Читать книгу "Станционный правитель - Сергей Плотников"

Чувствую, как голова начинает пульсировать болезненной тяжестью.

Ощущение не стихает со вчерашнего дня — то есть с самого окончания этого дурацкого ритуала. Причем оно настолько тяжелое, что я даже связываюсь со своим начальством в испытательном центре и беру внеочередной выходной.

То есть один выходной в неделю мне и так полагается, как и всем остальным игрокам. Правда, мы обычно из кожи вон лезем, чтобы как-нибудь правдами и неправдами провести его в игре. Нам идут навстречу… как правило. То есть в капсулу не пускают, но никто не препятствует играть в удаленном режиме, решая вопросы с помощью планшетов: отвечать на письма, принимать важные решения, можно даже поговорить с некоторыми персонажами (при нынешнем уровне проработки мира у меня уже язык не поворачивается назвать их неписями).

В моем случае это вовсе не фанатизм. Просто теперь, в отличие от игры в шлеме, процессы на станции не тормозятся. Поэтому если ты сутки отсутствуешь, то сутки все на Узле развивалось без тебя — со всеми вытекающими.

Вредно так гореть на работе, хоть настоящей, хоть вымышленной. Но других вариантов я лично не вижу.

В общем, на следующий день беру такой минивыходной. Мне кажется, в игре мое отсутствие не очень заметно: я остаюсь на связи. Но почему-то лезть в капсулу не хочется.

А за обедом Оксана спрашивает, чего я такой смурной.

В самом деле, чего? Я даже объяснить не могу.

Только то, что вчера выполз из капсулы сам не свой, у меня дрожали руки, и я, чтобы успокоиться, целый час наглаживал Белкина. И жалел, что не курю: говорят, это тоже успокаивает.

Мне было не по себе, даже не от моих ощущений в процессе ритуала плодородия, а именно от того, что это были мои ощущения. В смысле, я ничего подобного от себя не ожидал. Что это, черт побери, за… не знаю даже. И интеллигентными замашками не обзовешь. Фигня какая-то. Почему-то я не мог снести целомудренных прикосновений к своему нарисованному телу в обстановке, где со мной заведомо не могло случиться ничего плохого, да и прикасались женщины, которых я считаю сексуально привлекательными!

Что из этого следует — что я извращенец какой-то?

Оксане, естественно, я не собираюсь рассказывать никаких подробностей. Но каким-то образом меня прорывает, и, прежде чем взять себя в руки, я успеваю сообщить, что был я на этом ритуале плодородия и что в гробу я его видал.

А тут оказалось, что она тоже через это прошла.

— Ты ведь сказала, что у тебя версия до восемнадцати, поэтому этого не будет? — неприятно удивляюсь я.

Зачем бы Оксана мне врала?

— Да я ошиблась, — она машет рукой. — Подумала, что все уже, но у меня по сюжетной ветке просто позже это событие оказалось, когда понадобилось сблизиться с элитой пишников и уговорить их арендовать один из модулей…

— Не фига себе, у тебя пишники модули арендовали?!

Официальный лор гласит, что пишники не стали одной из рас-спонсоров только потому, что им чуть ли не религия (ну, менталитет, культурные обычаи, вот это все) не дозволяет «выбрасывать» столько денег на социальный проект, не приносящий немедленной прибыли.

Хотя в свете того, что я недавно узнал об их совместных усилиях по очистке собственной планеты, этот тезис теперь вызывает некоторые вопросы.

— Ну да, а что такого? — удивленно спрашивает Оксана. — Пришлось повозиться, но их главная, Мийгран, оказалась забавной такой теткой, после того, как я обыграла ее в карты!

Час от часу не легче! Мийгран, оказывается, можно обыграть в карты. Я даже не знал о наличии такой механики в игре… хотя чему удивляться, я видел уже механики и посложнее. Но мне в принципе ни разу даже не намекнули на какие бы то ни было карточные игры.

Правда, в притоне тетушки Мо я видел, как завсегдатаи бросали что-то вроде костей… в смысле, кубиков. Это могла быть и какая-то другая, более сложная игра.

— То есть вы на ритуале плодородия играли в карты? — уточняю я.

— Нет, играли в карты только я и Мийгран, — терпеливо поясняет Оксана. — Причем она предложила, якобы она поклонница земной культуры и выучила наши игры. А до этого там было все очень мило: мы обнимались и водили хороводы.

…Короче, примерно как у меня. Хотя нет, ладно, у меня не было хороводов, зато под конец сеанса дело дошло до почти настоящего массажа. Ничуть не эротического, в одежде, но у меня от него совсем неиллюзорно заболели плечи, стоило выбраться из капсулы. В самом деле, все у нас в голове.

— То есть тебе понравилось? — спрашиваю я.

— А чему там не нравится? — улыбается Оксана. — Милая вставная сцена для психологической разгрузки… Ну еще прикольно было посмотреть на некоторых своих подчиненных в неделовой обстановки, туда, кажется, половина моих вахтенных пришла! Даже этот красавчик-завхоз и инженер-гриб!

Ага, а у меня ни Томирла, ни Раала не было. Я, конечно, увидел одного из вахтенных специалистов еще в холле, но потом он оказался в какой-то другой комнате, я его не встречал.

— А кальмара видела? — спрашиваю.

— Какого кальмара?

— Ну, одного из учеников Ардено Нолькарро, других там вроде нет…

— У него есть ученики? — удивляется Оксана. — Надо же! Я думала, их там пятеро индивидуалистов-интровертов…

Так, а вот это уже совсем странно. Неужели для нас отличаются не только сюжетные ветки, но и сгенерированные игрой персонажи? Или Оксана пока просто не узнала, чем занимаются тораи в своем модуле? В смысле, не в курсе, что у них там школа для особо одаренных шебутных подростков?

— Оксана, а ты в игре… ощущаешь прикосновения других персонажей как настоящие? — мне приходится чуть ли не силой выталкивать слова, потому что все внутри меня протестует против того, чтобы заводить этот разговор. Однако мне слишком любопытно, не могу не попытаться ее расспросить.

— Ну естественно, — удивляется она. — А иначе какой бы смысл? Нет, конечно, мне поначалу все казалось не совсем настоящим, когда я там в игре чего-то касалось, я понимаю, что это фикция… Но теперь привыкла, забываю даже. Мне, наоборот, в реальной жизни ощущения стали казаться слишком острыми!

Ну да, ну да. У меня тот же эффект… вот только, боюсь, мне и в игре остроту чувств теперь хочется прикрутить.

* * *

После обеда возвращаюсь в свою комнату расстроенный. Радуюсь, что наши с Оксаной капсулы в разных концах спортзала, и что она торопилась вернуться к игре, а потому и не подумала проследить, вернулся ли я. Очень не хочется объяснять, что я из-за этой пустяковой сцены психологической разгрузки места не нахожу.

Однако практически возле дверей меня перехватывает Светлана.

Ну ладно, не возле дверей. Мы проживаем в номерах с общих холлом, планировка примерно как у некоторых гостиниц или у детских лагерей, которые я еще застал школьником. В нашем холле стоит диван, два мягких кресла и журнальный столик, где всегда лежит стопка журналов.