Читать книгу "Если вчера война... - Олег Таругин"

Вздохнув, подполковник закурил, присев на широкий, не чета нынешним, подоконник. За распахнутым окном спала столица огромной страны, страны, еще не испытавшей ни тьмы светомаскировки сороковых , ни круглосуточного неонового бреда девяностых. Москвичи еще не знали, что их ждет через неполный год, как не знали этого ленинградцы, киевляне и одесситы. Вот только... ждет ли? Или ему все же будет позволено что-то изменить? Нет, даже не Сталиным, а самой Судьбой, с неведомой целью забросившей его в эти далекие годы. Юрий с неожиданной остротой почувствовал свое одиночество и чуждость для этого времени. Кто он здесь? Просто потерявшийся во времени нежданный гость, против своей воли заброшенный в далекое прошлое...

В дверь негромко постучали. Подполковник дернулся было, однако тут же и успокоился: если бы что-то изменилось и пришли за ним, стучать бы по – любому не стали. Хотя Миша вчера и вправду был какой-то... не такой. Не из-за него ли? Да нет, вряд ли... нет, точно не из-за него.

— Войдите, — разрешил Юрий, зажигая настольную лампу.

— Простите, товарищ Крамарчук. — В дверях неожиданно — для Крамарчука, разумеется, неожиданно — возникла «сержант Вера». — Я тут вашу старую форму принесла. И ботинки. Товарищ майор завтра просил в этом быть. Разрешите, я вот тут на крючок повешу, а то вдруг изомнется.

— Вера, — вдруг решился подполковник, немного стыдясь своего вида (хорошо хоть галифе надел), — вы не составите мне компанию? А то что-то не спится. Совсем. И на душе как-то тяжело.

— Мне нельзя, товарищ Крамарчук, не положено.

— Буквально пару минут, а, товарищ сержант? Пожалуйста. Обещаю не разглашать никаких государственных тайн и не приставать. Ни в каком смысле. Мне просто одиноко, понимаете? Хочется с кем-то поговорить. Присаживайтесь. Завтра у меня, похоже, будет тяжелый день. — Едва не сболтнув насчет встречи с одним большим человеком, подполковник вовремя остановился, решив не подставлять ни себя, ни девчонку. Грустно улыбнувшись, он выставил на стол едва початую бутылку коньяка , вторую из принесенных за эти. Остальные так и остались запечатанными. Рюмок, разумеется не было, только стаканы, однако и до них дело не дошло.

— Простите, товарищ Крамарчук, мне пить нельзя.

— Ну, тогда и я не буду. — Он спрятал бутылку обратно под стол. — У вас сегодня, наверное, Суточное дежурство? Уже полвторого, а вы все еще на ногах.

— Нет, товарищ Крамарчук, — девушка вполне искренне улыбнулась, — если честно, я просто ждала, пока подготовят вашу форму. Правда, к чему такая спешка, я не знаю, — на всякий случай добавила она пресекая возможные вопросы.

— Значит, вы теперь из-за меня не выспитесь? Бедняжка.

— Да ну что вы, я ж привычная. Сейчас пойду, покемарю пару часиков, мне хватит.

— Давно служите, Верочка? — Если честно, подполковник понятия не имел, о чем говорить дальше ему просто было приятно присутствие рядом живого человека. Особенно такого красивого человека. Хотя он и понимал, что, несмотря на все эти искренние улыбки и широко распахнутые глаза, завтра с утра на стол майору ляжет ее рапорт с подробным описанием их «посиделок» и списком вопросов-ответов. Впрочем, его это нисколько не волновало: никакой крамолы в происходящем он не усматривал, а рапорт? Служба в НКВД — НКГБ — это, знаете ли, не на текстильной фабрике работать.

— Уж пятый год, — снова улыбнулась девушка, — если честно, я очень хотела сюда попасть. Мне очень повезло.

— Вы москвичка?

— Ага, а вы откуда? У вас очень интересный говор, даже не могу понять, какой.

— С юга. — Юрий помедлил с ответом, решая, не относится ли это к числу запрещенных вопросов. Вроде нет. — Из Одессы. Оттого, наверное, и говор такой.

— Правда? Никогда там не была. Вот бы побывать! Потемкинская лестница, знаменитый броненосец. И истории проходила, а история мне всегда нравилась. Красивый город?

— Очень. Хотя Москва, наверное, красивее.

— А у вас семья есть? — Ого, это она к чему?

— Была. Жена и сын, совсем уже взрослый... был.

— Простите, товарищ Крамарчук, я не хотела. Не нужно больше ничего говорить, ладно?

Подполковник кивнул. Интересно, что она подумала? Впрочем, какая разница...

— Интересная у вас форма... ой, извините, мне об этом нельзя.

— Да, об этом лучше не стоит.

Несколько секунд молчали. Крамарчук потянулся было к папиросам, но убрал руку. Верочка понимающе улыбнулась:

— Курите, товарищ Крамарчук, я привычная. Нет, правда, курите, я ж вижу, что хотите. Мне дым даже нравится, а вот курить — нет.

— Спасибо. — Подполковник закурил, все-таки отойдя к окну. — А вы замужем, Вера?

Девушка немедленно покраснела, и Юрий мысленно обругал себя: похоже, не стоило задавать подобный вопрос. Чай, не девяностые с двухтысячными на дворе. Хотя она ведь тоже спросила...

— Нет, товарищ Крамарчук. Был жених, но его отправили служить... в другой округ, в общем. Такие дела.

— Верочка, если не против, называйте меня Юрием, мы ведь сейчас вроде как неофициально общаемся.

— Я не против, товарищ... Юрий, просто вы старше меня, и как-то неудобно...

— Вполне удобно.

— Ну, хорошо, — девушка улыбнулась, — если вы настаиваете, пусть так и будет. Неофициально.

— Вот и хорошо. — Крамарчук затушил папиросу в пепельнице и сел на свое место — Ты Уж прости, что не даю спать, просто мне и вправду было очень не по себе сегодня, — Он как-то естественно перешел на «ты»; девушка отреагировала на это спокойно. — Нервы, наверное, я уже давно не мальчик. Столько всего навалилось.

— Наверное, — неуверенно ответила Вера. — Я видела, сколько вы работали за эту неделю — вам отдохнуть.

— Отдохну, — грустно хмыкнул подполковник может, послезавтра и отдохну. Кто его знает Ты прости старого дурака, заболтал совсем, да? А тебе верное, спать хочется?

— Да что вы, я ж говорила — привычная. Иногда по две ночи спать не приходится. Всякое бывает.

О том, что же такого «всякого» бывает на ее службе Крамарчук предпочел не думать.

— Ступай спать, Верочка. И спасибо тебе. Вроде полегчало.

— Да за что ж спасибо-то? — искренне удивилась она. — Мне тоже было приятно с вами поговорить, нет, честно приятно. Так что и вам спасибо. Спокойной ночи. — Сержант встала, привычно одернув форменную юбку.

— Вера... — Голос подполковника остановил ее возле двери. — Я прекрасно понимаю, что ты сейчас на службе. Ты ведь должна теперь написать рапорт?

— Да, — чуть помедлив, кивнула она. Что ж, хоть честно. Могла бы, наверное, и соврать.

— Вот и пиши, не сомневайся. Мне ведь, наверное, тоже придется товарищу майору рассказать, понимаешь?

— Наверное. Так я пойду?