Читать книгу "Незаконная планета - Исай Лукодьянов"

Надя посмотрела на часы и объявила перемену.

— Можете побегать или поплавать, по своему усмотрению, — сказала она.

День был тихий, безветренный, ребячьи голоса далеко разносились по безлюдному пляжу. Над дюнами стояли стройные меднокорые сосны. Такая обстановка, по мнению Нади, наилучшим образом способствовала восприятию истории. После перемены она познакомит класс с древнегреческим театром. Они разучат хор из «Эвменид»: «Еще молю о том, чтоб никогда здесь не гремели мятежи и смуты…» Надо показать ребятам, как хор иллюстрирует текст пластикой рук, и объяснить античный музыкальный строй — диатон, хрома, гармониа. Не забыть упомянуть о том, как по высоте звука проверяли натяжение тетивы катапульты. Жаль, что нет под рукой катапульты, ведь какая была бы радость — самим убедиться в этом. Ни лиры нет, ни даже плохонькой кифары. Хорошо хоть, что привезла из дома свое копье с последнего легкоатлетического многоборья. Куда только смотрят деятели из народного образования? Им — лишь бы учебные машины были в порядке. Как будто общение школьника с машиной может дать представление о Древней Греции.

Размышляя таким образом, Надя переоделась в кабине и пошла к воде. Там, у кромки, стояли Витя Морозов и Олег Пирогов и, нагнувшись, пробовали воду руками.

— Холодная, — сказал Олег, передернув плечами.

Надя услышала, проходя мимо. Засмеялась:

— Шестнадцать градусов тепла — разве это холодно?

Спокойно, будто в теплую ванну, без зябких движений и визгов, вошла она в воду и поплыла. С минуту мальчики смотрели, как юная учительница быстро удаляется от берега.

— Вот это да, — сказал Витя, — «дельфином» идет.

И он с горечью подумал, что в десять с половиной лет умеет плавать только старомодным кролем. Он сам себе был противен за это и еще за то, что не мог заставить себя кинуться в холодную октябрьскую водичку и поплыть как ни в чем не бывало.

— Пошли, — сказал он, резко повернувшись спиной к заливу. — А ну, кто первый залезет наверх?

— Давай, — подхватил Олег. — Ра-аз, два, три!

Сорвавшись с места, помчались к крутому откосу и принялись карабкаться наверх, хватаясь за кустики ежевики и обломки песчаника. Почти одновременно мальчики оказались наверху. Отдышавшись и мельком оглядев свежие царапины на руках, они быстрым шагом направились к красному шкафчику автомата, что стоял у старинной садовой ограды.

— А здорово она копье метнула, — сказал Олег. — Твой отец так метнет?

— Не знаю.

— А мой метнет! Ну, может, не так далеко, но тоже… Вить, а Вить, а ты, когда вырастешь, пойдешь в космос?

— Не знаю, — сухо ответил Витя.

— А я пойду! Эх, взяли бы меня в экспедицию на Плутон — я бы им показал, этим!

Мальчики подошли к автомату с напитками и выбрали сироп. Автомат помигал индикаторами, проверяя рост и, как его функцию, возраст клиентов, пошипел и отмерил по полстакана.

— А вот раньше, — успевал говорить Олег между глотками, — автоматы платные были. Ух, вкуснотища!.. Знаешь, как было? Не бросишь монету — не даст воды… Ух!.. Как на Плутоне — не поработал, не зарядишься.

— Олежка, знаешь что? Давай через ограду! Я на прошлой неделе видел — там яблок еще полно на деревьях. Полезли?

Олег с сомнением поднял брови, подергал себя за ухо.

— На урок опоздаем.

— Ну и что? — сказал Витя. — Все равно на втором уроке она не даст копье метать. Разучивать что-нибудь будем. Опоздаем так опоздаем. Ну? Кто быстрее?

Они полезли на высокую ограду, цепляясь за чугунные завитушки. И опять почти одновременно спрыгнули вниз по ту сторону. Отсюда до яблонь было рукой подать, и мальчики за две минуты пробежали это расстояние по красноватой дорожке.

Есть яблоки, сморщенные и чуть тронутые гнильцой, им не очень хотелось, но они все равно ели.

— Вить, а Вить, — сказал Олег с полным ртом, — давай, когда вырастем, вместе на Плутон полетим.

— Посмотрим, — ответил Витя, тоже с полным ртом.

— Ты кем будешь? Пилотом, как отец?

— Какой из меня пилот? — Витя засмеялся. — Я за месяц по математике ни разу машине правильно не ответил. Трудные какие-то задачи в этом семестре.

— А я планетологом буду, — сказал Олег убежденно. — Ух! На планеты высаживаться! Сперва полечу на Плутон. Объясню им, чтоб они этих своих техро…

— Как ты объяснишь? — насмешливо перебил Витя.

— Очень просто — рисунками! Рисунки каждый поймет, даже недоразвитый.

— С чего ты взял, что они недоразвитые?

— А какие же? Я сам слышал, по теле этот выступал… из комитета по контактам… Шаса…

— Сошальский.

— Ага, Сошальский. Так ты слышал?

— Слышал, ну и что?

Витя просто так спросил, ему не хотелось продолжать пустой разговор. О странных порядках на Плутоне он дома наслушался немало разговоров. И этот Сошальский приезжал спорить, и еще куча людей, у каждого свой взгляд, каждого выслушивай…

— Как — ну и что! — вскричал Олег. — Недоразвитые, он так и сказал, когда фильм объяснял. Да твой же отец и снял фильм, как они по очереди заряжаются. Ух, вот фильм! Ты сколько раз смотрел?

— Не считал. Пошли, урок уже начался.

— Сам же предложил опоздать! — Светло-рыжие глаза Олега излучали твердую убежденность и полное понимание вопроса. — Я четырнадцать раз смотрел, — с гордостью сказал он. — Шаса… Сошальский правильно объяснил. Сперва у них было мало тау-энергии, и они ее распределяли по справедливости — только чтоб хватало на жизнь. А потом накопили — завались. И все равно эти… тех-но-краты, которые распределяли энергию, отпускали ее по норме. Себе — сколько хочешь, а работникам — прежний паек. Да и то, если норму вырабатываешь. А лишнюю энергию — фьють! — Олег выбросил растопыренные пальцы и присвистнул, показывая расточительство властителей Плутона.

— Что ж они, дураки, — столько энергии зря выбрасывать? — спросил Витя опять без особого интереса.

— Вовсе не дураки! Просто рассудили, что если разрешить всем заряжаться сколько хочешь, то их за начальников никто считать не будет. Привилегии! Надежда, помнишь, рассказывала, какие были привилегии? У одного — власть, и дворцы, и что хочешь, а у других — шиш с маслом. Вот и на Плутоне так.

— Просто все у тебя. — Витя нагнул ветку, перезрелое яблоко в коричневых пятнах само упало в подставленную ладонь. Он надкусил и сморщился.

— А у тебя что — не просто? — с вызовом спросил Олег.

— Да что ты ко мне привязался? — Витя размахнулся, швырнул недоеденное яблоко в кусты. — Заладил — технократы, технократы… Это у Сошальского такая гипотеза, а как там на самом деле — никто не знает.

— Никто? И твой отец тоже?

— Да, тоже.