Читать книгу "Неодолимое желание - Сабрина Джеффрис"

— Он будет тебе отвратительным мужем, — перебил ее Гейбриел.

Вирджиния не сделала попытки возразить.

— Почему ты так говоришь?

— Девонмонт воспринимает тебя как должное, — гнул свое Гейбриел.

— Ты так думаешь?

— Послушай, дорогая моя. Я вижу, что в этом доме все лежит на твоих плечах. Ты сплачиваешь этот дом. Ты заботишься, чтобы все были хорошо накормлены. Без тебя эта ленивая повариха кормила бы всех черствым хлебом и бараниной, и все бы ели это, потому что генерал не может позволить себе хорошую повариху.

— Не могу поверить, что ты заметил, — расширила глаза Вирджиния.

— Я не слепой, — фыркнул Гейбриел. — И вижу, как идут дела. Когда ты уезжаешь в город за покупками, две твои служанки вовсю флиртуют с вашим рассеянным лакеем и двумя грумами, а ваша экономка пьет виски до самого твоего возвращения. Но когда ты здесь, — добавил он, видя ее потрясение, — они все заняты своей работой и выполняют ее почти успешно.

— Потому что боятся, что я их уволю.

— Они знают, что ты этого не сделаешь. Причина в другом. — Гейбриел подбирал слова, чтобы объяснить ей. Ему вдруг показалось, что ей очень важно понять собственную значимость. — Это потому, что ты — невероятно жизнерадостная и энергичная.

Для Гейбриела это тоже стало абсолютным сюрпризом. Поначалу он видел в ней только женщину, у которой само его существование вызывает негодование. Но так было до того, как она оказалась в своей родной стихии. Здесь, в Уэверли-Фарм, она была образцом счастливой женщины, которая суетилась по всему дому, носилась туда-сюда, успокаивая потрепанные нервы окружающих и поддерживая трудовой энтузиазм, где бы она ни появилась.

— Кому же не захочется сделать тебя счастливой? — выдохнул Гейбриел. — Ты… ты заставляешь их всех как-то… найти в себе силы быть лучше, чем они есть на самом деле. — То же самое она делала и для него, только он скорее порох проглотит, чем признается в этом. — Ты справляешься с работниками и с прислугой, и делаешь это блестяще. Девонмонт этого не видит или не думает об этом. Он привык думать, что все работают так, как должны работать, поэтому он не замечает, что все, что происходит в этом доме, — твоя заслуга.

Теперь она смотрела на него с откровенным удивлением, и это рассердило Гейбриела. Как она могла не знать о себе таких вещей? Как так случилось, что никто из них не оценил ее по-настоящему?

— Девонмонт не замечает, что когда тебя нет рядом, твой дедушка впадает в мрачное настроение. Граф — эгоистичный, снисходительный болван, и он тебя не заслуживает. Прости за такие грубые слова, но это — правда, — пробормотал Гейбриел, видя ее испуг.

Под ее пристальным взглядом он чувствовал себя неловко. Он опустил руки, потом вызывающим жестом сунул большие пальцы за пояс бриджей, намереваясь показать ей, что он — не такой законченный идиот, каким кажется.

Ее взгляд медленно заскользил по груди Гейбриела вниз, к животу… задержался на бриджах… потом снова взметнулся к его лицу. Гейбриел удивился, когда ее щеки покраснели еще сильнее.

И вдруг то, что она подсматривала за ним, он увидел совершенно в новом свете.

«Будь я проклят!»

Неужели она следила за ним совершенно по другой причине? Сама мысль о том, что любопытная и невинная Вирджиния следит за ним, когда он наполовину обнажен, взбудоражила кровь Гейбриела.

— Ты говоришь такое про Пирса, потому что хочешь заполучить меня для себя, — вздернула подбородок Вирджиния.

Она права, все так и есть, он хочет ее. Более того, теперь он подозревает, что и она чувствует то же самое.

— Я говорю это, потому что это — правда. Ты заслуживаешь большего.

— Надо думать, я заслуживаю тебя.

— Ты заслуживаешь мужчину, который понимает тебя и знает, что тебе нужно.

— И что же это? — осторожно спросила его Вирджиния.

— Женщине очень нужен кто-то, кто будет заботиться о ней. Угадывать ее желания, мечты и потребности. — Гейб медленным взглядом окинул ее фигуру и с радостью отметил, как взволновали ее эти слова. — Кто-то, кто может дать тебе то, чего ты желаешь больше всего.

— Я не знаю, чего я желаю больше всего, — учащенно задышала Вирджиния.

— О, мне кажется, я знаю. — Гейбриел приблизился к ней, торжествуя, когда под его пристальным взглядом щеки Вирджинии стали пунцовыми. — Признайся, ты пришла сюда не просто поговорить.

— Конечно, поговорить! — с тревогой в лице воскликнула она. — Я… Я хочу сказать, зачем бы я еще могла…

— Не разыгрывай передо мной возмущенную невинность, дорогая моя, — понимающе улыбнулся Гейбриел. — Невинные молодые леди не прячутся на сеновале, подглядывая за работой полураздетых мужчин.

У Вирджинии открылся рот. Она тут же его закрыла, раздраженно блеснув глазами, и Гейбриел понял, что переоценил свои возможности и погубил дело.

И все же она застала его врасплох, когда довольно сильно толкнула, и он упал на сено.

— А невинные джентльмены не работают в полуголом виде там, где могут гулять невинные молодые леди.

Вирджиния собралась уходить, но он приподнялся и, дернув ее, опустил на сено рядом с собой. Вирджиния задохнулась от возмущения и приготовилась возразить, но Гейбриел наклонился и закрыл ее рот поцелуем.

На секунду он испугался, что неправильно понял ее. Но, завладев ее губами, почувствовал, как она обмякла и обвила руками его шею.

После этого Гейб пропал. Его разум подсказывал, что надо действовать нежно, целовать так, чтобы этот поцелуй не заставил ее сбежать в тревоге. Но он провел много дней, наблюдая за ней издалека, скрывая свое невыносимое желание прикоснуться к ней снова, показать ей, что происходящее между ними не связано с этим глупым пари. И теперь, когда у него появился шанс, он не мог заставить себя быть спокойным, мягким или скромным.

Он раздвинул ей губы и, приподнявшись, наполовину накрыл ее тело своим. А потом его язык проник к ней в рот точно таким же движением, каким он хотел бы проникнуть в ее тело.

И слава Богу, Вирджиния ответила на его поцелуй. Ее язык сам скользнул ему навстречу, переплетаясь с его языком, разжигая в них обоих пламя страсти.

Ему хотелось овладеть ею прямо здесь, задрать юбки и удовлетворить безумное желание, которое мучило его много дней. Но ему хватило самообладания, чтобы понять: так действовать нельзя.

Гейбриел положил руку ей на грудь. И она позволила ему это. Она даже выгнулась ему навстречу, когда он осторожно стал ласкать ее грудь через платье. Этого было достаточно, чтобы свести его с ума. Сгорая от желания прикоснуться к ее обнаженной коже, Гейбриел сорвал кружево с ее шеи, потом нащупал и неумело попытался развязать бантики спереди на застежке платья.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что под ними скрываются крючки и петельки, которые и были настоящей застежкой. Но он очень быстро с ними справился, распахнул лиф платья, и его рука скользнула внутрь и потянула вниз чашку корсета.