Читать книгу "Час Совы - Владимир Добряков"

— Хм! Насколько мне известно, вы уже попытались вернуть этот долг графу де Легару. С тех пор, как я понимаю, наросли проценты. Стоит ли наращивать их дальше?

— Довольно! Вы будете драться, или мне надо прибегнуть к крайним мерам?

— Знаю я ваши крайние меры, — ворчу я, слезая с коня и обнажая шпагу, — Несравненная, я не задержу вас. Это не займёт много времени.

Вижу, что де Легар направляется к нам, и делаю ему знак рукой, чтобы он не вмешивался. Тот останавливается шагах в тридцати и с интересом наблюдает за нами. Встаю в позицию. Не в ту позицию, которая принята в этой эпохе, а в ту, которую фехтовальщики будут принимать лет через четыреста или пятьсот. Я не собираюсь размахивать шпагой, я просто заколю его, и всё.

Де Шом принимает примерно такую же позицию. Несколько секунд мы с ним только чуть-чуть шевелим кликами, выбирая направление для атаки. Никакого взаимного прощупывания. Мы оба прекрасно знаем, что за соперник перед нами. Любая атака может стать последней: и для того, кого атакуют и для самого атакующего. Это как уж повернётся.

Де Шом делает стремительный выпад, стремительный как бросок змеи. Парирую и мгновенно контратакую. Де Шом отбивает атаку. Со стороны это выглядит, наверное, так: соперники дернулись, дважды лязгнули клинки, и соперники снова стоят в прежних позах.

Еще одна атака де Шома, уже в другой сектор. Защита, контратака. Де Шом отбивает, но я тут же атакую снова. Этого он не ожидал и вынужден отступить. Не давая ему опомниться, я снова стремительно атакую. Но на этот раз он начеку и контратакует настолько опасно, что я с трудом отвожу его клинок в сторону. Отвожу, но всё-таки не до конца. Шпага де Шома задевает моё левое плечо. Время побери! С ним надо быть действительно поосторожнее. В глазах де Шома загорается злорадный огонёк: он увидел мою кровь.

Рано радуетесь, шевалье! Атакую ещё раз… Ну и наглец! Он пошел на встречный выпад! Резко отскакиваю назад. Де Шом, преследуя меня, повторяет атаку… Вот ты и попался, шевалье! Твой выпад слишком длинный. Отвожу его клинок влево и тут же делаю стремительный, подобный распрямляющейся пружине, выпад. Шпага де Шома у меня за спиной, он не успевает взять защиту. А мой клинок вонзается ему в горло.

Де Шом хрипит и падает на колени. Выдёргиваю шпагу из раны, и шевалье валится лицом вниз как подкошенный. Всё. Вкладываю шпагу в ножны и, взяв под уздцы своего и Нининого коней, иду навстречу де Легару. Мы обнимаемся. Де Легар целует руку Нины. От группы золотых мушкетеров отделяется сержант и подходит к нам.

— Сержант де ла Кост, — представляет его де Легар и тихо добавляет, — Он же Генрих Краузе.

Мушкетеры и артиллеристы остаются на позициях, а мы вчетвером едем в ближайшее село. Там, на постоялом дворе, нас ждёт обед.

— Мы ждали вас, — рассказывает де Легар, — Нас предупредили, что вы вот-вот должны выйти. Нина, в вашей комнате всё готово: и ваше платье и горячая вода. Вам, наверное, уже надоело изображать из себя мушкетера. Государыня прислала из вашего гардероба всё, что необходимо.

Нина, улыбкой поблагодарив де Легара, уходит в свой номер. А мы, выпив ещё по стакану вина, совещаемся.

— Сейчас будешь рассказывать про свои похождения или до Монастыря отложишь? — интересуется Андрей.

— Давайте лучше, поскорее домой, — предлагает Генрих.

— Вообще-то, я не возражаю, — соглашаюсь я, — Меня здесь удерживает только одно. Я обещал его преподобию превратить его замок в кучу дымящегося щебня.

— Обещания надо выполнять, — говорит Андрей, — Но я полагаю, что Саусверк с де Легаром смогут сделать это и без нашей помощи.

— Тем более, что самого Маринелло там уже нет. Они сворачивают свою работу здесь.

— Серьёзно? А ты откуда знаешь?

— Мне он сам об этом сказал.

— Допекли мы их! Тогда тем более нам нечего здесь делать. Магистр, ты слышишь нас?

— Слышу, слышу.

— Мы готовы возвращаться.

— Подожди, — останавливаю я его, — А с Ниной попрощаться! Раз ЧВП сворачивает здесь работу, то мы с ней больше не встретимся.

— И то верно, — соглашается Андрей, — Магистр, возвращение откладывается до вечера.

— Время с вами, бабники! Прощайтесь со своей Матяш. Должен сказать, она этого заслуживает.

Глава VIII

Если ворон в вышине,

Дело, стало быть, к войне.

Б.Ш.Окуджава

Когда я завершаю рассказ о своих подвигах на Плее, среди собравшихся воцаряется молчание. Только что я рассказывал под несмолкаемый гомон уточняющих вопросов, междометий: то удивлённых, то восхищенных, то недоверчивых; под реплики и обмен мнениями. А сейчас все они словно умерли. Я понимаю, что сейчас все проигрывают ситуацию, в которой оказались мы с Леной, через себя и прикидывают: какое решение приняли бы они сами и как повели бы себя, и смогли бы выпутаться из всей этой истории.

Первым нарушает молчание Жиль. Он подходит, поднимает меня за плечи из кресла и крепко обнимает:

— Андрей, ты второй раз возвращаешься к нам оттуда, откуда, в принципе, вернуться невозможно. Первый раз против тебя были слепые силы Природы, и ты победил их, благодаря своему мужеству и настойчивости. В этот раз против тебя была злая воля наших врагов. Но ты сумел воспользоваться ничтожнейшим шансом… Что я говорю? Ты сам создал этот шанс и не только сам спасся, но и спас своего товарища!

— Полагаю, если бы Лена не влипла в ту же ловушку, то Андрей вряд ли сработал бы столь эффективно, — подаёт голос Андрей.

— В этом-то и есть главный момент, — говорит Стремберг, — Я не думаю, чтобы Андрей решился пойти на такую рискованную, прямо скажем, авантюрную операцию, если бы от этого зависела только его судьба. Он бы тянул время до последнего и искал бы, и искал решение. Вёл бы игру, ставил различные условия, и всё время ждал бы случая взять инициативу в свои руки. Появление Елены заставило его пойти на самый рискованный шаг, потому что другого выхода у него просто не было. Я верно говорю, Андрей?

Я киваю, а Стремберг развивает свою мысль дальше:

— Это-то я понял. Но вот, убей меня, не пойму, как ты пришел к решению шантажировать ЧВП взрывом рубина? Ведь когда ты соглашался на участие в этой операции, у тебя и мыслей таких не было. Откуда тебе было знать, что у тебя в руках окажется взрывчатка и детонатор?

— Верно, — соглашаюсь я, — Мыслей таких не было. Решение пришло, когда я разработал детали операции по выносу Олимпика из мегаполиса. Я всё время искал возможность, как вы сказали, взять инициативу в свои руки и навязать ЧВП свою волю. Лучшего варианта, чем взять заложника, я не нашел. Но я прекрасно понимал, что никакой заложник в глазах руководства ЧВП не имеет такой цены, чтобы его можно было обменять на двух наших хроноагентов. А вот Олимпик! Это ведь ради него и была затеяна вся эта игра. Вот я и подумал: он им слишком нужен, и за него они пойдут на всё. И, как видите, не ошибся.