Читать книгу "Eve. Век эмпирей - Тони Гонзалес"

— Избавьтесь от этого мусора! — заорал он. — Вы ответите передо мной, если я найду еще кого-нибудь!

Игнорируя ошеломленные взгляды, он захлопнул дверь, прежде чем кто-либо опомнился. Только теперь, убедившись, что он один, он ощутил приступ головокружения. Простой вид и физический контакт с плотью и кровью галленте вызвали всеохватную, ошеломляющую тревогу, обрушившуюся на него, как вода рушилась в бассейн.

«Что я сделал? — спросил он вслух. — Я должен быть мертв!»

Он обхватил голову, закружился на месте, стремясь повергнуть невидимого противника. Ужасные вспышки памяти о боях — невыразимых переживаниях, врезанных в его память, — о времени задолго до работы в корпорации — промчались через его душу подобно циклону. Он вцепился в свои белые волосы так, что почти рвал их; ужасы войны, резня в знакомых кварталах, товарищи, разорванные в клочья врагами-галленте, — все это почти изгнало дыхание из его легких.

«Мне не полагалось быть здесь!»

Он рухнул, словно пораженный залпом плазменного огня. Вечная боль в ноге внезапно стала столь острой, как будто он только что получил рану.

«Это должно было закончиться на Бронестроительном комбинате… Я должен был умереть героем… не жить! Я не хочу этого! Я…»

— Тибус…

Голос Брокера, раздавшийся из наушника в кармане, заставил видение испариться.

— У меня хорошие новости, Тибус. Смотри.

Над баром материализовался новостной канал, показывающий пресс-конференцию «Каалакиоты» в живом эфире. Полицейский кордон окружал подиум, пока пиарщик мегакорпорации обращался к враждебной толпе журналистов.

— Они хотят знать, почему национальная гвардия открыла огонь по рабочим, — пояснил Брокер.

Тибус поднялся на ноги, изгоняя воспоминания и восстановив самообладание.

— Приказы передавались через военные коммуникаторы… как могла пресса…

— У меня есть… уникальные… связи со СМИ, — сказал Брокер. — Похоже, что озабоченность главного администратора Хаатакан Оиритсуу исключительно денежными вопросами — и ее очевидное презрение к рабочему классу Альянса, подтвержденное использованием силы, дабы вернуть свою собственность, — также были показаны публике. Ваши соотечественники отреагировали соответственно.

Изображение переключилось на сцены горящих городов и бунтующей на улицах Альянса молодежи.

— Нет, черт побери! — Тибус был в ужасе от того, что увидел. — Это не то, чего я хотел.

Брокер проигнорировал его слова.

— Реакция общественности в конце концов уничтожит ее, Тибус. Это открывает перед тобой большие возможности.

— Я не знаю, что, на хрен, делать! — возопил тот. — Все эти финансы — для меня сплошной мусор, я не могу с этим справиться!

— Тибус, Тибус, — произнес Брокер, приближаясь к допустимым границам сарказма, но не пересекая их настолько, чтоб это не прозвучало лицемерно. — Оставь финансы мне. Твой человек — Янус — уже собирает качественную команду, пока мы говорим. Он умеет принимать правильные решения. Всегда умел.

Волосы на загривке Хета встали дыбом.

— На что ты, черт возьми, намекаешь?

— Посмотри на эти горящие города Альянса, — сказал Брокер, на сей раз с большей силой в голосе. — Только ты можешь остановить это.

Тибус уставился на картины, трясясь от ярости, возбуждения и страха.

— Поговори с ними, — продолжал Брокер. — Отврати своих соотечественников друг от друга; вместо этого разверни их к вашему врагу. У тебя есть дар. У тебя есть страсть. Им нужно услышать твой голос.

Репортаж в режиме реального времени показывал, как молодого человека лет двадцати избивают несколько полицейских.

— Хорошо, — выдохнул Тибус. — Я поговорю с ними… скажи мне, что я должен сделать?!

23

Это было все, что Отро мог сделать, чтобы изгнать болезненные образы гражданской вражды и насилия из своего сознания. В дни, когда имя Тибуса Хета было у всех на устах, владения, управляемые «Ишуконе», были спокойны. Стражи не сообщали ни о росте преступности, ни об инцидентах, связанных с событиями на Бронестроительном комбинате. Это было следствием популярности легенды Гариучи, многих лет его уверенного лидерства и относительного благополучия тех, кто на него работал. Но прежде чем он мог вмешаться от имени граждан, не защищенных «Ишуконе», Отро должен был как можно больше узнать о Тибусе Хете. Еще до того, как Отро прочел хоть слово из торопливо составленного досье, он уже считал того врагом.

Содержание досье подтверждало его изначальные подозрения:

«Тибус Хет, детеис, пол — мужской, родился 21 ноября 23292 нашей эры (53 по стандарту ЕВЫ), в городе Аркурио, планета Калдари Прайм, система Люминэр. Согласно условиям местных законов об иммиграции, он имел право на гражданство Альянса, но только ограниченный рабочий статус для Федерации Галленте. Население Аркурио ко времени рождения Хета было смешанным, калдари-галленте в соотношении 60 и 40 процентов. Система образования была общей, но обучение в более престижных частных школах для разных этносов регулировалось законами. Родители были экспатриантами Альянса, работавшими в системе общественного транспорта Аркурио под юрисдикцией и по найму Отдела государственной службы Федерации. Их уже нет в живых. Других родственников у Тибуса не имеется».

Тибус учился в общей государственной школе с 5 до 14 лет. Он получал оценки «ниже среднего» в тестах по академическим дисциплинам и «выше среднего» в состязаниях, связанных с физическим развитием. Зафиксировано господство левого полушария над правым, что определяет естественные навыки. Имел высокую склонность к риску и испытаниям выносливости. Подвергался многочисленным дисциплинарным взысканиям за разнообразные нарушения, включающие физические столкновения с другими учащимися.

Тибус оставил общественную школьную систему в возрасте пятнадцати лет после получения официального вердикта, что он никогда не получит квалификации, достаточной для приобретения статуса капсулира, из-за «недостатка дисциплинированности и познавательных способностей». Вместо того чтобы продолжить базовое образование, Тибус немедленно стал искать карьеры в военной службе. Его заявление о вступлении в экспедиционный корпус морской пехоты Альянса было отклонено по соображениям безопасности из-за его рождения в системе не калдари. Позднее он был принят в пехотный дивизион национальной гвардии, что отметило начало его профессиональной военной карьеры.

Как национальный гвардеец, Тибус последовательно вызывался добровольцем на самые опасные задания и стремился участвовать в полномасштабных военных конфликтах. Получил высокие оценки на ситуативных тактических испытаниях и был опытным стрелком. Был харизматичен в боевых ситуациях. Прирожденный тактик, он быстро получил звание сержанта, но оказался неспособен продвинуться выше из-за психологических оценок, выявивших его острый комплекс неполноценности, объяснявший его постоянную потребность самоутверждаться. Осложнения, связанные с этим поведением, лучше всего суммированы в сообщении, поданном командованию: «Такие тенденции вредны в сложных и многочисленных боевых операциях, повышая риск провалить миссию и подвергнуть опасности солдат, находящихся под его командованием».