Читать книгу "К далеким берегам (без иллюстраций) - Михаил Васильевич Муратов"

по Иртышу от Тобольска, пока доплыли до города Тары, до которого считалось около четырехсот пятидесяти верст. За Тарой началась Барабинская степь.

В продолжение многих дней с палубы дощаников открывался один и тот же вид: по обоим берегам реки, насколько хватал глаз, уходила вдаль зеленая равнина. Далеко на горизонте, сливаясь с небом, она казалась безграничной и бесконечной, как море, когда не видно берегов.

Не было заметно никаких дорог, и они казались ненужными, потому что можно было идти в любом направлении, не встречая каких-либо преград.

После лесов, которых было так много на пути от Петербурга до Тобольска, этот беспредельный простор казался чем-то необычным — точно приплыли в страну, где есть только приволье, тишина и покой. Эта степная равнина была однообразной лишь, на первый взгляд. Она имела свой богатый растительный мир, своих птиц и зверей.

У степи была и своя история, о которой говорили невысокие круглые курганы над местами старинных погребений. А небольшие крепости, обнесенные бревенчатой оградой с башнями по углам, построенные по приказу Петра Великого на расстоянии двухсот верст одна от другой вверх по Иртышу, напоминали, что еще недавно здесь происходили сражения с киргизами-кайсаками и другими степными кочевыми народами, которых еще не вполне удалось покорить.

«Здесь нам все было ново, и мы испытывали тот первый угар увлечения, когда никакое неудобство, недостаток или опасность не могли понизить наше настроение. Мы попали точно в какой-то богатый цветами райский сад, где были собраны редкие животные, в кабинет древности, где были старинные погребения языческих народов со скрытыми в них достопримечательностями. Мы попали в места, по которым еще никто не путешествовал с ученой целью», писал потом Миллер о плавании вверх по Иртышу.

Для Крашенинникова такое путешествие должно было стать школой, в которой ему пришлось учиться так, как он не учился до тех пор никогда.

Чем дальше плыли вверх по Иртышу, тем более узким и быстрым он становился. Вблизи Тобольска Иртыш был широкой рекой, медленно катившей свои воды. А за маленькой крепостью Железинской, построенной в двухстах с лишним верстах выше Омска, он превратился в сравнительно небольшую быструю речку. Все труднее становилось тащить дощаники против течения: лямки натирали плечи, люди едва, шли, жалуясь на усталость.

Гмелин и Миллер решили ускорить свое путешествие. В небольшой крепости Ямышевой они взяли у коменданта верховых лошадей и, получив целый отряд казаков для охраны в пути, направились прямо через степи в Семипалатинск, а оттуда в Усть-Каменогорск, к верховьям Иртыша.

Крашенинников остался на дощанике, все медленнее и медленнее плывшем вверх по реке.

Южнее Семипалатинска степь постепенно начала переходить в холмистую местность, и все чаще стали попадаться небольшие березовые леса. Потом показались далекие синие Алтайские горы. А когда наконец Гмелин, Миллер и их спутники стали подъезжать к Усть-Каменогорску, то попали в места, радовавшие глаз.

С гор сбегали кристально чистые ручьи, журчавшие по камням. В кустах пели и щебетали птицы, как будто перекликаясь друг с другом на разные голоса. Небольшие олени маралы, дикие бараны аргалы, косули, кабаны и сохатые, как называли в Сибири лосей, в изобилии водились в лесах.

Но русских людей было еще мало в благодатном Алтайском крае. Маленькая Усть-Каменогорская крепость, обнесенная, как и все верхнеиртышские укрепления, только бревенчатыми стенами и земляным валом, была построена там, где Иртыш вытекает между двух гор, как из высоких ворот, в зеленую долину.

В крепости были казармы для гарнизона из одной роты под командой поручика и несколько десятков домов, в которых жили казаки, отставные солдаты и другие жители города. В окрестностях Усть-Каменогорска не было русских деревень. А до ближайшего русского городка Колывани считалось почти двести верст.

Наступила уже середина августа. Надо было торопиться, чтобы, сделав небольшое путешествие по Алтайскому краю, до начала зимы спуститься по реке Томи к городу Томску. Оттуда можно было санным путем ехать в Иркутск.

Академики и их спутники, немного отдохнув в Усть-Каменогорске, выехали в Колывань.

Об этом маленьком алтайском городке они слышали еще на Урале. Владелец многих уральских рудников и заводов Акинфий Демидов разрабатывал и руды, скрытые в горах Алтая. На Воскресенской горе, вблизи Колывани, находились медные рудники, принадлежавшие Демидову.

Медь, серебро и золото были и в других соседних местах. На пути между Усть-Каменогорском и Колыванью было тоже несколько небольших рудников, в которых добывали руду кустарным способом, не углубляясь далеко под землю. Гмелин осматривал их, собирая сведения о горных богатствах Алтая.

Жители рассказывали, что часто находят руду там, где видны следы работ, которые когда-то вели неизвестные обитатели Алтая задолго до того, как сюда пришли русские люди.

Миллер слышал, что в местах старинных погребений здесь находят медные, серебряные и золотые вещи. Он сам начал раскопки, но не нашел ничего интересного. Оказалось, что большие и богатые гробницы уже разрыты. Местные жители расплавляли золотые и серебряные вещи, которые там находили, и продавали слитки на вес.

«Мне удалось, однако, купить на вес золотого всадника на коне, с нарочитым искусством сделанного, и доставить его в кунсткамеру», рассказывал впоследствии Миллер.

Миллер приобрел для кунсткамеры и некоторые другие металлические предметы и золотые украшения, найденные в могилах.

Крашенинников рассматривал их с интересом. Не сохранилась даже память о том, к какому народу принадлежали люди, сумевшие отыскать в горах руду, нашедшие способ выплавлять золото, радовавшиеся красоте сделанных ими вещей. Однако, тщательно изучая находки, можно было узнать кое-что о жизни и быте этих неведомых мастеров.

В конце августа Крашенинников вместе с Гмелиным и Миллером выехали из Колывани, продолжая путь на восток по Алтайскому краю. По дороге несколько раз проезжали через недавно выстроенные маленькие поселки, в которых встречали людей, присланных Демидовым с Урала, чтобы разрабатывать руды, скрытые в недрах гор.

В середине сентября добрались до городка Кузнецка, расположенного на берегу речки Томь. Этот город не случайно получил свое имя. Еще до прихода русских татары плавили здесь железо в маленьких печках и ковали из него различные изделия.

Академики провели здесь две недели, совершив несколько поездок, чтобы познакомиться с бытом коренных обитателей края.

Из Кузнецка отплыли вниз по реке, направляясь в старый сибирский город Томск, построенный еще при