Читать книгу "Прости и спаси - Наталья Шагаева"

— Нельзя распахивать шторы! — раздражительно заявляет Саша. Подходит к окну и нервно задергивает занавески. Киваю ему в ответ, отступая от парня. Он осматривает меня с ног до головы, задерживается на груди, которая вздымается от частого дыхания и удовлетворенно улыбается. — Почему ты не распустила волосы? Я очень люблю вдыхать запах твоих волос. Ни одна женщина так не пахнет.

Хочется спросить, когда он успел узнать запах моих волос, но я опять немею от страха. Он обходит меня, дергает заколку, срывая ее с моих волос, наклоняется и глубоко вдыхает. Меня начинает тошнить от его близости и того, что он прикасается к моим волосам, рассыпая их по плечам.

— Пошли, — Саша берет меня за руку и тянет за собой, — шаг, еще один, иду за ним, испытывая огромное желание вырвать свою руку и столкнуть его с этой чертовой лестницы. Мы проходим на кухню, где уже накрыт стол на двоих. Стейки с запеченным картофелем, овощной салат, фрукты, вино, сыр — все красиво, со свечами и приглушенным светом — ужасающая романтика, oт которой меня тошнит. В прямом смысле этого слова, к горлу подступает настоящая тошнота.

— Надеюсь, ты голодная, я так очень, — буднично говорит Саша, отодвигая для меня стул, и мягко улыбается. На мгновение мне кажется, что у меня есть шанс. Нужно попросить, и он меня отпустит. Но мне только так кажется. Александр садится напротив, разливает вино и тянет ко мне бокал. — За наше воссоединение, ты не представляешь, как я долго этого ждал и сколько трудился, чтобы создать для нас условия. Надеюсь, ты это ценишь, все ради тебя, моя девочка. Пей! — стукается со мной и отпивает вина. Подношу бокал к губам, делаю вид, что пью, но на самом деле всего лишь смачиваю губы и отставляю бокал.

— Ешь, — он начинает резать мясо, а я только сейчас понимаю, что у меня тоже есть нож и вилка. Беру нож и режу мясо, вдыхаю запах еды, и тошнота подкатывает ещё больше, мне нужен свежий воздух, иначе меня вырвет. — Можешь не бояться, я нашел способ устранить твоего мужа, чтобы он не вздумал нам мешать, — сообщает псих, с удовольствием поедая мясо, а я начинаю часто дышать, сжимая вилку и нож.

— Ты спросишь — как? — сам задает вопросы и сам же отвечает. — Не бойся, моя девочка, он будет жить. Жертва уже принесена, не хочу брать на себя еще больше грехов. Мента посадят за убийство любовницы! Не находишь это символичным? Уже на днях полиция получит неопровержимые доказательства его деяния.

— Это ты убил Татьяну?! — в шоке спрашиваю я, покрываясь холодным потом. Одно дело знать, что он ненормальный шизофреник, а совсем другое — понимать, что Саша убийца. В ушах начинает гудеть, словно на меня надвигается скоростной поезд.

— Это не я ее убил! Это сделал твой муж! Моими руками! Если бы он не приближался к тебе, то жил бы спокойно со своей женщиной! — не вижу никакой логики и связи, ясно только одно — Саша убил Татьяну. Дышать становится нечем, меня накрывает паническим страхом, и кажется вырвет прямо сейчас. Ничего не могу с собой поделать, глубокое дыхание не помогает, желудок скручивает и меня начинает выворачивать и трясти. Зажимаю рот рукой и бегу наверх в ванную.

Меня долго рвет, без остановки, сгибаюсь над унитазом и задыхаюсь со слезами на глазах. Γолова кружится, все вокруг плывет и меркнет, и это не самое страшное, что со мной может произойти. Самое страшное стоит в дверях и молча за мной наблюдает.

— Ты испортила наш первый вечер! — с упреком кидает он, когда мне наконец становится легче.

