Читать книгу "Вместе тоже можно... - Ирина Муравская"

Понятно, что с таким набором "рыцарских замашек" в такого парня несложно было влипнуть. Вот она и влипла. Чёрт. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь ей будет так страшно кого-то потерять. Но она боялась. Боялась, и именно поэтому оставила его. Так вот странная, но не лишённая смысла логика.

А теперь он вновь сводит её с ума своими поцелуями, путая все карты и заставляя сомневаться в принятом решении, которое и без того далось непросто.

— Не надо, — попыталась отстранить его она. Какой там! Всё, что получилось — на миллиметр оторваться от его несдержанных, практически потерявших самообладание губ.

— Надо, — прошептали в ответ, лаская кожу горячим дыханием, от которого ноги наливались слабостью, а сознание мутнело.

Как прекратить это безумие? Оно им ни к чему…

— У меня теперь новые отношения, — вырвалось из неё. Вдруг прокатит.

Максим на мгновение застыл. Но не отстранился.

— Какая шустрая. Тоже фиктивные?

— А это важно?

— Да пох**, — он всмотрелся в неё. Голубые льдинки пробирали насквозь до самых косточек. — Потому что ты врёшь.

— С чего такая уверенность?

— Потому что я достаточно хорошо тебя изучил и вижу, когда ты говоришь неправду.

— Уверен?

— Говорю же, пох**. Даже если и есть, я сломаю ему обе руки если он тебя касался.

Внутри с фееричным тройным сальто затрепыхалось сердечко. Оно бы ещё и на руках колесо сделало, если бы могло. Разумеется, Женя лгала. Хотя точнее будет сказать, лукавила, так как в Милане один бизнесмен действительно одаривал её недвусмысленными ухаживаниями, предлагая остаться в Италии и получить если не горы, то почти достойную королевы жизнь.

Звучало заманчиво, но даже не будь Максима, она бы не согласилась на подобную золотую клетку. Кто его знает, что там на уме у этого бизнесмена? Может он озабоченный фетишист? Не говоря уж о том, что такая «любовь» вряд ли долго просуществует. Сегодня она его "королева", завтра другая. Жить в страхе быть замененной? Нет. Спасибо. Липовых отношений ей хватило. Теперь хотелось настоящего. Настоящих чувств, которые нельзя купить.

— Макс… — его тело всё ещё вдавливало её в дверь, а ладони удерживали голову. Воздух накалился до предела. В проветриваемом помещении стало моментально жарко.

— Молчи. Просто молчи, — мужской палец задержался на пухлых женских губах. Мягких. Манящих. Волнующих.

— Не нужно. У нас всё ра…

— Молчи, я сказал.

— Но…

— Сама вынудила, — её вновь обезоружили поцелуем: напористым, жёстким. Ну а что? Раз не может закрыть рот самостоятельно, придётся помочь. Лучше уж он так даст ей понять, чем для него были эти недели. Это у него получается лучше, нежели красивые слова.

Можно было бы списать разгорающуюся между ними страсть на обычную похоть, но нет. Майер безошибочно улавливал разницу: он хотел её. Всю, от макушки до пяток. Тело. Душу. Любовь. Быть рядом. Не отпускать. Оберегать. Защищать. Касаться. Ласкать. Желать.

— Это… Ни к чему… Не приведёт… — снова и снова сбивчиво шептала между крышесносными поцелуями Женя, позволяя снимать с себя куртку.

— Думаешь? А ты стой и смотри, — следом стянули свитер, открывая волнующие изгибы. Каждое прикосновение к ним накручивало возбуждение до такой уровня, что счётчики, окажись рядом, не выдержали бы напряжения. Обладать. Просто обладать. Чтобы она была только его…

— Вечно я с тобой с задранными ногами, — с недостоном выдохнула Женя, когда её уронили на диван, снова пригвождая для надёжности собой и продолжая терзать и без того уже распухшие губы.

— Ну так тебе очень идёт эта поза! Одна из моих любимых…

— Максим Викторович, родители Одинцова звонили… Ой!

Света поспешно скрылась за дверью, но наваждение уже прошло. Вернувшаяся в реальность Козырь стремительно выскользнула из-под Максима, хватая с пола одежду. Как лопатой по морде отрезвило. Нет. Не нужно было ей приходить.

Тот подскочил следом.

— Куда ты!?

— Мне нужно уйти. Потом поговорим.

— Когда потом?

— Потом! — натянув свитер и схватив куртку, она выскочила наружу, промчавшись мимо обиженной администраторши. Обиженной? Чего дуется-то? Обижается, что не она на её месте?

Майер одёрнул на себе борцовку и… бросился за ней. Надо же. Впервые на своей памяти он бежит за девушкой.

— На полчаса позже не могла прийти? — сердито было брошено Свете. Он метеором вылетел на улицу. — Стой! Да стой, кому говорю! — не успевшую далеко уйти беглянку схватили за плечи. — Опять сбегаешь?

— Всё это неправильно, Макс. Я так не хочу.

— Как?

— Вот так. Так не должно быть. Любовь не должна быть сложной. Это оправдание для дураков, которые верят, что даже самые токсичные отношения можно спасти.

— Так это ты всё усложняешь! Просто будь со мной, что в этом сложного?

— А ты перестанешь подвергать свою жизнь опасности?

— Нет, бои я не брошу. Они мне нужны. И ты мне нужна.

— Я понимаю, — грустно кивнули ему. — Понимаю, что они твой способ доказать себе и остальным, что ты чего-то стоишь. Понимаю, что это замещение мечте, которую у тебя отнял случай. Понимаю, что каждый выход на ринг как новая доза… — Козырь тяжело вздохнула. Отпустить, чтобы не потерять. Для многих эта фраза прозвучит абсурдно, но не для неё. — Поэтому я никогда не поступлю, как Ксюша. Не заставлю тебя выбирать. Потому что знаю, какой ответ услышу и не хочу его слышать… Именно поэтому я ушла. Именно поэтому ухожу сейчас. И именно поэтому ты не будешь меня удерживать. Прости, всё кончено. Так будет лучше.

Майер и правда не стал её удерживать. Он стоял и смотрел ей вслед, чувствуя, как холодный сентябрьский ветер выдувает из него остатки тепла и запаха её шампуня со вкусом зелёного яблока.

— Ничего ещё не кончено, поняла? — громко крикнул он удаляющейся фигуре, пугая прохожих. Ничего ещё не кончено.

Глава 13. Клуб "Сохо"

Однушку с евроремонтом пронзила громкая трель. Чересчур громкая, безжалостно режущая уши. Неужели производители дверных звонков не могли сделать её более мелодичной? Или что, кнопочная религия не позволяет?

Неохотно оторвавшись от чтения сценария, Женя пошла открывать. На пороге начищенным самоваром нарисовался Никита. Не сотрёшь. В руке по стеклянной бутылке с символичными этикетками.

— Дарова, — расплылся в улыбке он. — Красное вино или шампанское?

— В честь чего праздник? Удачные пробы мы отмечали в среду, — без особого воодушевления поинтересовалась она, пропуская гостя внутрь.

— Это не праздник. Это попытка залить печаль. Судя по плохому настроению Макса, вчера у вас встреча вышла не очень приятная.