Читать книгу "Внеплановая беременность - Валентина Кострова"

— Я что-нибудь придумаю, — шепчу ей, заглядывая в заплаканные глаза. — Только никому больше не говори о своих догадках. Хорошо? — послушно кивает головой, обхватываю ее лицо и целую в лоб. Без понятия, что мне придумать.

* * *

Мое присутствие в клинике репродуктивного здоровья без жены выглядит странным. Повезло, что к нужному мне врачу записи с утра нет. Несколько дней я думал, обдумывал, как доказать Ане, что она неправа, при этом не сделав ей хуже. С Ваней об этом не хочу разговаривать, он сразу мне посоветует психиатра. Я и сейчас не очень-то надеялся, что врач, которого жду, что-то существенное мне скажет или подскажет, как действовать. Однако, надеюсь на его помощь.

— Доброе утро, вы ко мне? — возле меня останавливается Борис Романович. Именно к нему привели мои размышления, он — врач, он, наверное, знает, как поступать в ситуации, когда мать теряет ребенка.

— Да, — встаю с диванчика, чувствуя на плечах всю тяжесть своего положения. Доктор жестом приглашает первому войти в кабинет.

— Я вас внимательно слушаю, — усевшись за стол, Борис Романович устремляет на меня спокойный взгляд. Некоторое время борюсь с внутренним смятением. Это мысленно кажется так просто начать разговор. Я не раз прокручивал в голове диалоги, доводы, сейчас вот сижу, как мальчишка перед взрослым дядей, не могу связать и двух слов от волнения.

— Я муж Анны Смоловой. Она два месяца назад родила мальчика, который впоследствии умер. Вы были ее врачом, — ожидаю, что в глазах этого человека промелькнет узнавание, понимание. Увы, ничего такого нет. Перед ним проходят сотни пар, рожениц, он не обязан каждую помнить. Поэтому я достаю из папки все документы, выписки из роддома, несколько исписанных листов и кладу перед ним. На некоторое время в кабинете возникает тишина. Отворачиваюсь к окну.

Мне пришлось взять себя в руки и поговорить с Аней, узнать имя, фамилию ее бывшего, выслушать, как она его с женой видела в клинике Бориса Романовича. Пришлось сжать зубы и слушать, как она наврала бывшему про ребенка, скрыла от него беременность. Потом они вновь встретились, соврала и сказала, что ребенок мой. Она всячески старалась себя оградить от человека, которому с самого начала ничего от нее серьезного не нужно было.

— Вы уверены в правильности фамилий? — Борис Романович явно нервничает, хмурится. Я не сразу понимаю, о чем он.

— Понимаете, этот человек, Дмитрий Ерохин, на самом деле являлся отцом ребенка, который умер. Я женился на Ане, когда она была в положении.

— Она не могла вам наврать? — что-то в голосе врача заставляет меня пристально в него всмотреться.

— Ей нет смысла мне врать. Если досконально до всего докапываться, уверен, можно найти способ узнать: останавливался ли в прошлом году Ерохин в гостинице, где работала Аня. У нее в телефоне сохранились их совместные фотографии, — этот факт принес мне тоже немало неприятных мыслей и жгучую ревность. Я все порывался спросить у жены, до сих пор она испытывает нежные чувства к бывшему или просто забыла почистить альбом. Пересилил себя, сделал вид, что фотографии меня не трогают.

— Да, я помню, что Дима в прошлом году уезжал на юг, — задумчиво потирает губы, смотрит перед собой. — Он мне никогда особо не нравился.

— Вы его знаете?

— Он муж моей племянницы. Милана просто без ума от него, за ним постоянно ездит. Это единственная поездка, когда он поехал без нее.

— А… — желание врезать этому Диме возростает в троекратном размере.

— Что вы хотите от меня?

— Пару дней назад Аня встретила Диму в парке с коляской. Я так понимаю, ваша племянница родила мальчика, — Борис Романович кивает, а я прищуриваюсь. Бред Ани сейчас мне и бредом не кажется. Мы смотрим друг на друга, напряжение в кабинете становится ощутимым.

— Вы серьезно? — врач понимает меня без объяснений, как-то истерично усмехается. — Я, конечно, люблю свою племянницу, но не до такой степени, чтобы совершить преступление. Это раз. Во-вторых, временные рамки не совпадают. Аня родила ребенка раньше, чем Милана. Разница в полтора месяца. Я понимаю, мать, потервшая ребенка, может поверить во что угодно, лишь бы ее малыш был живой, но увы… У Ани депрессия, ее нужно лечить, обращаться за помощью к психотерапевту, психиатру. Я могу вам посоветовать врача.

— Спасибо, но не нужно. Она не нуждается в таблетках, врачах. Ее нужно один раз убедить, что ребенок Димы и вашей племянницы — это не ее ребенок. Пока она лично об этом не узнает, она будет верить, что этот малыш ее сын. И никакие слова ее не убедят в обратном. Нужно провести ДНК-тест в присуствие всех участников.

— Вы хотите невозможного. Понимаете, что таким образом брак Миланы даст трещину.

— Это не моя проблема.

— Ребенка нет, значит проблемы нет.

— Как просто у вас получается. Есть Аня, есть ее душевная травма. И я сделаю все возможное, чтобы ей помочь, — встаю со стула, в кучу сгребаю документы перед врачом. Направляюсь к двери.

— Постойте! — меня окликают, оборачиваюсь. Борис Романович поджимает губы. Моя уверенность видимо его убедила в серьезность моего настроя. — Думаю мы сумеем договориться.

— До свидания.

41 глава Аня

Аня

Последний раз бросаю на себя выразительный взгляд, остаюсь собой довольна. Светло-голубая блуза с короткими рукавами, юбка-солнце с широким поясом белого цвета — легко и по-летнему. Часть волос заколола красивой заколкой.

— Аня, ты готова? — Никита появляется на пороге спальни, внимательно меня оглядывает, кивает.

— Не слишком официально? Может платье?

— Не стоит, все итак прекрасно. Поехали, люди нас не должны ждать.

— Да, конечно, — вскакиваю на ноги, подхожу к Никите, заглядываю в его серьезные глаза. — Я волнуюсь, — его лицо сразу смягчается, на губах появляется улыбка.

— Аня, я понимаю твои надежды, но пообещай мне, что достойно примешь любой ответ.

— Я уверена, что этот ребенок мой сын, — выдерживаю его пристальный взгляд, сдержанно мне кивает головой.

— Хорошо, — Никита пропускает меня вперед.

Никита не верит моему предположению, но сделал невероятное: договорился с Димой и Миланой провести ДНК-тест на материнство. Активную поддержку в договоренности оказал Борис Романович. И вот сейчас мы направляемся в независимую лабораторию для сдачи материла.

— Нам придется неделю ждать ответ? — не представляю, как эту неделю пережить. Я уже сейчас хочу забрать моего сыночка, прижать к себе и никогда его не отпускать. О том, что могу ошибаться даже мысли не допускаю.

— Нет, у нас vip-анализ, завтра уже будет все известно.

— Правда? — недоверчиво спрашиваю. Никита на секунду переключает внимание с дороги на меня.

— Да, Аня.