Читать книгу "Дневник порнографа - Дэнни Кинг"

— Эй, Годфри, хочешь к нам присоединиться? — спросила Синди, оторвавшись от Таниной промежности.

Она глядела мне прямо в глаза.

— Давай, Годфри, вставь мне сейчас! — подключилась Таня.

Стремительно набухающая толпа (я имею в виду вовсе не численность) заулюлюкала и вдруг начала скандировать мое имя. Стюарт перепугался не на шутку и попросил меня успокоить девушек, иначе все полетит вверх дном — мы и глазом моргнуть не успеем.

— Сколько нам еще? — спросил я.

— Пару снимков. Дайте им ракетки и отснимите еще одну пленку. И поедем… — сказал Стюарт, оглядывая толпу, — …если нас отпустят.

Мы насели на Джона, а девушек умудрились вогнать хоть в какие-то рамки. Они прямо-таки упивались зрительскими восторгами. Мои мысли сами собой обратились к моей юристке-феминистке, Саманте. Что бы она сейчас сказала? Впрочем, ее мнение обо мне вряд ли улучшилось бы.

За всеми этими криками и воплями мы не сразу разобрали еще один звук в общем фоне, часть привычного уличного шума. Ведь в Лондоне вы слышите такое каждый день. Однако звук становился все громче и громче. Все ближе.

— Черт! Полиция! — крикнул Стюарт, и все застыли.

Копы свернули с дороги и были в каких-то ярдах от нас. Вдруг мы все забегали — словно курицы, которым отрубили голову. Стюарт и Джон оказались самыми проворными. Их уже не было на кортах, они приближались к машине, а я только начал соображать.

— Вот дерьмо! Синди, Таня, быстро, пошевеливайтесь! — подгонял я девушек, хватая в охапку теннисные наряды и подталкивая моделей под голые задницы прочь с кортов вслед за остальными.

Мы бежали по траве к машине, в моих ушах раздавались последние отголоски всеобщего ликования. Теперь их заглушал механический вой.

— Ходу, ходу! — кричал я.

Девушки бежали рядом. Мои мозги не отставали от ног. Страха, как ни странно, не было. Вопреки происходящему ко мне возвращалась одна и та же мысль: как жаль, что меня не видит никто из моих приятелей. Конечно, этой историей я буду развлекать окружающих до конца моих дней, но все равно парочка свидетелей не помешала бы!

— Стоять! Полиция! — закричал кто-то позади нас.

До машины оставалось каких-нибудь пятьдесят ярдов. Еще десять секунд, и мы забьемся на заднее сиденье. Странно, однако теперь нам осталось бежать пятьдесят пять ярдов… Шестьдесят… Семьдесят…

Потом восемьдесят, потом девяносто, потом сто ярдов, а потом они уехали. Исчезли за поворотом. Уехали. Они бросили нас. Суки! Эти суки нас бросили!

— Что нам теперь делать? — прокричала Синди. В ее сладком провинциальном говорке не осталось ни грана уверенности.

— Бежать дальше или сдаваться полиции! — прокричал я в ответ и показал на противоположную сторону поля.

Там виднелся узкий проход к жилому кварталу.

— Туда! Если нам удастся где-нибудь спрятаться хоть на минуту, вы оденетесь, и мы не будем так выделяться.

Как бы не так! Две неотразимые красотки, обе в крошечных теннисных платьях, идущие пешком по Тутинг-Хай-стрит. Все будут только глазами хлопать. Я улучил момент и оглянулся. Один из полицейских оставил преследование и направился обратно к машине. От второго нас отделяло значительное расстояние, и я прикинул, что нам удастся оторваться в лабиринте узеньких улочек. Во всяком случае, у девушек будет возможность одеться.

Прохожие с собаками и бегуны при виде нас вставали как вкопанные. Мы напоминали, наверное, свежую версию шоу Бенни Хилла. Меня не покидала надежда, что на шоссе возникнет куча мала, как в комедиях, и полиции будет чем заняться. Ничего подобного. Черт бы подрал этих осторожных водителей! Мы перебежали дорогу. Вслед нам кричали и сигналили.

— Быстрей сюда!

Я тащил девушек за собой, сворачивая то вправо, то влево. Перескочив через пару оград, мы оказались на одном из участков с электробудками. Протиснувшись под воротами, мы пытались перевести дыхание.

Девушки были потные, голые и возбужденные. Вдруг я оказался с ними совершенно один. Таня никак не могла перестать хихикать, и мне пришлось закрыть ее рот ладонью: мимо пробежала женщина-полицейский. Мы пережили несколько душераздирающих мгновений, но вот опасность миновала.

— Мое сердце несется вскачь… — прошептала Синди, сжимая ладонями ходящие ходуном груди.

— Мое тоже, — ответила Таня. — Давно я так не веселилась!

Девушек происходящее могло веселить, однако меня заботило, как нам из всего этого выбираться.

— Вот ваши платья! Одевайтесь! — сказал я им. — Здесь неподалеку есть пара пабов. Мы нырнем в ближайший, чего-нибудь выпьем и закажем такси. Оттуда недалеко до моего дома, так что я снабжу вас одеждой и мелочью на дорогу. Согласны?

— О-о, Годфри, ты у нас прямо герой! — промурлыкала Таня, и они захихикали в унисон. — Перед тем как куда либо идти, мы должны сделать одну вещь. Правильно, Синди?

— Ага, давай! — широко улыбнулась Синди.

— Что? О чем вы? — недоуменно спросил я.

— Дельце одно надо закончить… — прошептала Синди, потом расстегнула мои джинсы и сунула туда руку.

На этот раз я не стал ее останавливать.

— А, понял… — сказал я, и сердце в моей груди бешено заколотилось.

Таня стянула с меня джинсы и трусы, а потом они… Обе… За этой оградой… Когда за нами по пятам гналась полиция… Две порнокрасотки сделали мне минет, лучший за всю мою жизнь. Наконец-то я почувствовал себя настоящим порнографом!

16. Попались!

Дальше все было не столь гладко. Когда девушки начали одеваться, выяснилось, что у нас только одно платье — другое я, должно быть, обронил во время погони. Таня так и осталась голой.

— Вряд ли я могу идти по Хай-стрит в таком виде, — сказала Таня, закрыв грудь ладонями.

— Что же нам делать? — спросила Синди, натягивая платье через голову.

— Вам придется оставить меня здесь, — ответила Таня. — Идите и найдите какую-нибудь одежду. А я вас подожду.

В моем сознании бурлили эндорфины, и море было мне по колено. Полицейские в любой момент могли заглянуть через изгородь и всех нас схватить — стереть с моего лица улыбку не могло ничто. Сдается мне, что именно благодаря этому я мог действовать спокойно и разумно. Как там сказал Киплинг? «О, если ты спокоен, не растерян, когда теряют головы вокруг… ля-ля-ля… ля-ля-ля».[16]Готов поспорить, что незадолго до этих слов две красотки сделали ему хороший минет — потому что я наконец-то тоже почувствовал себя мужчиной, «мой мальчик».

— Никто никого нигде не оставит! Вот бери мои футболку и трусы, — сказал я, раздеваясь и протягивая одежду Тане. — Я могу идти голый по пояс, ничего страшного. Конечно, мы выглядим странно, но закон больше не нарушаем.