Читать книгу "Зеркало Медузы - Роберт Мазелло"

— Я выйду через минуту.

Дверь снова заскрипела. Немного успокоившись, Кэтрин случайно взглянула на паука, ожидавшего своего часа в углу паутины. Одного его вида было достаточно, чтобы вновь заставить ее почувствовать холодный озноб. Она вскочила на ноги и, закрывая за собой массивную дверь, поклялась, что никогда больше не вернется в этот мрачный склеп.

Глава 16

Лавка мясника — вот на что, по мнению Эшера, походила сейчас лаборатория. Интересно, хватит ли у Шиллингера денег, чтобы оплатить такую работу?

Янтцен в хирургической повязке и в заляпанном кровью переднике только что бросил в кислотную ванну последнюю отрезанную ногу. Полное уничтожение трех трупов — начиная от волос на голове и кончая ногтями на ногах — было нелегким делом, и они потратили на это почти два дня. Поначалу Юлиус хотел утопить тела в Арно или спрятать их где-нибудь в сельской местности. Но Эшер по опыту знал, что трупы имели обыкновение обнаруживаться. Реки углубляли драгами, поля вспахивали плугами, и даже асфальтированные парковки иногда раскапывали для новых строительных объектов. Поэтому, пока они смывали кровь в коридоре, Эрнст терпеливо объяснил Янтцену, что им нужно избавиться от улик, не выходя из дома. Здесь и сейчас! И разве можно было найти для этого лучшее место, чем секретная лаборатория Юлиуса?

Эшер прошелся по магазинам и купил топор, пилу, стальной молоток, галлонные канистры с химическими реактивами и все, что требовалось для расчленения, разложения и ликвидации человеческих останков. На обратном пути он запасся несколькими банками «Левенбрау» — хорошим немецким пивом. Ему уже надоело пить итальянские помои. А он не сомневался, что предстоящая работа вызовет у него большую жажду.

Хотя Янтцен был доктором, Эшер вскоре обнаружил, что его напарник имел слабый желудок для подобных грязных дел. Эрнсту пришлось самому поднимать трех турок на лабораторный стол и попеременно орудовать то пилой, то топором. Каждое тело аккуратно делилось на шесть частей: руки, ноги, голова и торс. Далее шла тонкая работа. Например, при дроблении челюстей приходилось выдергивать каждый зуб и подвергать его размельчению. Пока Эшер работал над разделкой трупов, Янтцен занимался кислотным растворением, кремацией и смывом останков. Иногда он прерывал свои действия и стремительно бежал к хирургической раковине.

— Милостивый боже! — возмутился Эшер. — Как же ты получил медицинский диплом?

— Я не расчленял трупы!

— Почему ты так нервничаешь? Их убил не ты, а я. Неужели тебе хотелось, чтобы они прикончили нас?

— Ахмет не стал бы убивать ни меня, ни тебя. Он просто был под кайфом и искал себе дозу.

— Ах, вот как ты теперь заговорил!

— Ну, а что, по-твоему, еще могло случиться?

— Я думаю, он пришел сюда разобраться со мной, — ответил Эшер, разбивая молотком лежавший на столе череп. — Но потом паренек решил немного развлечься.

Смягченный кислотой череп разлетелся на куски, как тыква.

— Я всегда говорил: не посылайте наркомана выполнять серьезную работу!

Пару раз в сутки Эшер выходил перекусить. Юлиус оказался прав: испанский ресторан на соседнем углу оказался действительно хорошим. Янтцен боялся выходить из дома. Эрнст приносил ему еду. Он не планировал ночевать в этой убогой и грязной квартире, но работы было так много, что мысль об отеле отпала сама собой. Он просто занял единственную постель, и Юлиусу пришлось уступить.

