Читать книгу "Неотразимый - Мэри Бэлоу"

Но Софи очень изменилась. При том, что внешне она оставалась такой же милой и простой в обращении, у нее развились новые черты характера: она стала более независимой и нетерпимой к советам друзей. Разумеется, это не было удивительным, поскольку три года, которые они не виделись, она вела самостоятельный образ жизни. Но у нее появилась какая-то тайна – в этом Натаниель не сомневался, – в которую она не хотела его посвящать.

Раньше Софи так легко и с такой сердечной благодарностью принимала помощь четверых друзей, словно понимала стремление мужчин баловать и оберегать женщин. И сейчас они с готовностью встали бы на ее защиту, но она не пожелала принять помощь ни его друзей, ни самого Натаниеля. И это чрезвычайно осложнило их отношения, лишив их чего-то светлого и радостного. А он-то ехал в Лондон с надеждой отдохнуть здесь и душой, и телом!

Он вспоминал о проведенных с Софи двух ночах; о том, как ему было уютно и спокойно просто лежать с ней рядом и обсуждать свои проблемы, зная, что она отнесется к ним со свойственными ей доброжелательностью и здравым смыслом; о том, какая глубина страсти скрывалась, оказывается, под ее обычной сдержанностью; о том остром физическом наслаждении, которое с ней переживал. Вспомнил он и о своих сомнениях, которые посетили его после второго свидания с Софи, когда он опасался, что их связь становится не такой уж простой и ни к чему не обязывающей.

Но он и не подозревал, что между ними возможна столь резкая конфронтация, проявившаяся накануне вечером. По каким-то своим причинам – Господи, неужели для нее было так важно утвердить свою независимость? – она пренебрегла мнением всех своих друзей. Она же видела, что они находились рядом, так что могла просто проигнорировать появление Пинтера, чем легко поставила бы его на место. Будучи трусом по натуре, после этого он не решился бы навязывать ей свое общество. Но Софи предпочла продемонстрировать им, что заслужила право выбирать себе друзей.

У Натаниеля не стало легче на душе от того, что он признавал за ней это право, потому что за промелькнувшую как во сне неделю их связи он уже беспокоился о ней, как и о своих родственницах, как о женщине, которая нуждается в его защите и опеке.

Итак, между ними все кончено, пришел Натаниель к неизбежному выводу. Кончено, не успев начаться. И лучше бы ничего и не начиналось. Любовная связь между друзьями практически всегда обречена на неудачу. Дружба и плотские утехи – слишком разные вещи, чтобы их смешивать. Разве только в браке, но это совсем другое дело. Да и не жену же он искал!

Да, да, все кончено. Единственное, что ему не удалось для себя определить за эту бессонную ночь, – это должен ли он нанести ей визит и сообщить о своем решении или предоставить событиям развиваться своим чередом.

В своем отчаянии и раздражении Натаниель даже подумывал, не завести ли интрижку с леди Галлис. Уж с ней-то не будет никаких проблем, здесь заранее все ясно, к тому же она далеко не глупа и очень хороша. Они уже договорились через два дня поехать полюбоваться Кью-Гарденз. А потом он уложит ее в постель. Наверное, будет лучше снять дом. Она не захочет постоянно принимать его у себя, хотя вчера вечером и пригласила его зайти. Да и для него это было бы нежелательным. Хотя он не собирался афишировать свою связь, все равно скоро о ней узнал бы весь свет, а это не та известность, к которой он стремился. Те дни давно уже прошли.

Он беспокойно ворочался в кровати, упорно пытаясь заснуть, хотя комнату уже заливал солнечный свет. Но его возбужденный мозг не находил покоя, принося ему все новые тревожные образы. Он видел перед собой руку Софи со светлой полоской на безымянном пальце, где раньше всегда поблескивало ее скромное обручальное кольцо. И ее шею, словно ставшую голой без жемчужного ожерелья. Теперь у нее нет ни жемчуга, ни кольца. Это можно было объяснить тысячью причин, но какое ему дело?

И до самой Софи ему тоже дела не было.

Натаниель заставлял себя думать о леди Галлис, представить себе…

Наконец, сорвав с себя одеяло, он встал и, раздраженно дернув за шнур, вызвал камердинера.

В эту ночь София так и не смогла заснуть, хотя заставила себя пролежать в кровати целых два часа. Наконец она встала и свернулась калачиком в кресле у камина. Она просто не могла спать на этой кровати – во всяком случае, сегодня ночью. Ей казалось, что от подушки исходит слабый запах Натаниеля, и она переворачивалась на живот, чтобы зарыться в нее лицом, потом снова начинала вертеться, не находя себе места, злясь на себя и на весь белый свет.

Ее возмущало ощущение собственной беспомощности, боязнь в любой момент попасть в ловушку, расставленную коварным Пинтером. Она должна что-то предпринять. Но что именно? Что она может противопоставить наглому шантажу? Вчера она в гневе готова была отказаться и дальше быть безвольной жертвой Бориса Пинтера и считать себя свободной от его власти, предоставив ему поступать как угодно.

Да, но Сара выглядела такой молодой, невинной и счастливой рядом с виконтом Перри…

Но все-таки кое-что она могла сделать. Слава Богу, она уже не в Испании, то время давно прошло. Теперь она другой человек. Три года она жила самостоятельно, ни от кого не зависела и сама решала свои проблемы. Неужели ее старые друзья этого не понимают? Значит, пришло время, чтобы они осознали это наконец.

Как она была рада, что встретилась с ними! Ей казалось, что вернулись прежние времена и рядом с ней снова будут эти верные и такие славные молодые люди. Но нет, именно из-за их готовности постоянно ее оберегать жизнь стала куда более сложной и несчастной.

В то злосчастное утро она встретилась с ними в парке, когда гуляла с Сарой. Интересно, каждое ли утро они туда выезжают? Пожалуй, да. Кажется, об этом упомянул кто-то из гостей в Роули-Хаусе. Будет очень удачно, если она застанет там сразу всю четверку друзей; а главное, необходимо это сделать как можно скорее. И тогда она сможет как-то наладить свою жизнь.

Может быть, хотя бы на время у нее снова появится иллюзия свободы… до тех пор, пока он не «обнаружит» очередное письмо. И тогда ей придется взглянуть действительности в лицо и понять, что у нее нет ни денег, ни чего-нибудь для продажи, чтобы заплатить ему.

Но это будет позднее, потом, вот тогда она и будет искать выход. А пока будет жить одним днем!

И вот, дождавшись наступления утра, София отправилась в парк, взяв с собой обрадованную Лесси. Сэмюел предложил позвать Памелу для сопровождения и укоризненно покачал головой, когда София отказалась, но, в конце концов, слуги ей не указ, и она сама знает, что делает, мрачно подумала она про себя, выйдя на улицу.

Больше получаса она расхаживала по парку, прежде чем увидела быстро приближающиеся верхом знакомые фигуры всадников, но только троих. Кто же из них отсутствует, гадала София, только бы не Натаниель. Ей не хотелось говорить с ним отдельно.

Но не было именно Натаниеля. Казалось, судьба настроена против нее.

Разумеется, друзья еще издали ее заметили и теперь приближались, весело и приветливо улыбаясь, как будто вчерашнего вечера и не было. Что ж, возможно, в отличие от нее для них этот инцидент и не имел столь огромного значения. Но это ее не остановит.