Читать книгу "Миноносцы Первой эскадры флота Тихого океана в русско-японской войне (1904-1905 гг.) - Сергей Несоленый"

Гибель «Петропавловска» и выход из строя «Победы» поставили в безвыходное положение прибывшего в Порт-Артур для личного руководства флотом адмирала Е.И. Алексеева[74] . Поэтому до ввода в строй поврежденных кораблей было решено ограничиться только оборонительными действиями. На миноносцы возлагалась задача охраны рейда от минных постановок противника и входа на внутренний рейд, а также ближняя разведка. Кроме того, миноносцы 2-го отряда стали приспосабливаться для траления мин[75] , однако вскоре от этого вынуждены были отказаться, так как траление вредно сказывалось на механизмах миноносцев: взрыв мины в трале весьма вредно отзывался на машинах, хрупкий холодильник отказывался служить, трубки лопались и миноносец выходил из строя[76] . Для траления был создан специальный тралящий караван из мелко сидящих паровых шаланд. Охрана каравана поручалась канонерской лодке и двум или трем дежурным миноносцам. В первой половине апреля миноносцы также привлекались для обеспечения минных постановок: они охраняли портовые баркасы, ставящие мины, или буксировали к месту постановок минные плоты[77] .

В ночь с 19 на 20 апреля японцы предприняли третью попытку заградить проход на внешний рейд. На этот раз экспедиция была организована в более крупных масштабах. Для ее успеха, из-за трудности маневрирования между затопленными русскими пароходами, японцы выбрали ясную лунную ночь и послали 12 пароходов[78] . Японские брандеры были загружены камнями, залитыми цементом, для того чтобы после их затопления образовалась непреодолимая подводная преграда в виде каменной стены[79] . Каждый брандер был вооружен двумя скорострельными пушками Гочкиса для отражения минных атак.

Первый брандер был обнаружен при подходе к рейду в 1 час 43 минуты, за ним в шахматном порядке следовали еще 9 брандеров. Контр-адмирал М.Ф. Лощинский впоследствии вспоминал: «Из 12 брандеров два взорвались на минах инженерного ведомства, два взорваны паровыми катерами, один миной Уайтхеда с минной батареи, установленной на брандере, затонувшем при атаке 14 марта, три, имея избитую прислугу, не попали в проход, а стали на якорь вне его и сами взорвались, а один выбрался целым правее батареи Электрический утес, но когда с рассветом поехали туда офицеры, то оставшиеся там японцы, выбросив орудия в воду, взорвали его и себя, и брандер затонул кормой и, наконец, 2 брандера повернули в море»[80] . Таким образом, и эта попытка японцев провалилась.

В течение всего боя огонь достигал небывалой силы. С часу до четырех русские батареи и суда выпустили до 3000 снарядов, а одна канонерская лодка «Гиляк» израсходовала 3000 патронов для своих пулеметов[81] . Сторожевые миноносцы «Скорый» и «Сердитый» активно участвовали в отражении атаки японских брандеров: «Скорый» выпустил торпеду, которая попала в носовую часть одного из брандеров, кроме того, сделал 58 выстрелов из орудий по японским брандерам[82] . «Сердитый» три раза выходил в атаку на брандеры, но торпеды не выпускал, так как брандеры тонули от орудийного огня. «Сердитым» было произведено 16 выстрелов из орудий[83] . Миноносец «Бесшумный», пропуская «Сердитый» и «Скорый», сел на мель, откуда был снят лишь через полчаса. После этого он в 2 часа 50 минут вышел в атаку, но этот приказ был почти тот час же отменен. «Бесшумный» выходил в атаку с одной лишь левой работающей машиной[84] . Кроме брандеров, японцы в ту ночь, по свидетельствам многих очевидцев с русской стороны, потеряли два миноносца: один был потоплен канонерской лодкой «Гиляк»[85] , второй батареей «Электрический утес»[86] . По данным японской стороны японцы потеряли 8 брандеров.

