Читать книгу "Моров. Том 4 - Владимир Кощеев"

Антонина Владиславовна.

Я покачал головой в ответ и, взяв новый листок, изобразил на нем фигуру человека.

— Вот смотрите, что происходит внутри одаренного, — произнес я. — Обладая магическим взором, мы видим потоки силы. Они состоят из мельчайших частиц, которые пребывают в движении, если чародей не дурак и развивает свой дар. Но даже если они остановятся, их будет столько, что разглядеть то, что находится за магическими потоками, невозможно.

— Будет засветка, — кивнула Жданова.

— Можно и так сказать, — подтвердил я. — Однако дело в том, что от вмешательства посторонних чародея защищает жизненная эссенция. Таким образом, чтобы пробиться в это условное место за магическими потоками, нужно пробить условную дыру в жизненной эссенции.

Естественно, на самом деле все было куда сложнее, но проще объяснить без усложнений и углубления в теорию магии. Сейчас это было лишним.

— Выходит, нужна либо реальная рана, — предположила капитан Службы Имперской Безопасности, — либо прямая работа с жизненной эссенцией.

Я кивнул.

— И тут мы сталкиваемся с заблуждением, которым я позволил себе обмануться, — произнес я. — Маги крови способны работать с жизненной эссенцией, некоторые маги смерти считают ее душой и «пожирают». Но на деле создание вот этой печати подтверждает, что где-то на Земле бродят специалисты, которым ни та ни другая школа не требуется. Они действуют иначе. Пока что я не знаю, как именно, но это интересная задача.

Антонина Владиславовна села на стул, стоящий напротив.

— У многих родов есть древние артефакты, — произнесла она. — И, насколько я знаю из архивов ведомства, уровень их исполнения запредельный для современных чародеев. Исходя из описаний, я бы предположила, что они такие же, как и те, что делаете вы, Иван Владимирович.

— Хотите сказать, что у кого-то просто есть зачарованный предмет, штампующий жертв такими печатями? — уточнил я.

— Это самое простое объяснение, Иван Владимирович, — подтвердила Жданова.

— Тогда бы были прецеденты, Антонина Владиславовна, — покачал головой я. — Да, магический взор сейчас довольно редкий навык, однако он есть у многих. О нем просто не так часто говорят. Но давайте будем честны, если бы применялся артефакт, им бы пользовались. Тем более такой, который отследить практически невозможно. Если я печать заметил, даже спрятанную, просто оказавшись с жертвой рядом, окружающие бы тоже ее видели.

— Ну, сомнительно, — возразила моя ученица. — Далеко не все свои артефакты показывают, о таких вещах болтать нельзя. Это же, можно сказать, оружие последнего шанса. Взять хотя бы родовой артефакт Романовых — очень мощный, но каждый день им пользоваться не станешь, да и как показывает практика, даже от него можно защититься. Вы вот пережили прямую атаку и даже обратили удар себе на пользу.

Я откинулся на спинку стула и вздохнул.

— В том-то и дело, Антонина Владиславовна, что у Романовых — боевой артефакт, который нужно применять здесь и сейчас, — пояснил я, после чего постучал пальцем по рисунку. — А мы говорим с вами об отложенном действии, которое может растянуться на годы. Если чародей не будет использовать магию, печать может просто висеть у него внутри до самой смерти, так и не исполнив предначертанного. Нет, Антонина Владиславовна, здесь явно заклинание.

— Тогда нужно смотреть, кому выгодна смерть жертвы, — пожала плечами капитан. — Если вы правы, и это действительно дело рук чародея, то его возможности и знания находятся на вашем уровне. А купить такого специалиста, как простого наемника… Похоже на фантастику. Зачем такому чародею браться за заказ на чью-то голову, когда он может заработать куда больше, занимаясь другими делами.

— Аргумент, — признал я. — Но, к сожалению, пока что новых сведений у меня нет. Возможно, появятся позже.

Зарабатывать, как я. Артефактов высокого качества на рынке нет, целителей моего уровня здесь явно тоже нет или они тщательно скрывают свои умения от окружающих. Тайное лечение? Ну один пациент, ну два, а потом слухи все равно поползут. Однако в обществе тишина. Разве что применяют исцеление внутри собственного рода. Но тоже вряд ли, любой слуга рано или поздно растреплет, что господин или госпожа способен вылечить смертельный недуг.

— Нужно больше информации, — подвел итог я.

— Если скажете, кто жертва, я могу подтянуть свое ведомство, — произнесла Жданова. — У меня есть право инициировать расследование…

— Не моя тайна, — покачав головой, ответил я. — Но если жертва сама согласится, тогда сама и обратится за помощью.

В чем я очень сомневаюсь. Панфилов не производит впечатление человека, который впустит Службу Имперской Безопасности, так серьезно себя запятнавшую, в дела своего рода.

Да, он поставляет артефакты в важные структуры Российской Империи, но он не обязан впускать ведомства в свой дом. И у меня просто нет права привлекать к его делу Службу Имперской Безопасности.

— Но давайте отвлечемся, — предложил я. — Сейчас я буду вам показывать и рассказывать, как работает печать и что в ней за что отвечает. Готовы к новому уроку, Антонина Владиславовна?

Моя ученица серьезно кивнула.

— Готова, Иван Владимирович.

* * *

Московский особняк дворянского рода Солнцевых.

Венедикт Кириллович сидел за столом и не спеша намазывал масло на хлеб. Собравшиеся на завтрак члены рода — главы младших семей, Алла Венедиктовна и наследник расположились по левую и правую руку. Остальным пришлось занять места за Т-образным столом друг напротив друга.

— Итак, господа, — покончив с бутербродом, проговорил Венедикт Кириллович, — наши дела постепенно идут на поправку. Конечно, инициатива с заводом пока что не выгорела, но предварительные переговоры с Иваном Владимировичем начались. Примерную прибыль вы все знаете, поэтому надеюсь на ваше содействие. Кстати, у меня состоялся откровенный разговор на эту тему с Германом Мстиславовичем Панфиловым. Он предложил в случае успеха выкупить завод, став нашим генеральным партнером.

По столовой прокатился негромкий ропот. Допускать монополиста на свою маленькую делянку Солнцевы не горели желанием. Панфиловы и так держали поставки в государственные структуры, не допуская конкурентов. А войдя в состав владельцев завода по промышленному производству артефактов для гражданского рынка, передавят не только конкурентов, но и своих же компаньонов.

Герман Мстиславович славу имел в деловых кругах не самую лучшую. И хотя каждый, сидящий за столом, на его месте поступал бы точно так же, однако не признаваться же в этом открыто?

— Естественно, я отказал, — спокойно сообщил Венедикт Кириллович. — А памятуя о том, как