Читать книгу "Расшатанные люди - Нана Рай"

нее листья, как негодующая толпа кидает в актеров помидоры. Низкие тучи лопаются от переполняющей их воды, которая вот-вот прольется на землю, ей на голову.

Она привыкла контролировать жизнь, привыкла быть ведущей, а не ведомой. Но фотография сына лишила ее власти, и сейчас она чувствует себя одной из пешек, которую случайно поставили на шахматную доску вместо королевы. Жизнь, как тягучая трясина, засосала ее и не дает надежды вырваться.

Возле «Санитатема» паркуется синий «ауди», и в голове Лидии проносится ворох воспоминаний. Из автомобиля выбирается статный мужчина, а сердце делает непроизвольный кульбит. Черная шевелюра, усы и аккуратная бородка – именно эта деталь внешности в прошлый раз свела ее с ума.

– Евгений? – шепчет она, когда он проходит мимо, скользнув равнодушным взглядом.

Мужчина замирает и пораженно вглядывается в Лидию. Ну да, сейчас в ней сложно узнать ту элегантную женщину, с которой он крутил роман.

– Лида? – Евгений нервно прочищает горло и оттягивает узел пурпурного галстука от шеи.

– Ты… – шипит Лидия, в одночасье растеряв все слова. – Гроссмейстер! – выплевывает она, будто ругательство.

Евгений вздрагивает и затравленно оглядывается по сторонам:

– Я могу все объяснить, только давай сядем ко мне в машину.

Идущие мимо люди превращаются в тени. Весь мир Лидии сужается до одного человека, который в смятении стоит перед ней.

– Объяснить, как накачал меня дурью, чтобы добыть компромат? – громко шипит она.

– Заткнись!

Евгений хватает ее за руку, до боли стискивая сухое запястье, и запихивает в «ауди». От шока Лидия не сопротивляется. Ее окружает кожаный запах дорогого салона, и раньше бы она восхитилась машиной, но только не теперь. Она молча следит за тем, как мужчина обходит автомобиль и садится за руль.

– Я с тобой никуда не поеду! – верещит Лидия, наконец осознав, какую глупость совершила. Она дергает за ручку, но двери заблокированы, а через секунду Евгений резко сдает назад и выруливает на дорогу.

– Верни мне сына…

Лидия меняет тактику и дрожащими руками достает фотографию Ильи. Евгений мельком смотрит на нее и ругается сквозь зубы.

– Я заплачу, я сделаю все, что ты хочешь! Илье принадлежит доля в юридической фирме Юлианы, она твоя! – умоляет Лидия.

– Ты все не так поняла, Лида. И мне очень жаль, что мы столкнулись. Мы не должны были больше встретиться.

Он заезжает в ближайший безлюдный двор и паркуется возле раскидистого дерева.

– Сколько? – шепчет Лидия, пропуская его слова мимо ушей.

– Я похож на человека, которому нужны деньги? – Евгений закатывает глаза.

– Денег всегда мало. Но если не они, тогда что? И почему ты сразу не выдвинул свои условия? Зачем было похищать и избивать Илью? Мы бы и так заплатили…

– Я не похищал Илью, – цедит Евгений. – И сдается мне, его никто не похищал.

– Что?

Евгений задумчиво смотрит на нее, проводит рукой по ее щеке, и поневоле по телу Лидии пробегает давно забытый трепет.

– Мне жаль тебя, Лида. Хотя ты убийца, но я тоже не без греха.

Он запускает пальцы в ее волосы.

– Где мой сын? – дрожащим голосом шепчет Лидия.

Вместо ответа Евгений вцепляется ей в шевелюру и бьет головой об автомобильную панель. Лоб взрывается дичайшей болью, и все меркнет.

* * *

Душное маленькое помещение больше напоминает погреб. Даже потолок здесь слишком низкий. Стены земляные, а единственный провод вьется по ним, как червь, к висящей посередине лампочке. Еще больше таких же «червей» уползают под деревянную дверь, за которой явно гудит генератор.

Лидия привязана к стулу, причем профессионально. Ей не пошевелиться. А голова звенит, и кажется, что это не ее тело здесь находится, что на самом деле она где-то далеко. В голове навязчиво пульсирует мысль: Евгений ее похитил.

На лицо падают спутанные волосы. Она встряхивает головой, и тут же охает от слепящей боли. К горлу подкатывает тошнота. Когда зрение более-менее нормализуется, Лидия замечает, что черви-провода из-под двери тянутся к ней, а на голове затянута лента, от которой боль лишь усиливается.

Дверь со скрипом отворяется, и в комнату заходит человек в черном комбинезоне. На голове у него черная маска, как у грабителей, глаза скрыты непроницаемыми солнцезащитными очками. Даже на руках кожаные перчатки. Взгляду не за что зацепиться, и Лидии кажется, что перед ней сам дьявол во плоти.

– Всегда считал, что электросудорожную терапию напрасно перестали использовать.

Мужчина садится напротив Лидии на низенький табурет, потому что стоять в полный рост здесь невозможно. В правой руке он вертит маленький пульт управления, явно от той самодельной штуковины, что подключена к Лидии.

– Евгений, прошу тебя…

Ее перебивает низкий смех мужчины. К ногам Лидии летит фотография Ильи.

– Нет-нет, тебе разрешено лишь отвечать на вопросы. Ты узнаешь человека на фотографии?

Лидия еще раз смотрит себе под ноги и всхлипывает:

– Это мой сын.

– Ответ неверный.

Евгений достает из кармана отшлифованную палку и насильно засовывает ее между зубов Лидии.

– В твоих же интересах прикусить ее покрепче.

После этих слов он нажимает на кнопку, и сотни, нет, тысячи игл пронзают виски. Из горла Лидии вырывается полукрик-полурычание, и она превращается в один сплошной комок боли.

III

Жизнь Юлианы – это череда мужчин. И Илья был самой значимой ее частью. Он – первый, за кого она согласилась выйти замуж. Первый, с кем была вместе дольше года. Да что там! Дольше месяца! Первый, кто попытался свести ее с ума. Первый, кому она изменила.

Его нет уже вторые сутки, и совесть скребет под ложечкой, неприятно напоминая о себе. А белая полоска на безымянном пальце горит огнем. Он все еще муж. И неважно, почему он поступил так, как поступил; нужно сделать хоть что-то, чтобы его отыскать.

Юлиана переводит взгляд с остывшего кофе в руках на окно. Снаружи мимо «Санитатема» спешат люди, и среди них она замечает девочку с отцом. Когда-то и она держала папу за руку и пищала от восторга, когда тот водил ее на аттракционы. Им было хорошо вместе. Главное, чтобы рядом не было матери.

Позже, когда Юлиана пошла учиться на психотерапевта, она поняла, что весь длинный список ее ухажеров – это попытка восполнить нехватку материнской любви. Да, отец был не в восторге от этого способа, но еще больше его угнетало, что Юлиана не водила дружбу с девочками, сторонилась женского общества, и, даже когда она выросла, ничего не изменилось.

Лиза – единственная подруга, которую она впервые за долгие годы подпустила ближе, чем прочих знакомых. И как ни прискорбно, Лиза тоже оказалась связана