Авось повзрослевшие внуки впоследствии вспомнят о любимой бабушке и вернут её в первозданное состояние.

– Как же, вспомнят они! – Вахтёрша махнула рукой. – Старики никому не нужны. И сейчас не нужны, и в будущем не понадобятся.

– Не скажите! – После вчерашних возлияний Цимбаларя тянуло на душевный разговор. – Старики всегда пригодятся. Для научных целей, например. В крайнем случае для выдачи дани инопланетянам, чьё нашествие ожидается в конце двадцать первого века.

– Это какой ещё дани? – насторожилась вахтёрша.

– Находясь на службе в этом храме человеческой мысли, вы должны быть знакомы с классикой мировой литературы. Припомните содержание романа Герберта Уэллса «Война миров». В нём речь идет о марсианах, захвативших Землю и питающихся человеческой кровью. Причём никакой разницы между кровью стариков и младенцев они не видят. Вникаете?

Конечно же, Цимбаларь завёл этот разговор зря. Ничего не ответив, вахтёрша принялась придирчиво изучать его удостоверение и даже попыталась куда-то позвонить, но Цимбаларь незаметно наступил на хвост трущейся здесь же кошки, чем и отвлёк от себя внимание вредной старушки.

Ковригина он узнал по приметам, имевшимся в списке: лысому редькообразному черепу и пушистым бакенбардам а-ля Пушкин. Бывший знаток квантовой механики был целиком погружён в работу и, пока Цимбаларь от нечего делать считал мух, успел исписать изрядную стопку листков. На приобретение ноутбука ему, видимо, не хватало средств.

Улучив момент, когда Ковригин отошёл к книжным полкам, находившимся в другом конце читального зала, Цимбаларь подбросил на его стол записку следующего содержания: «Привет, Гладиатор. Я тебя вычислил. Гроб можешь не заказывать. Таких, как ты, топят в сортире».

Вернувшись, Ковригин прочёл записку, недоумённо пожал плечами, оглянулся по сторонам и как ни в чём не бывало вернулся к прерванной работе. Цимбаларь, внимательно наблюдавший за его психофизиологическими реакциями, то есть конкретными нюансами поведения, вызванными загадочным посланием, вынужден был констатировать, что совесть Ковригина относительно чиста, о пресловутом Гладиаторе он не имеет ни малейшего представления, а записку воспринял как чью-то дурацкую шутку.

Оставалось только проверить его руки. Выждав для порядка полчаса, Цимбаларь направился к столику Ковригина. Заметив приближающегося незнакомца, тот поднял голову и вежливо спросил:

– Вам что-то нужно?

– Ага, – поигрывая сигаретой, ответил Цимбаларь. – Огонька бы.

– Но ведь это библиотека! – Глаза Ковригина полезли на лоб. – Здесь не курят.

– Вот так номер! – Цимбаларь хлопнул себя по лбу. – А я-то думаю, почему к моему столику официанты не подходят! Спутал библиотеку с рестораном… Ладно, держи краба!

Пожав пухлую, как у ребёнка, ладошку Ковригина, Цимбаларь развинченной походкой направился к выходу.

Вслед ему кто-то обронил:

– Совсем быдло обнаглело! Хотят библиотеку превратить в кабак.

Следующий визит последовал к господину Чевякину, владевшему значительной частью Сытного рынка, а потому, естественно, оказавшемуся в разряде «зелёненьких».

Сам Чевякин, внешне похожий на типичного корейца, но на самом деле являвшийся русаком чёрт знает в каком поколении, имел на рынке собственную контору, переделанную из строительного вагончика, однако засиживаться в ней не любил и частенько прогуливался вдоль прилавков, зорким взглядом опытного естествоиспытателя подмечая малейшие погрешности в работе своих подчинённых.