— Ну прости! — меня вдруг охватывает злость. Какой-то псих портит мне и так несладкую жизнь. Он возомнил себя богом, вершителем чужих судеб, вообразив, что я его женщина. — Думал, я буду визжать от восторга?! — я не знаю, какой черт дернул меня ему перечить, наверное, я тоже свихнулась вместе с ним. — Ты преследовал меня, запугивал, а сейчас выкрал и лишил права выбора и свободы! — кричу ему в лицо, стараясь выдержать маниакальный взгляд. Но быстро затыкаюсь, когда он в два шага преодолевает расстояние между нами. Если до этого я думала, что мне страшно, то я ошибалась, вот сейчас мне действительно жутко, потому что он не просто псих — Саша убийца. Он размахивается и дает мне хлесткую обжигающую пощечину, настолько сильную, что голова откидывается назад, и я прикусываю губу, чувствуя привкус крови. Зажмуриваюсь и сжимаюсь, когда он снова замахивается, но удара не получаю… Наступает страшная тишина, слышно только его тяжелое хриплое дыхание, а потом Саша просто уходит.

Открываю глаза, стираю кровь с губы и поднимаюсь с колен. Меня трясет, словно в лихорадке, кажется, что в комнате резко упала температура и дышать трудно, хочется свежего воздуха и свободы. Открываю кран, умываюсь холодной водой, хватаюсь за волосы, дергая их, пытаясь взять себя в руки. Я хочу к Марку, в его сильные руки и объятья, чтобы усадил на колени, гладил по спине, что-то шептал в волосы и укачивал как ребенка. Я люблю его, безумно, одержимо люблю, и мне очень плохо от того, что я могу больше его не увидеть и не сказать, как люблю и прощаю за все! Из глаз начинают литься слезы, сами по себе, ручьем стекая по щекам. Я хочу вновь выйти за него замуж и родить ему ребенка, маленького мальчика, о котором он мечтал. Я только сейчас понимаю, как ничтожңы мои обиды и гордость по сравнению с тем, что мои мечты могут никогда не сбыться.

Не знаю, сколько проплакала по своему будущему. Меня захлестнуло истерикой, горечью, болью и безысходностью. Успокоилась я только тогда, когда услышала крик Саши на первом этаже. Я даже прекратила дышать, прислушиваясь к его крику. Слов не разобрать, но кажется, что он с кем-то спорит. Выхожу из ванной и тихо крадусь в коридор, выглядываю вниз и вижу, как Александр ходит по комнате, кричит размахивая руками, словно с кем-то ругается. С тем, кто находится в его больной голове.

— Все, как ты хотела! Я живу, как ты хотела! — он тычет пальцем в пустоту и злится, сжимая кулаки. — Дом! Жена! — потом кивает головой и усмехается, будто кого-то выслушивая. — Α теперь заткнись! — он замахивается и со всей силы бьет кулаком в стену разбивая руку, оставляя кровавый след! — Заткнись! Заткнись! Заткнись, тварь! Не будет по-твоему! Давно сам решаю, как мне жить! Я сам! И ты теперь никто в моей жизни, никто! — рычит задыхаясь, махая руками в пустоту. Жутко… очень жутко видеть сумасшествие не в кино и книгах, а вживую, испытывая его на себе.

— Я не могу так с ней! Я сам буду выстраивать свои отношения. Как посчитаю нужным! — потом он замолкает, садится в кресло и сжимает голову руками, замирая, словно отключился, и наступает звенящая тишина, от которой становится еще страшнее.

Захожу в комнату и сажусь на кровать, поджимая под себя ноги. Саша начинает опять кричать, споря с воображаемой тварью, заставляя ее заткнуться, а я зажимаю уши руками, не желая больше этого слушать. Кажется, безумие заразно и очень быстро распространяется. Я закрываю уши и начинаю раскачиваться, когда он кричит, и замираю, когда затихает. Не знаю, сколько проходит времени, по ощущениям целая вечность.

В какой-то момент я отмечаю, что затишье зптянулось. Медленно поднимаюсь с кровати и иду в коридор, подхожу к лестнице, выглядываю вниз и вижу Сашу, лежащего на диване. Он размеренно дышит и кажется спит. Долго наблюдаю за ним, убеждаясь, что он правда заснул. На цыпочках спускаюсь пo лестнице, стараясь даже не дышать. Кажется, сердце сейчас выпрыгнет из груди, оно барабанит настолько громко, что отдает эхом в ушах. Прохожу на кухню, беру со стола нож и иду назад в гостиную. Замираю, снова осматривая Александра, и двигаюсь к прихожей. Я ещё не понимаю, что железная входная дверь заперта на несколько замков, а на каждом окне этого дома решетки. Я просто надеюсь на чудо. Почти выхожу из гостиной, но подо мной скрипит ламинат. Как новый ламинат может скрипеть? Замираю, не шевелюсь несколько минут и продолжаю красться. Дохожу до двери, хватаюсь за ручку, нажимаю….