Читать книгу "Девочка из снов - Юлия Резник"

Конечно, мне не трудно озвучить причины, по которым я, мать его так, этого не сделал. Но успев хорошо изучить Акая, я понимаю, что оправдываясь сейчас — сделаю только хуже.

— Был не прав. Готов за это ответить. Давай только выйдем, чтобы женщину не пугать.

И опять я начинаю медленно, боясь спровоцировать Акая на новый выстрел, спускать на пол ногу.

— Я ж любил тебя… Думал, ну, ладно. Хочется девочке немного свободы, пусть. Цветов хочется или, там, ухаживаний… На твоих условиях. Я принес цветы. Я, мать его так, постучал. А ты не услышала, потому что как сучка течная под ним скулила. — Акай, будто потеряв точку опоры, отступает на шаг и тяжело заваливается на стену. — Я ж любил тебя.

— А я тебя не любила! Не любила, можешь ты это понять?! — орет Сана в ответ, вскакивая с кровати. Голая и испуганная, она, кажется, вообще себя не контролирует.

— А с этим у тебя, значит, любовь? С этим недомужиком любовь, да? С однояйцевым? — Акай откидывает голову и смеется. Я пытаюсь затолкать Сану обратно за спину и одновременно с этим ощупываю комнату взглядом в надежде найти какое-то подходящее оружие. Я не врал Сане, когда рассказывал о бесконтактном бое, но как раз им я и не смог овладеть. Можно, конечно, пойти на Акая врукопашную. Хоть я в этом и не так крут, как тот же Семен, все же чего-то умею. Но пока я дойду, Акай успеет сделать несколько выстрелов. И не факт, что все пули будут адресованы мне. Я не могу рисковать Саной. К тому же не стоит сбрасывать со счетов, что Акай нарочно меня провоцирует. Хочет, чтобы я первым бросился в атаку и развязал ему руки. Потому что сейчас они крепко связаны тем, что он обязан мне жизнью. Своей — так точно. А может, еще и Петькиной.

— Ну?! Что молчишь? — рявкает он.

— Полюбила! — кричит Сана в ответ, с трудом справляясь с эмоциями.

— Так-так… Ну, давай проверим. Я, знаешь, как считаю? Любовь без доказательств — пустой звук.

— Какие доказательства тебе нужны?

— Ну, ты же на все для любимого человека готова, правда?

Сана сглатывает. Я ловлю ее взгляд и, еще не зная точно, что этот урод потребует, знаком велю ей не соглашаться. Да только кто бы меня слушал?

— Да.

— Тогда подойди сюда. Ну, что ты медлишь?

Шагает голая, как на расстрел.

— Отсоси мне, и, может быть, я оставлю его в живых. Ну, что стоишь, будто в первый раз? Давай. Бери глубже. Ты ж в курсе, как я люблю…

— Сана, нет. Слышишь? — шиплю я за спиной. Я — толстокожий, переживу и это. Но я не уверен, что с этим справится сама Сана.

— Докажешь мне, что у тебя настоящие чувства, что ради него ты готова на все — отпущу и тебя, и его. Я же тебе счастья желаю, помнишь, девочка? Давай! Ну же…

Я срываюсь с места, когда она опускается перед ним на колени. Отрешенно отмечаю, как красиво ложатся ее волосы, достигая основания копчика. И в этот же момент мое плечо простреливает. Сана кричит. Срывается с места и успевает меня подхватить, когда от боли я начинаю чуть заваливаться в сторону.

— Убью, — рычит Акай. — Отойди от него, слышишь!

Дурочка, что же она наделала? Измену физическую он, может, ей бы и простил. Но любовь к другому, настоящую жертвенную любовь — никогда.

— Иса… Мальчик мой, ты как? В порядке? — не знаю, слезы на губах — ее или мои?

