Читать книгу "Расследует Эллери Квин - Эллери Квин"

Эллери прочитал текст.

«Дорогой мистер Квин!

Клуб загадок с удовольствием приглашает Вас на наше очередное собрание, которое состоится в среду в 19.30 по адресу, указанному ниже. Цель — предложить Вам тест для приема в члены клуба, который, как мы уверены без ложной скромности, бросит серьезный вызов Вашим логическим талантам.

Наш клуб представляет собой маленькую группу близких по духу людей. У нас нет ни членских взносов, ни других обязанностей. Вы будете единственным посторонним. Одежда на Ваше усмотрение.

Надеемся, что Вы ответите утвердительно».

Ни в одном из справочников Эллери, включая телефонный, не фигурировал Клуб загадок. С другой стороны, подпись и адрес делали невероятной попытку заманить адресата, чтобы ограбить его или завлечь в компрометирующую ситуацию с целью шантажа. Поэтому Эллери написал утвердительный ответ и в среду, ровно в половине восьмого вечера, звонил в дверь пентхауса одного из самых шикарных домов на Парк-авеню.

Величественный англичанин, открывший дверь, оказался дворецким, который взял у Эллери шляпу и исчез, а гигант техасец, приветствовавший гостя, несомненно, был автором письма и хозяином апартаментов. Его звали Сайрес, и он считался одним из десяти богатейших людей в Соединенных Штатах.

— Точно, минута в минуту, — прогудел Сайрес. — Добро пожаловать, мистер Квин! — Потирая мускулистые руки, он проводил Эллери в музей массивной западной мебели, обитой кожей, полированного дерева, антикварных ковров, картин старых мастеров, а также поблескивающих изделий из хрусталя и меди. — Вижу, вы восхищаетесь моим традиционализмом. Ненавижу все современное. — Кроме, подумал Эллери, нефтяных скважин и прибыли, извлекаемой из них. Он последовал за хозяином дома в гостиную, обширную, как ранчо идальго.

В следующий момент Эллери пожимал руки другим членам Клуба загадок. Кроме Сайреса, здесь присутствовали трое, и Эллери, к своему удивлению, обнаружил, что знает каждого из них. Высокий темноволосый мужчина с густыми бровями был знаменитым адвокатом по уголовным делам по фамилии Дарнелл, который, как часто упоминали в эти дни, вскоре должен был выступать в Верховном суде. Маленький аккуратный человечек с румяными щеками был известным психиатром, доктором Вриландом. Третьей была поэтесса Эмми Вандермир — тоненькая женщина с ярко-голубыми глазами и мужским рукопожатием.

Как понял Эллери, Клуб загадок был создан недавно с теми же целями, что и любая ассоциация любителей игр, и хотя все его члены занимали видное положение в обществе, устав запрещал во время ежедневных собраний обсуждение любых тем, не связанных с загадками.

— Некоторые регулярно встречаются для игры в бридж, — объяснил доктор Вриланд, — а мы — чтобы мистифицировать друг друга, как люди делали испокон веков в качестве ритуального поклонения вопросительному знаку.

Одноклубники усадили Эллери в удобное кресло у огромного камина, а дворецкий-англичанин принес ему скотч, салфетку и поджаренные канапе на маленьком подносе.

— Это все, на что вы можете рассчитывать, мистер Квин, до окончания теста, — заявил нефтяной магнат. — Обедаем мы после.

— У арабов есть пословица, — добавил доктор Вриланд. — Когда говорит желудок, молчит разум.

— Или, как выражался Стивенсон, — вставила мисс Вандермир, — «тем, кто любит есть чрезмерно, слава не грозит вовеки».

— Понимаете, Квин, мы хотим, чтобы вы оказались на высоте, — сказал адвокат Дарнелл, устремив на жертву пронизывающий взгляд. — Правила приема в клуб очень строги. Например, кандидат предлагается только единогласно. Наш пятый член, доктор Аркави, — биохимик и лауреат Нобелевской премии, который сейчас на научной конференции, — за то, чтобы пригласить вас, проголосовал телеграфом из Москвы.

— Вы также должны понять, — предупредил Сайрес, — что если вы не сможете разгадать предложенную нами загадку, то больше никогда не получите приглашения попытаться снова.

— Действительно строго, — отозвался Эллери. — Вы меня заинтриговали. В какой форме будет предложена загадка?

— В форме рассказа, — ответила поэтесса. — В какой же еще?

— А я имею право задавать вопросы?

— Сколько угодно, — сказал маленький психиатр.

— В таком случае можете приступать, — кивнул Эллери.

* * *

— Это случилось во время Второй мировой войны, — начал хозяин дома. — Вы помните, в какой лихорадке все происходило — новые департаменты и бюро вырастали, как грибы, буквально за ночь, в помощь армии привлекали людей самых разных профессий, а службы безопасности сходили с ума от обилия работы, обрушившейся на их плечи.

— В одно из недавно организованных правительственных агентств, — подхватил рассказ психиатр Вриланд, зажигая сигару, — был принят маленький человечек по имени Дж. Обри Тарлтон, который уже ушел на пенсию, но вызвался поработать на дядю Сэма. На государственной службе он пользовался безупречной репутацией, хотя ничем особенным себя не зарекомендовал. Агентство занималось важной и строго секретной работой, но времени хватило лишь на обычную проверку, а послужной список Тарлтона вроде бы говорил сам за себя.

— Если бы вы видели старого мистера Тарлтона, — присоединилась мисс Вандермир, — он бы показался вам реликтом прошлого — кем-то вроде британского государственного чиновника времен Редьярда Киплинга. Он носил усы полковника Блимпа,[46]трость с серебряным набалдашником, одевался в ультраконсервативном эдвардианском стиле — с непременными жилетом и короткими гетрами — и никогда не появлялся без приколотой к лацкану бутоньерки — обычно белой гардении. Одним словом, безупречно вежливый старый джентльмен из давно минувшей эпохи.

Вкусы у него были такими же старомодными, как и манеры, — продолжала поэтесса. — Мистер Тарлтон был гурманом и знатоком вин. Он мог бесконечно распространяться о своем хобби — рисовании пейзажей на маленьких овалах из слоновой кости и керамики — и, что еще хуже, о своей коллекции миниатюр XVIII века кисти Ричарда Косуэя, Озайаса Хамфри и других художников, о которых практически никто никогда не слышал. Короче говоря, он был порядочным занудой, и молодые сотрудники агентства старались его избегать.

— Затем произошло кое-что, — сказал Лоренс Дарнелл, — из-за чего маленький мистер Тарлтон оказался в центре внимания. Это было незадолго до дня «Д».[47]Старику дали важное задание, требующее полета в Лондон. И как раз тогда контрразведка получила анонимное сообщение, что Тарлтон — нацистский шпион. Во время войны такие анонимки поступали часто — большая их часть не имела никаких оснований и была результатом злобы, зависти или шпионской лихорадки. Но, учитывая доступ Тарлтона к строго секретным материалам, власти предпочли не рисковать в столь критический момент, сняли Тарлтона с самолета, уже готовившегося взлететь, и подвергли его обыску.