Читать книгу "Возвращение Безмолвного. Том I - Евгений Астахов"

Вам нанесли 17 833 единицы урона

Стоит мне вывалиться из стелса, как он тут же прыгает вслед за мной, метя трезубцем в живот. Пытаюсь принять удар на Парирование, и только тогда понимаю, что иконка горит серым. Для использования способности требуется экипированный меч. Упс.

Пока мозг находится в состоянии шока, тело берёт управление на себя. Багровый пируэт позволяет изогнуться прямо в воздухе немыслимым образом. Гуттаперчевое тело сгибается так, будто в нём напрочь отсутствуют кости. Пропускаю три зубца вдоль корпуса и вгоняю кинжал ему в поясницу. Пытаюсь вогнать. Лезвие погружается на четверть в доспех и бессильно отскакивает.

Вы нанесли 9 742 единицы урона

Сразу ускользаю в Сдвиг и разрываю дистанцию. Одним глотком выпиваю Среднее зелье здоровья.

Вы исцелили себя на 24 933 единицы здоровья

Думай. Не бывает нерешаемых задач. Только неприятные решения.

По одному швыряю пару клонов в него, чтобы купить немного времени. Тени оттягивают внимание на себя. Ни Подрезать сухожилия, ни Зазубренное лезвие ожидаемо не вешают на него кровотечения и замедление. От этого истукана отскакивает всё, как от стенки.

Что такое коралл? Карбонат кальция с примесями. Который реагирует на…

Тимми тем временем добивает второго клона и снова испускает водную сферу. В этот раз под ускорением успеваю отскочить на пять метров, где она исчезает. Проявляюсь из воздуха, фокусируя внимание на себя.

Барон тут же делает стойку, как охотничья собака. Мгновенно разворачивается в мою сторону и начинает движение.

— Знаешь, как ловят рыбу на моей родине самые ленивые? — улыбаюсь. — Динамитом.

Одна из теней тем временем как раз подтягивается за его нагрудник и засовывает под доспех гранату.

Предостерегающий крик переводчицы совпадает со взрывом. Волна жара оказывается заперта внутри доспеха. С трудом она находит себе путь наружу и языки пламени вырываются у него под мышками и вдоль шеи. Минус 15 % ХП за раз.

Нечеловеческий рёв Тимми ошеломляет. Ему вторят зрители в панике, хватающиеся за оружие. Босс вертится вокруг своей оси, пытаясь потушить огонь. Сферы воды раз за разом проносятся вовне, но безрезультатно. Маслу полёта феникса вода не помеха.

Коралловый нагрудник начинается медленно рассыпаться. Вокруг фигуры Тимми образуется белый песок, похожий на муку. Оксид кальция — негашёная известь и углекислый газ, вот что даёт обжиг.

Новое вещество вступает в контакт с водой — известь гасится, образуя ядовитый пар. Ещё и жар бьёт в лицо. Химическая реакция активно выделяет тепло. И эта щелочь активно разъедает шкуру сахуагина. Весь рябой, в проплешинах, здоровяк вертится, чувствуя, как кожа истончается. Разрушается. Проявляются могучие мышцы. Кровь обильно льётся в воду. Барон кричит от боли.

Токсичные пары вместе с криком втягиваются ему в глотку. Раздражают слизистые. Вызывают дикий кашель. Тимми, обезумев, теряет всякую концентрацию.

Пользуясь замешательством четверорукой твари, добавляю веселья с помощью оставшейся пары клонов. Улучив миг между водными сферами, под Заячьим бегом они сокращают дистанцию и заливают его кислотой. Два Кислотных плевка синхронно пятнают броню со всех сторон. Она шипит и начинает буквально разваливаться в клочья.

Карбонат кальция при обработке сильными кислотами разлагается на воду и углекислый газ.

Иконка баффа на фрейме Тимми мигает. И исчезает.

Вот теперь пойдёт потеха.

Появляюсь на две секунды и снова исчезаю. Раздаю одну команду за другой. Амплификация как раз успевает откатиться у клонов. Вкупе с ней идут Бронебойная заточка и Электрическая хватка. Пять атак подряд. Задерживаю дыхание и закрываю глаза, чтоб не словить химический ожог. Ориентируюсь лишь на звук и шестое чувство.

Подрезать сухожилия.

Кинжал распарывает ахиллово сухожилие. Барон припадает на одно колено. Тремя руками удерживает себя от падения на лицо. Лицо, изъеденное отравой так, что вместо зелёной шкуры я вижу обожжённые жгуты мышц и покрасневшие глаза в орбитах.

Зазубренное лезвие

Удар в спину

Кровавая пелена

Потрошение

Пять атак сплетаются в одну, разом снимая 643 тысячи ХП.

Успеваю засечь, как здоровье, упавшее до 37 %, начинает восстановляться. 41 %. 45 %. Сучьи жрицы лечат его!

Последним атакую я. Багровый пируэт пригибает меня под истерично кружащимся трезубцем, и оттолкнувшись от его колена, вбиваю Эквиракс в шею прямо сквозь жабры.

Вы нанесли 240 033 единицы урона (х21)

Мысленной командую врубаю Злопамятность. Весь урон, нанесённый за последние десять секунд, дублируется. Чёрный луч прошивает шею Тимми насквозь, почти отрывая голову с плеч. Та заваливается назад на тонких обрывках мышц.

Трезубец барона падает в воду и медленно уходит ко дну.

Стремительный прыжок к переводчице. Кинжалы находят её сердце и подбородок. Усилием проталкиваю оружие ещё глубже, погружая руку по локоть в её корпус. Я же обещал. А данное слово надо держать. Тем более даме.

Ощущаю, как вся зрительская ватага прибоем захлёстывает меня.

Вот теперь пора.

Одержимость ракшаса.

Глава 19

— Где же я вас всех хоронить-то буду? — устало попытался вытереть кровь с лица, но размазал ещё больше.

Большая её часть принадлежала сахуагинам, что усеивали тронный зал, словно здесь прошла газонокосилка. Изрубленные тела лежали вповалку и по одиночке. Лишённые конечностей, обескровленные и обожжённые. Пришлось использовать последнюю гранату для сдерживания толпы — ракшасу понравился её эффект, почти не сопротивлялся. Больше по привычке, чем из реального желания мне помешать.

Стоило барону умереть, как амфибии полностью слетели с катушек. Жрицы обратили против меня весь арсенал водной магии. Бойцы норовили забросать копьями и трезубцами. Мы с демоном метались по залу обезумевшей мясорубкой. Под полным комплектом баффов они просто не успевали вовремя защититься. Падали с перерубленными глотками, ослеплённые и отравленные.

Потеряв больше дюжины воинов и трёх жриц, остальные предпочли отступить. Я их не преследовал. Примерно в это же время пришёл откат от действия КД. Разум помутился, наполненный апатией и усталостью. Чудом удержался в сознании. Похоже, чем меньше сопротивляюсь ракшасу, тем слабее откат.

Игровые часы показывали четыре часа утра. Безумно хотелось даже не есть, а жрать. Казалось, дай мне сырое мясо, вцеплюсь в него и не поморщусь. И спать, да. Тело требовало отдыха. Практически ставило перед фактом, что вскоре оно отключится, и ему плевать на мои проблемы.