Читать книгу "Море имен - Ольга Онойко"

А хлам у админа водился загадочный и богатый. На стеллажах и комодах громоздились связки каких-то перьев, россыпи погон и нашивок неведомых армий, японские статуэтки всех стилей – от деревянных раскрашенных гейш до грудастых девиц из пластика. По стенам висели африканские маски, египетские пергаменты и советские ковры. Были тут бесчисленные кабели и гарнитуры, заросшие пылью компакт-диски и вовсе седые от древности дискеты, старые календари и ежедневники, декоративные кинжалы и веера, невероятное количество книг – и старых, почтенных томов в обложках с крупицами позолоты, и дешевой цветастой макулатуры. На шкафу рядком сидели плюшевые игрушки. На диванчике валялись грязные майки, груды исчерканных бумажек, куртка с оторванным рукавом и кружевной бюстгальтер.

Хищным движением Вася скрал и спрятал лифчик, после чего спросил:

– Чай будете?

– Вася, – ненавязчиво заметила Осень, – я тебе не представила моего друга.

– А чего его представлять? – удивился Вася и посмотрел сквозь Алея. – Я его знаю.

Осень выгнула бровь.

– Вася, – велела она, – веди себя прилично, пожалуйста.

Тот состроил унылую рожу.

– Хорошо, раз ты так просишь. – Он скосил глаза в сторону и протянул руку: – Полохов. Василек.

– Алей Обережь.

Рука у админа была, как змея – сухая, подвижная и неухватистая. Он быстро отнял ладонь и снова оглядел Алея с головы до ног, на этот раз – насмешливо.

– Обережь? – переспросил он. – А с виду не похож. Нерусский, – и улыбнулся неласково, во все зубы – по-волчьи.

Алей подавил вздох: «Началось. Ну, меня предупреждали, я вооружен».

– Если вы меня знаете, – ровно сказал он, – почему это вас удивляет?

Вася захихикал и сел на журнальный столик. Положил ногу на ногу, сунул руки в карманы. Лицо его сделалось каким-то нелепым, натянутым, словно некто злоумышленный оттаскивал Васю назад за щеки.

– Да меня-то не удивляет, – осклабясь, пояснил админ. – Это я тебя сейчас удивлять буду. Вот ты, скажем, знаешь фамилию своего дедушки?

– Ромашук. Аист Лисицын Ромашук.

– Это по матушке, – скалился Вася. – Аист, хе-хе, надо же… Второй твой дедушка, Алик, происходит из славного рода Борджигинов. В курсе, что это значит?

«Дожили», – равнодушно подумал Алей. Он не ответил, но Васе ответ и не требовался.

– Когда я узнал, что мою девушку увел не кто-нибудь, а прямой потомок Чингисхана, я испытал смешанные чувства, – продекламировал он.

– Вася, – поправила пунктуальная Осень, – я ушла от тебя сама. Много лет назад.

– Они набегают! – трагически продолжал Вася, закатывая глаза и делая пассы руками. – Ордой! И похищают наших блондинок! И смотрят на нас, как на говно! Ну что ты смотришь на меня своими глазами косыми, чингизид? Умыкнул блондинку-то? В юрту. Кобыл доить.

Безропотно выслушивая все это, Алей мрачнел и мрачнел. Меньше всего его сейчас интересовали тайны собственного происхождения, но если между ним и вселенским админом действительно значилось яблоко раздора по имени Осень… «Это плохо, – думал он, сцепляя зубы, – совсем плохо. И попал же я в переделку! Все оттого, что Осень не понимает таких вещей. Она не всегда правильно просчитывает чувства. Но если Вася был влюблен… не могла она настолько промахнуться! Блик! Сейчас Вася меня пошлет. Так я и знал».

– Ну идол же, как есть идол, – восхищенно заметил админ и замолчал наконец. Вид у него сделался удовлетворенный и чуть ли не лоснящийся, щеки порозовели. Казалось, он сейчас похлопает себя по пузу, точно с голода вкусно наелся.