— Уйди от него, отойди… — Акай хватает Сану за волосы и пытается от меня оттащить. Точно безумный, вновь и вновь повторяя «Убью! Убью, сукина сына»…

— Твоего сына! Твоего… Твоего, будь ты проклят… — голос Саны наполнен такой невозможной силой, что ее слова все же пробивают дорогу к затуманенному ревностью сознанию Темекая.

— Что ты несешь?

— Иса твой сын! Твой и Елены, — выдавливает из себя Сана. — Хочешь убить его? Что ж! Давай… Только знай, что стрелять ты будешь в собственного сына.

— Ты, должно быть, бредишь, — недоверчиво шепчет Акай.

— Нет. Я говорю правду. Роды Елены принял мой дед. Иса — твой сын.

Акай медленно опускает пистолет. И отбрасывает его в сторону, будто обжегшись. Пока мы с… отцом ошалело разглядываем друг друга, Сана склоняется над моей раной. Она плачет. И мне, наверное, нужно ее утешить. Заверить, что со мной все в порядке. Наверное… Но ком в горле мешает мне говорить.

В чувство меня приводит незнакомый женский голос:

— Так-так… Ну, разве это не мило? Вы только посмотрите!

Глава 24

Сана

— Какого черта ты здесь забыла, женщина? — Акай шагает Иде наперерез, но резко останавливается, когда та вскидывает руку с зажатым в ней пистолетом.

— Замри! Не то я первым вышибу тебе мозги, и ты упустишь возможность насладиться зрелищем.

Обычно сдержанная и холодная, сейчас Ида мало походит на себя прежнюю. С ее обескровленных губ слетает кудахчущий смешок. И этот смех усиливает мой страх стократно. Ведь нормальные люди так не смеются. О, нет. Этот смех может принадлежать лишь безумцу.

— Каким, мать его, зрелищем? Ты совсем? Пушку опусти, я, кажется, русским языком сказал. Немедленно. И, может быть, тогда мое предложение к тебе останется в силе.

— Да ты что? Ну, надо же, какая щедрость! Только вот ведь какая беда — ты уже ничего не решаешь, глупенький. Не ре-ша-ешь, — протягивает она нараспев. — А знаешь, почему? Потому что сдохнешь. Сегодня. Все вы сдохнете. Сначала — твоя шлюха. Потом — твой ублюдок. Или, может, наоборот? Что скажешь? С кого начнем? C неё? — черный взгляд безумного человека проходится по моему все еще голому телу. Я ежусь и невольно втягиваю голову в плечи — настолько мне жутко от всего происходящего. Иса смещается. В очередной раз за этот безумный вечер прикрывая мое тело своим. — Или с него?

— А дальше что? Ну, убьешь ты нас всех… и? Неужели думаешь, это сойдет тебе с рук?

— Еще бы мне не сошло. Сам посуди, какая замечательная вырисовывается картина! Что? Не доходит? Ты же сам мне подыграл. Как думаешь, на кого повесят убийство этих двух?

— На меня?

— Ну, вот видишь, какой ты догадливый.

— Хороший план, Ида. Но не идеальный. Поэтому положи пушку. Мой тебе совет.

— В твоих советах я уже давно не нуждаюсь!

— А зря. Если я убью их, то кто, по-твоему, убьет меня, м-м-м? Нестыковочка выходит.

— Почему же? Ты у нас погибнешь в ходе перестрелки с любовником… эм… своей любовницы. Вот такое кино! — Ида ведет взглядом от меня к Исе, задерживается на нем и брезгливо поджимает губы: — И все же, как ни крути, твои ублюдки — сплошь какие-то бракованные. Другое дело — наш мальчик… Ну, почему? Почему он погиб?

— Я не знаю, Ида. Никто не знает.

Ида зачарованно качает головой. Вытирает плечом набежавшие слезы. На секунду, всего на секунду мне кажется, что она готова отказаться от своих планов, но жена Акая довольно быстро дает понять, как тщетны мои надежды.