Читать книгу "Греческие богини. Архетипы женственности - Галина Бедненко"

Архетип

Архетип Афины отчасти представляет функции, схожие с понятием Анимуса у Юнга и его поколения аналитиков. Однако это не одно и то же. На настоящий момент под Анимусом мы можем понимать анонимную «мужскую фигуру» из снов, своего рода внутреннюю «мужскую часть» женщины. С одной стороны, он смыкается с представлением-фантазией об «идеальном мужчине» (и непременно «своем», здесь важно ощущение близости) или о «безумно важном» мужчине в жизни (тогда он необязательно всем хорош, а может быть и страшен, но остается то же чувство фатальной родственности, сцепления, душевного слияния). С другой — это Анимус-Логос, но не «слово» само по себе, умение думать, говорить и объяснять, а именно Божественное слово, одухотворенный Смысл; это боги-мужчины, иногда являющиеся во снах и нашим современницам. Позже, в какой-нибудь следующей книге, мы, возможно, еще рассмотрим различные виды и типы Анимусов в жизни женщины.

Джин Ш. Болен вовсе не видит в женщинах никаких Анимусов и едко высмеивает представления как Фрейда, так и Юнга касательно женской психологии. Мы, в свою очередь, согласны с существованием такой структуры, как Анимус, в психике женщины, однако, подобно Джин Ш. Болен, считаем, что архетип Афины — такая же естественная и тоже «женственная» часть женской души, как и архетипы остальных богинь. В ней действительно больше Логоса, чем Эроса, однако это нечто «родное», это вполне управляемые осознанно свойства женщины, в отличие от тех, что «находятся в Анимусе».

Проявиться архетип Афины может по-разному. В наиболее ярком своем виде и под влиянием серьезных обстоятельств он становится единственной или главной ролевой моделью женщины. Подобно «демону Калшеда»[154], о котором мы уже рассказывали в связи с историей Коры-Персефоны, он разделяет ее на части. Если в случае Коры-Персефоны это зачастую «душа, чувства, эмоции» и «тело», то в случае Афины это «голова, разум» и «тело, чувства, эмоции».

«Диссоциация сопряжена, как представляется, с активной атакой одной части психики на другую часть, словно нормальны интегративные тенденции психики насильственным образов прерываются»[155].

В случае Афины ее «голова» (разумная, рациональная часть) способна атаковать и уничижать как собственные эмоции и чувства, так и подобные проявления у других. Тогда становится понятной история Медузы Горгоны, которую Афина невзлюбила и сделала все, чтобы отделить у той голову от тела, а затем повесила голову Медузы себе на доспехи — в знак победы и для устрашения врагов.

В нашей культуре, постхристианской и урбанистической, архетип Афины встречается достаточно часто. Особенно после всех революций, репрессий, войн и других социальных потрясений — в нашей стране. Причина этого — в необходимости выживать и действовать в критической ситуации, когда некого звать на помощь и помочь себе можно только самой, когда необходимы разум и трезвый расчет, а эмоции и чувства лучше оставить на потом. Бывают, конечно, и более мягкие причины проявления архетипа Афины в женщине. Это «отцовское воспитание», вообще сильное влияние отцовской фигуры в первой части жизни. В наше время это, безусловно, высшее образование и профессиональная реализация в областях, которые мы можем отнести к ведомству Афины (юриспруденция, научные исследования, административные должности).

Архетип Афины может дать женщине способность к успешной реализации во внешнем, «мужском» мире; талант тактика и стратега; естественное вхождение в государственные структуры; умение дружить с мужчинами и видеть среди них Героев; способность применять ум как оружие, а логику и рационализм использовать как доспехи; трезвость и расчет; и в то же время — характерную неприязнь к «бабам».

ГОЛОВА, ОТДЕЛЕННАЯ ОТ ТЕЛА

Голова, отделенная от тела, — достаточно значимый и обшекультурный мифологический сюжет. Впрочем, чаще всего речь об отделении головы от тела у мужчин, нежели у женщин. И каждая из этих историй загадочна даже в рамках мифа.

В иудейской мифологии Иродиада подговаривает Саломею танцевать перед отчимом, а взамен попросить отрезанную голову Иоанна Крестителя: здесь мы видим превосходство Тела (и Эроса) и умерщвление Головы (Логоса)[156]. Юдифь отрубает голову насильнику (над нею самой или над ее родиной — не так важно, в хот момент они — одно целое) Олоферну, и тут ощутимо умерщвление, наказание как его Тела (пришла-то Юдифь будто бы радовать его плоть), так и Головы (убила его, полководца, Вождя, «голову» вражеской армии).

В скандинавской мифологии ас Мимир оказывается заложником у богов-ванов[157] и становится стражем источника мудрости у корней Мирового древа. Однако в какой-то момент ваны, подспудно соперничающие с асами, отрезают Мимиру голову и посылают ее верховному богу асов — Одину. С тех пор Один советуется с черепом Мимира. В этой истории мы видим влияние двух мифологических сюжетов: отделения головы от тела и мотив «вещей головы»[158]. Нас интересует первый: и здесь ваны, как божества всего телесного, отрезают голову представителю асов и таким образом пытаются отделиться от последних, от функции разума вообще. Это своеобразный бунт стихии и желания, эмоций, инстинктов, чувств... Впрочем, ни к каким особенным и фатальным последствиям в рамках скандинавского мифологического сюжета это не привело. По-видимому, все само собой вошло в привычное русло.

Афина, в свою очередь, еще до рождения вынуждена сделать выбор между Телом и Головой. Она должна была выйти (родиться) из тела своей матери, но ей пришлось явиться на свет через голову отца; таким образом, уже здесь она выбирает Мужское в ущерб Женскому. В реальной жизни этот выбор может определяться тем, какая часть семьи — мужская или женская — сильнее где и в ком больше Жизни. Афина выбирает, как родиться, — и делает это единственно возможным в ее ситуации способом.