Читать книгу "Участь Кассандры - Наталия Ломовская"

– Но был кто-то, кого ты любил.

– Да. Я любил девушку. Она как раз была слабовидящей, видела свет, силуэты… Эля рассказывала мне, как выглядит небо, солнце, дерево. Мы собирались пожениться. Нет, не собирались. Просто все говорили, что мы будем вместе, как будто это все оказалось кем-то решено. Она была не детдомовской, мы с ней учились в специальной школе. Она была очень красивая. Конечно, я не мог этого знать. Я трогал руками ее лицо, но всей красоты не постигал.

– Почему вы не поженились?

– В детский дом приехала Елена Николаевна. Я был уже выпускником. Собирался работать на заводе, где делают бельевые прищепки и другую ерунду. Слепые делают. Во время медосмотра выяснилось как-то, что меня можно прооперировать, и я стану видеть. Елена Николаевна дала денег, очень много. Меня оперировали в Америке. Она была там со мной.

– Она красивая?

– Валька, она старая. Ей, наверное, сто лет.

– Наверное, лет сорок. И она красивая.

– Пойми, сто лет – это не фраза. Это реальные сто лет. Я понял это, когда ее увидел. Своими глазами, новыми глазами. И тогда у меня произошел, как у птенцов, что из яйца вылупляются, импритинг. Я привязался к ней, больше было не к кому. Она подарила этот мир, на который я не мог наглядеться. Она подарила мне видеокамеру, и я начал снимать.

– По твоим сюжетам не скажешь, что ты полюбил этот мир.

– Я знал, что ты так думаешь. Но я не могу пройти мимо чужой боли. Пепел Клааса бьется в мое сердце, помнишь? Я чувствовал, что порой это используется на потребу людскому любопытству, но знал – рано или поздно я вырвусь, я смогу… Нет, тебе это неинтересно.

– Интересно. Но я хотела спросить… А что случилось с той девушкой, с Элей?

– Она умерла. Когда я вернулся из Америки, Елена Николаевна позволила мне пожить здесь. Потом помогла купить квартиру. Помогла устроиться на работу… Я не забывал про Элю, нет. Я думал – вот, устроюсь и приду к ней. Зрячий. С цветами. С кольцом. Сделаю ей предложение, и мы станем жить вместе. Но Эли уже не было.

– Костя…

– Не говори ничего, не надо. Она умерла по моей вине. И я тогда решил… Нет, не тогда, а позже. Пришел в себя и решил – буду всю жизнь один. Один, во мраке. Я ничего не стою, никого не достоин. И только когда впервые увидел тебя, в больнице, такую маленькую и растерянную, какой-то мне лучик засветил. И мне показалось, что все еще может быть хорошо. Но тут меня нашла Елена Николаевна. И заговорила она о тебе.

– Как так?

– Ты подходила под ее описание. И она попросила, чтобы я тебя привел.

– Зачем?

– Мне нужно кое-что тебе рассказать.

– Да, пожалуй.

– Ты не рассердишься, если я лягу рядом?

– Ложись. Что за китайские церемонии.

– И нужно задуть свечу. Здесь душновато.

– Гаси. У меня есть зажигалка, в случае чего зажжем снова.

Невидимый во мраке Мрак свернул свой пиджак, приспособил им под головы и лег рядом.

– Это случилось сразу после того, как мы с Милой пришли к тебе в больницу. Дня через три… Елена Николаевна позвонила мне и сказала, что есть дело. Рассказала невероятную историю – у нее был сын, с которым она поссорилась. Его звали Владимир, фамилия – Новиков. У него, по ее сведениям, есть дочь. Елена Николаевна сказала, что перед смертью хотела бы помириться с сыном и повидать внучку. Сказала, что оставит ей все свое состояние. А она очень богата, я тебе уже говорил.

– И ты нашел меня, так?

– Да. Ты знала мать своего отца?

– Папа говорил, что она умерла. Но ведь мы не Новиковы, а Новицкие! Видишь разницу?

– Сын Елены Николаевны мог изменить фамилию. Совсем… Или слегка. И потом, имелись еще приметы. Елена Николаевна была уверена, что у ее внучки есть родимое пятно на лице. У тебя было, но ты от него избавилась. Она убеждена, что внучка должна обладать неким мистическим даром. Наконец она перечислила несколько предметов, которые могут быть у нее в доме. Из перечисленного я запомнил старинную золотую солонку в виде кареты. Она существует в единственном экземпляре. Я ее видел у тебя.

– Солонка? Но она же не золотая…

– Поверь мне, золотая.

– И потом – ее мне подарила Марина!

Стало очень тихо, а потом Мрак сказал:

– Значит, произошла ошибка. Как странно, я был уверен на сто процентов. Елена Николаевна попросила, чтобы я тебя привел. Чтобы не говорил ни о чем, пока она не убедится, что ты и есть ее внучка. И вообще, велела держать дело в глубокой тайне!

– Значит, никто не знает, что мы здесь?

– Почему же никто… Шофер, что нас привез. Горничная Люда, открывавшая дверь. Наконец сама Елена Николаевна.

– Сумасшедшая бабка, которой сто лет? Которая неизвестно зачем закрыла нас тут, а сама может помереть в любой момент?

– Не кричи. Я уверен, что она нас слышит. Быть может, это какой-то тест.

– Тест? Да не нужно мне тогда никакое богатство! Тоже мне! Бабушка!

И Лера заплакала и плакала долго, а потом заснула на плече у Мрака.

* * *

– Который час?

– Двенадцать почти.

– Полночь… Мне приснилось, что я дома. Лежу на своей кровати и радуюсь, что этот кошмар кончился.

– Не полночь. Двенадцать дня. Ты очень долго спала. У тебя был шок.

– О боже… Значит, нас закрыли здесь нарочно и будут держать… Я очень хочу пить. А ты?

– Терпимо.

– У меня есть баллончик с термальной водой.

– Какой?

– Термальной. Это такое косметическое средство. Чистая минеральная вода.

– Слава производителям косметики, до чего додумались!

– Смотри, очень удобно. Можно брызгать в рот. Пить не так хочется.

– И хватит надолго.

– Надолго? Что ты имеешь в виду?

– Тш-ш. Ничего. Побрызгай мне тоже. Спасибо. Чудесная вода. А перекусить ничего нет?

– Представь себе, есть! Драже «Тик-так», свежесть в двух калориях!

– Немного.

– Обычно у меня в сумке можно найти шоколадку… Но я ведь собиралась на светский раут!

– Прости меня.

– Не за что. Ты же не знал. Хотя, если бы ты рассказал мне все раньше… Я бы почувствовала подвох.

– И не поехала бы?

– Поехала… Давай зажжем свечу?

– Не надо. Пока ты спала, я обследовал стены. Тут почти нет притока свежего воздуха. Пламя сожжет нам остатки кислорода.

– Теперь еще и это.

– Прости меня.

Они помолчали, хрустя мятными конфетками. Лера зачем-то полезла в сумку – и звонко вдруг хлопнула себя по лбу.