Вася встал со столика, томно потянулся и совершенно другим голосом спросил:

– Так чай-то будете?

– Не откажемся, – мягко сказала Осень.

Полохов протанцевал на кухню, кинув через плечо: «Не разувайтесь, пол грязный». Алей проводил его оторопелым взглядом. На кухне зашумел чайник.

Осень сжала пальцы Алея и посмотрела ободряюще.

Но ободрений Алею уже не требовалось. Он разобрался наконец в Васином нехитром устройстве и перестал удивляться. «Да ведь Полохов с самого начала предупредил, – вспомнил он и улыбнулся с долей досады. – Не волноваться… Он-то себя знает. И Осень говорила, что ему нужно сбрасывать напряжение. Ладно. Хотя наш великий предок велел бы сломать ему позвоночник».

– Я все слышу! – проорал Вася. – Щас как в лоб дам!

– Что? – удивилась Осень.

Алей только засмеялся, проходя на кухню.

– Вы и мысли читаете? – спросил он, остановившись в дверях.

– Не все, – ответил Вася совершенно спокойно. – Выборочно.

Алей понимающе кивнул.

Не то чтобы ему стало ясно все до конца, но уже включилось лайфхакерское чутье, и в числе прочего оно говорило, что хамское шутовство админа выполняет еще одну функцию. Он пытается отвлечься. В действительности он решает сейчас какую-то очень сложную и опасную задачу, а все остальное для него намного менее важно. «Что же, – подумал Алей, – он взял трубку, стало быть, взял на себя еще одну задачу. Пар он спустил, остается только перейти к делу. Сообразить бы, как».

За окнами плавно проходили игрушечные вагончики монорельса. («Футуристично, правда?» – полюбовавшись, сказал Вася.) Васин холодильник был сплошь, без просвета залеплен магнитами. На холодильнике красовался почти настоящий древнерусский шлем с бармицей, а рядом у стены высился чудовищный артефакт – покрашенная в кроваво-красный цвет коса-литовка с тремя параллельными лезвиями. Лезвия выглядели угрожающе.

Алей покосился на косу, поколебался и сказал:

– Вася, а вы…

– Давай на «ты», что ли, – великодушно предложил Вася. Он стоял к Алею спиной и показывал Осени, где чай, где сахар.

– Вася, ты что, смерть?

Админ обернулся. На лице его заиграла ухмылка, брови вскинулись, в бесцветных глазах блеснул огонек интереса. «Есть попадание», – отметил Алей. Вася смерил взглядом свою косу так, будто видел ее впервые, и ответил:

– Нет. Да. Почти, – помедлил и резюмировал: – Я хуже.

– Да, – подтвердила Осень, заваривая чай, – он хуже.

Алей улыбнулся.

Осень, в отличие от Васи, ничего не говорила просто так. «Молодец, Алик», – вот что это значило.

– Ты администратор Старицы, – продолжал Алей. – Я не знаю, что это значит. О тебе даже легенд толком не ходит.

– Только легенд мне не хватало.

– У меня есть проблема, – прямо сказал Алей. – И есть надежда, что ты можешь помочь с решением.

* * *

Админ переменился в лице. Теперь он был смертельно серьезным.

Вася выдвинул из-под стола табуретку и оседлал ее; Алей опустился на жесткий диванчик напротив. Осень молча оглядела их. Поставила на стол чашки с чаем, вазочку печенья – и отступила, застыла в стороне, опершись о тумбу кухонного гарнитура и скрестив руки на груди. Глаза ее стали фарфорово-холодными, утратили всякое выражение, и была она – точно телохранительница, прекрасный и грозный киборг. «Вечно меня женщины защищают, – мелькнуло в голове у Алея, – нелепо как-то…» Но он выкинул из мыслей лишнее, сосредоточился и взглянул Полохову в лицо.