Читать книгу "Третий фланг. Фронтовики из будущего - Федор Вихрев"

— Русские создали сеть опорных пунктов и рубежей обороны, что облегчает их действия. Минно-артиллерийские позиции затрудняют маневр 4-й танковой группы генерал-полковника Хепнера по нанесению ударов на удобных для нас направлениях. Их саперы обкладывают доты и дзоты бракованными бронеплитами с заводов. Стены же укреплений делают из смеси глины, щебня, песка и какого-то клея, что превращает весь этот хлам в монолит. Полковая и батальонная артиллерия бессильна против них, а за нашей тяжелой они охотятся не жалея сил.

— А что же Кригсмарине?

— Адмирал Редер официально заявил – ничего, кроме легких сил, задействовать не получится – все остальные корабли участвуют в борьбе против Англии. Они еще выставили минные позиции, уверяя, что флот русских никуда не денется – нам-то от этого не легче…

— На Юге генерал-фельдмаршал фон Рунштедт с тяжелыми боями пробил оборону Юго-Западного фронта русских за Уманью, рассчитывая на успех – но, увы, противник оказался умнее и хитрее нас. Он вовремя отвел войска из-под удара, организовал своими арьергардами прикрытие отступающих на запасные рубежи частей. Попытки передовых «роликов» генерала фон Клейста навязать бои отходящим подразделениям русских парировались фланговыми ударами кавалеристов и «Микки-Маусов». Нам удалось выйти на линию Каховка – Кировоград – Кременчуг – Кривой Рог – Богустов ценой больших потерь, и в ряде мест вынужденно перейти к обороне. К сожалению, Киев нам взять не удалось…

— Одесса взята в кольцо, но осажденным весьма большую поддержку оказывает Черноморский флот – осуществляет все перевозки и прикрытие города с моря. Вдобавок «Иваны» притащили откуда-то эскортный авианосец и силами его авиагруппы блокируют попытки люфтваффе нанести удар по портовым сооружениям в момент прибытия конвоя.

— Крым нам пока не по зубам – все силы задействованы на фронте, а у русских на Перекопе воздвигнут мощнейший укрепрайон. Мы смогли только перекрыть перешеек в самом узком месте. В тылу группы армии «Юг» мы вынуждены пресечь движение малыми колоннами и небольшими группами – русские казаки используют тактику «налетел, ударил, убежал» – зачастую до фронта добираются лишь жалкие остатки. Теперь передвижение осуществляется только в составе сводных колонн и с прикрытием мотопехоты и бронетехники. Из-за этого мы вынуждены изымать соединения из группы армии «Центр», чтобы хоть как-то компенсировать задействованные в тылу.

— Но это не самое страшное – резервов ориентировочно до февраля – марта будущего года не ожидается…

— Не может быть!

— Увы, господа, — из-за ошибок в планировании мы рассчитываем только на 30–40 тысяч подготовленных резервистов. Фюрер был в бешенстве, узнав про этот прискорбный случай. Начальник управления подготовки и снабжения войск снят с должности и арестован.

— Ну а дивизии, размещенные в Европе?

— Из них уже выкачали по 40 % личного состава и 20 % техники на затыкание дыр в дивизиях Восточного фронта. По сути дела – это кадрированные части, и использовать их до весны-лета будущего года не удастся…

Змей

После визита в Кремль настало время ехать в Ленинград. Туда, на войсковые испытания ушла вторая партия И-185. И отзывы о ней оказались… ну, мягко говоря, неприятными. Причем полк летал на И-180. Выяснять, что, как и почему, ехали представители конструкторского бюро Поликарпова и Шевцова, ну и я вместе с ними. Погода в этот день была нелетной, так что летчиков и техников, для разговора, удалось собрать довольно легко.

Во время разговора выяснилось – претензии у пилотов в основном к мотору.

— Если мотор работает нормально, машина – зверь, — говорил один летчик. — He.113 рвет как Тузик грелку.

— Такой вот Тузик, — показал он на Тэнгу пальцем.

Основные претензии к двигателю были:

> выбрасывание масла из суфлеров мотора;

> разрыв дюритов и петрофлекосов откачивающей маслосистемы мотора перед фетровым фильтром;

> неудовлетворительная работа карбюратора по высотам, особенно на 2-й скорости нагнетателя;

> задиры поршней;

> низкое качество изготовления свечей зажигания.

Летчики радовались возросшей огневой мощи самолета и высокой точности стрельбы, техники – удобству обслуживания двигателя.

В общем, поездка оказалась нужной, полезной и интересной.

Вечером, после ужина, был концерт самодеятельности, и как-то так получилось, что в руки мне сунули гитару. Играть на ней я не умею, да и пою паршиво. Но тут, то ли я выпил много, то ли еще что-то, как-то само получилось. Просто я увидел как наяву Маруськины пальцы на грифе гитары и начал повторять за ней.

Вызов ночному небу – крылья.

Хлестким ударом ветра – горечь.

Площади вверх швыряют пылью,

Кроны деревьев шепчут: «помнишь»?

Помнишь ли трав приречных шелест,

Тропок неверных лесных сумрак,

Песни, что синим звездам пелись,

Гонку в рассвет навстречу утру? -

Я не забыл. Я вернусь прежним.

Дождь принесу, подмигну братьям:

— Там, где грозу облака нежат,

Молнии пляшут – летим, схватим! -

И закружит нас шальной ливень,

Месяц промокший качнет рогом.

Тучам седым растрепав гривы,

Грома услышим глухой рокот.

Кончится день – мы помчим дальше.

Над распростертым во мгле морем,

Над остриями витых башен,

Путь в бесконечную высь торя.

…Вырвался день – темноты пленник.

Солнце грозит нам лучом тонким.

А в изумленном небе – тени:

По ветру хвост и уши – волки![1]

По-моему, ребятам понравилось. А на следующее утро я поехал смотреть на самоходки.

Степан

А напряжение в воздухе спадало. Немцы еще сильны, кто спорит. И полеты над их территорией не являются прогулкой, но попытки ударов по нашим войскам стали… вялыми. Самое, пожалуй, точное слово. Никакого сравнения с тем, что было в начале. Сил вести воздушное наступление у них уже нет. Это хорошо. Значит, мы бросим на чашу весов кое-что.

Эти машины и этих летчиков мы держали как последний шанс. Если наземный или воздушный фронт рухнет, то… Но они не рухнули. Несмотря на потери, смерти, ошибки – они выдержали. Эх, ребята-ребята, какие же вы молодцы! Нет, это не о себе и даже не о своих знакомых. Это – о пехотинцах, летчиках, танкистах, артиллеристах и многих других. Молодцы. А мы теперь выбьем у немцев все, что у них пока летает. Силы благо есть, и где немцы сидят, мы тоже знаем.

Держись, немчура! К началу наступления наших войск в небе без звезд только птицы летать и будут. Ну, и, конечно, танки, бревна, автомашины, люди… во время артподготовки. Мы уж постараемся.