В результате третьей попытке загородить выход на внешний рейд Порт-Артура экипажи японских брандеров понесли тяжелейшие потери в личном составе. Вследствие сильного волнения шлюпки с японскими моряками прибивало к берегу, но японцы отказывались идти в плен и отчаянно сопротивлялись, предпочитая смерть. Русские солдаты с ужасом наблюдали, как в одной из шлюпок японцы рубили друг другу головы. Как писал в своих воспоминаниях капитан 2-го ранга М.В. Бубнов: «За эту ночь взято было в плен 2 офицера и 30 нижних чинов, да и то почти все раненые, которые, придя в сознание, с яростью кидались на наших солдат и успокаивались нескоро; 13 из них скоро скончались»[87] . Наместник все это время находился на канонерской лодке «Отважный» и лично руководил отражением атаки[88] . 22 апреля он уехал из Порт-Артура и командующим эскадрой временно был назначен контр-адмирал В.К. Витгефт. В тот же день началась высадка японских войск в Бидзыво.

22 апреля в Порт-Артур пришел последний поезд с боеприпасами, а 24 апреля Порт-Артур был уже отрезан японскими войсками. С этого момента блокадные действия японского флота и противоблокадные действия русского флота стали основными в борьбе за море[89] . Для атаки японских транспортов был выработан следующий план: «2-й отряд миноносцев завязывает ночью бой с японскими миноносцами, а в это время 1-й отряд, состоящий из восьми лучших миноносцев, незаметно, избегая боя, проходит на юг и топит встречные японские транспорты»[90] . Наместник высказался за атаку японских транспортов миноносцами ночью, но после его отъезда этот план, хотя и обсуждался у Витгефта, но был отменен: миноносцам не разрешили выходить в море для атаки японских транспортов.

Оба командира минных отрядов капитан 2-го ранга Е.П. Елисеев (начальник 1-го отряда) и капитан 2-го ранга М.В. Бубнов (начальник 2-го отряда) на предложение контр-адмирала Витгефта изложить свое мнение относительно посылки миноносцев к месту высадки японских войск высказали серьезные сомнения в успехе предстоящей операции[91] , вследствие чего операция была отложена. Действительно, в условиях короткой ночи, тесной блокады неприятельским флотом крепости и неисправности или ненадежном состоянии механизмов многих миноносцев вероятность того, что миноносцы смогут добиться какого-либо успеха, бьша минимальна.

Крупные корабли не могли выйти в море для поддержки миноносцев из-за огромного численного преимущества японского блокирующего флота, все время державшегося в непосредственной близости от Порт-Артура. Ввиду дальности расстояния миноносцам пришлось бы возвращаться в Порт-Артур или Дальний уже засветло, где они могли быть перехвачены японским флотом. Поэтому следует считать правильным решение собрания флагманов и капитанов 24 апреля 1904 г., которое постановило посылку миноносцев в Бидзыво «считать не окупающей вероятных при этом жертв»[92] .

Тем не менее, тесная блокада Порт- Артура, хотя и обеспечила высадку 2-й армии, стоила японскому флоту тяжелых потерь. Применение новых боевых сил и средств позволило русским морякам более активно, чем прежде, противодействовать блокаде[93] . 1 мая минный заградитель «Амур» поставил минное заграждение на путях обычного патрулирования японской эскадры. Всего бьшо выставлено 50 мин с длиной заграждения 12,5 кабельтовых[94] . Выход «Амура» обеспечивали 4 миноносца, которые сначала шли впереди него с тралами, а затем, в момент осуществления им минной постановки, охраняли минный транспорт от возможных атак противника. «Поставить мины удалось благодаря туманной полосе, которая отделяла «Амур» и наши миноносцы, от крейсировавших японских судов. С Золотой горы было хорошо видно, как полоса тумана разделяла наши и японские суда», – вспоминал В.Д. Тырков, командир миноносца «Разящий»[95] . 2 мая утром на этом заграждении подорвались два японских броненосца: один из них, «Хатцусе», затонул от детонации боезапаса менее чем в одну минуту, второй, «Ясима», погиб на следующий день при буксировке его в Японию.