За Дэвида Франко можно было не беспокоиться. Эрнст знал, что парень будет безвылазно торчать в библиотеке «Лоренциана». Когда он в первый раз пришел туда, Эшер звякнул Шиллингеру — его босс имел связи по всей Европе. Через несколько минут ему перезвонил директор библиотеки. Он представился как доктор Валетта и обещал держать его в курсе всех действий Дэвида Франко. Пока, насколько мог судить Эшер, никто не пронюхал об их инциденте с турками. И он не имел желания рассказывать об этом кому бы то ни было. Вот если бы и Янтцен умел держать свой рот на замке…

Его мобильный телефон, лежавший в нагрудном кармане, сыграл рингтон, и ему пришлось стянуть с рук целлофановые перчатки. Звонил Валетта. Мужик держал свое слово.

— Он ушел, а женщина осталась в зале, — прошептал итальянец, как будто боялся, что его подслушают.

— Куда он ушел?

— Откуда мне знать? Но Оливия Леви работает в читальном зале. Прямо сейчас. Вы ведь хотели знать, когда и чем она будет заниматься.

— Все верно. Вы отлично справляетесь. Спасибо за информацию.

Бросив взгляд через плечо, он увидел, что Янтцен смывал шлангом золу и пыль от костей. Каждые несколько часов, ради собственной безопасности, он выливал в раковину бутыль с очищающей жидкостью.

— Ты уже заканчиваешь? — спросил он.

Янтцен повернулся, но на его лице застыло бездумное выражение напуганного идиота. Плечи уныло обвисли, ввалившиеся глаза молили о пощаде. Униженное и побежденное существо. А ведь он мог бы прописать себе пилюли от страха и диареи, подумал Эшер.

— Давай-давай, пошли, — сказал он, бросив перчатки на залитый кровью стол. — Если будешь хорошим мальчиком, я куплю тебе мороженое.

Когда Юлиус закрывал дверь квартиры, во дворе появился безумного вида молодой человек. Заломив руки в жесте отчаянной просьбы, он начал скулить:

— Доктор Янтцен? Доктор Янтцен? Мне нужно поговорить с вами, синьор.

Еще один тип из клиентуры доктора.

— Не сейчас, Джованни, — ответил Юлиус.

— Мне нужно обсудить с вами одно дело.

Похоже, парень находился под действием какого-то наркотика. Он бросил умоляющий взгляд на Янтцена и дернул его за рукав.

— Тебе сказали: «не сейчас»! — рявкнул Эшер, и молодой человек, посмотрев в его безжалостные синие глаза, попятился назад, едва не плюхнувшись в вонючий фонтан.

Машина Юлиуса («вольво», как мог бы догадаться Эрнст) была припаркована около табачной лавки. Пока Эшер ждал, когда Янтцен откроет двери, он заметил нескольких мужчин, возбужденно болтавших внутри лавки. Рядом с ними стояла смуглая женщина с густыми бровями, цветастым шарфом, повязанным на голове, пара детишек цеплялась за ее плащ. Опять эти турки! Когда он швырнул сумку на переднее сиденье и забрался в салон, смуглая женщина метнулась к витрине и, взглянув на него, побежала к двери. Колокольчик на выходе разразился громким звоном.

— Езжай, — велел Эшер.

Юлиус послушно завел мотор. Женщина приблизилась к машине, крича на плохом итальянском, что ее муж не вернулся домой и что она знает, кто в этом виноват. Эшер поднял стекло, а когда она застучала по окну костяшками пальцев, он одарил ее презрительным взглядом. Дети выбежали на дорогу, как будто хотели помешать их бегству.

— Дави этих щенят, — крикнул Эрнст.

— Ради бога, Эшер…

Эрнст склонился к рулю и нажал на гудок. Дети испуганно отпрыгнули от машины. Женщина плюнула в окно, и всю остальную часть поездки (возможно, десять минут, которые они провели в плотном потоке транспорта) ее слюна медленно стекала вниз по стеклу. Эшер назвал Юлиусу адрес. Когда они добрались до пьяццы делла Република и нашли свободное парковочное место, он поднял сумку с пола и вышел из машины.