Читать книгу "Усама - Леви Тидхар"

Напоследок заглянул в банк, снял наличные по черной карточке. Письмо из Америки было укрыто во внутреннем кармане пиджака. Черное такси в аэропорт, водитель попался разговорчивый.

– Сам-то я из Багдада. Бывали когда?

Джо:

– Нет.

– Чудное местечко, – сказал водитель и вздохнул. – Когда назад поеду, черное такси с собой возьму.

Ехали медленно, дороги забиты, солнце все еще силилось воссиять. Дождь осыпал капельками стекла машины. Мир за ними был грязен.

Дома из красного кирпича терпеливо выстаивали под дождем. Степенно мигали светофоры. Школьники переходили дорогу. Джо чуял запах закипавшего кофе, пекущегося хлеба, видел леса из темных зонтов, распустившихся на улицах. Почтальоны решительно ходили от дома к дому, словно солдаты, ведущие поиск. Дамы с голубыми волосами открывали двери, зажигали свет в хосписах и благотворительных лавках. Джо приспустил стекло окна, впуская в салон такси запах дождя, и закрыл глаза. Таксист заметил:

– У меня на родине дождь совсем другой.

Джо не ответил.

Предместья Лондона рябью простирались за окнами такси. Низкие домики, автобусы-двухэтажки, где-то в отдалении звонил школьный колокол, где-то вдалеке гудели церковные колокола, где-то поодаль, приближаясь, слышались звуки самолетов – садящихся и взлетающих.

– У меня на родине, – говорил таксист, – очень солнечно, не как тут. – Джо пропустил это мимо ушей. Они въехали в Хитроу, смотрели, как одетые в синие комбинезоны механики суетились вокруг неподвижного реактивного лайнера, как стюардессы в красивой форме поджидали маршрутный автобус, а команда из двух мужчин прибирала мусор. – Будто нефтью пахнет, – сказал таксист и вдруг ухмыльнулся: – Прям как у меня на родине.

Джо не ответил. Около здания аэропорта машина остановилась, и м-р Ласло вышел из нее. «Ролекс», портфель, галстук с заколкой, очки, усики, начищенные черные туфли. Расплатился с таксистом. Прошел в вестибюль, отыскивая взглядом людей в черном. Увидеть их не увидел, но знал: кто-то там есть.

– Могу вам помочь, сэр?

– Надеюсь, что сможете. – М-р Ласло улыбнулся, положил руку на стойку, и тяжелое золотое обручальное кольцо сверкнуло под электрическим светом. – Хотелось бы билет до Нью-Йорка.

Женщина сверилась со своими папками, пробежала список.

– У меня есть свободное место на следующий рейс. Это через два часа.

– Это, – произнес м-р Ласло, – было бы идеально.

Но вскоре

Его ищут, только Джо здесь не было, а Виктор «Рикки» Ласло не имел никакого касательства к полиции или ей подобным из КНО, кто бы или что бы за этими буквами ни скрывалось. Когда он подходил к самолету, все еще держа в руке портфель (пустой, если не считать трех до блеска новеньких книжек серии «Вершитель суда», купленных по пути на Эджвер-роуд взамен оставленных им в гостинице; четвертую, «Всемирный торговый центр», он держал в другой руке), сыпал мелкий дождик, и, когда бледный солнечный свет пробился сквозь дождевые капельки, он увидел ее – и остановился.

Они стояли под металлическим корпусом самолета. Она произнесла: «Я думала…» – и умолкла, он же, повинуясь какому-то чувству, взял ее руку в свою: рука была холодна. «В „Блюзовой ноте“, – продолжила она. – Вы ушли. Я… – и вновь молчание прерывает ее слова. – Когда это кончится?» – прозвучал вопрос.

«Мне нужно найти его, – сказал Джо. – Мне нужно знать».

Она произнесла: «Да…» Он взял ее ладони в свои, стараясь согреть их. Она, чувствовалось, очень замерзла. Заглянула ему в глаза. Возможно, причиною был дождь, только ему показалось, что она плакала. «Останься со мной», – попросила.

«Я…»

Она слегка отвела голову, вглядываясь в него. Когда же улыбнулась, то улыбка передалась и взгляду. «Я понимаю, – заговорила. – Это мне нужно, чтобы ты искал. – Она походила на вольную птичку, вот сидит у него на руке, готовая упорхнуть. – Это мне нужно, чтоб ты узнал».

Она убрала свою руку. Он дал своим упасть по бокам. Над их головами затренькали двигатели. Где-то вдалеке диктор распевно перечислял названия далеких городов. «Мне надо в самолет садиться», – выговорил Джо.

Она же сказала: «Или вы пожалеете об этом? – покачала головой, укрываясь улыбкой, словно вуалью. – Возможно, не сегодня, но вскоре?»

И сразу же он испытал стеснение. Слишком уж были ярки ее глаза, слишком взгляд был сведущим. И все ж он боялся ее отпустить, всем нутром чувствуя, как близка она к тому, чтобы исчезнуть. «Я найду его», – уверил он.

«А я найду вас, – подхватила она. – Я вас всегда найду». А потом отвернулась от него. Ушла в дождь, и еще долго-долго он глядел ей вслед, много дольше того, как она исчезла среди дождевой мороси.

Потом он поднялся по трапу в самолет и, лишь оказавшись внутри под защитой его обшивки, осознал, что некогда новенькая книжица в его руке размокла и разбухла под дождем, а потому, сев в кресло, он веером поворошил странички книги у себя на коленях, проветривая их, глядя при этом в иллюминатор на бетон летного поля и отыскивая взглядом девушку, но ее там уже не было.

Второе вторжение

Багдад горел и в прежние времена.

13 февраля 1258 года Хулагу-хан[27] ворвался в город, грабя, сжигая и убивая. Халифа Багдада, Аль-Мустасима Биллаха, завернули в ковер и затоптали до смерти монгольские воины, заботясь о том, чтобы ни единая капля его – королевской! – крови не попала на землю. Дворцы, мечети, больницы, жилые дома были сожжены дотла. Уничтожена Великая Библиотека, как говорят, река Тигр текла черной от пролитых в нее чернил.

745 лет спустя город вновь подвергся вторжению.

На этот раз вторгшиеся пришли с танками, в нападении участвовали вертолеты, реактивные истребители, умные бомбы и управляемые ракеты, система спутников связи и разведки жемчужным ожерельем кружила над небом в том тонком слое, что отделяет Землю от космоса. Они явились вести войну с террором, начало которой положил теракт, совершенный за тысячи миль от Багдада.

Теракт тот был, как и обычная вилка наших дней, четырехзубым.

Было время, когда сами вилки были предметом священной войны. «Господь в мудрости своей, – писал безымянный приверженец католической церкви, – снабдил человека вилками от естества его – пальцами. А посему подменять их искусственными металлическими вилками во время еды есть оскорбление для Него».

Хотя эта война велась не из-за вилок, теракт осуществлялся во имя Божие. Четыре самолета были угнаны и использованы для сокрушения, два из них были направлены на самые высокие здания в городе Нью-Йорке.