Читать книгу "Леди и разбойник - Барбара Картленд"

Тея пыталась представить, какие чувства испытывал Ричард, когда был заключен здесь до суда. Ему-то не пришлось долго ждать. Его схватили в какой-то таверне на окраине Лондона и после двух дней заключения отправили на эшафот.

Иногда по ночам Tee казалось, что Ричард где-то рядом.

Она шептала его имя и пыталась духовным зрением увидеть его, чтобы успокоиться, уверившись, что душа его живет.

Как многие до нее, Тея гадала, что лежит за вратами смерти.

Существует ли жизнь духа, жизнь гораздо более полная и прекрасная, чем земная?

Она подолгу молилась, пока слова молитвы не теряли смысл и не превращались в одно томительное стремление к Богу.

Всю свою жизнь Тея читала молитвы, ходила в церковь, но только теперь почувствовала, насколько непонятной оставалась для нее сама сущность молитвы. Теперь все ее существо молило Небеса даровать ей утешение, и она поняла, что молитва — это нечто невообразимо трудное. На ее молитву не было ответа, и порой девушка чувствовала себя совершенно забытой и Небом, и миром.

Но сейчас, расхаживая по гостиной, Тея вдруг ощутила прилив удовлетворения: у нее хватило сил отказаться от услуг адвоката. Она не была уверена в том, что ей не изменит мужество, тем более что ни адвокат, ни ее двоюродная бабка не поняли бы мотивов ее решения. И все же она это сделала!

Значит, не такая уж она трусиха. Что бы ни ждало ее в будущем, у нее достанет сил это перенести.

Какое-то умиротворение воцарилось в душе Теи. Ушли волнение и боль последних недель. На смену им пришла уверенность в том, что она не одинока и не забыта.

Через какое-то время дверь ее камеры открылась, и надзирательница впустила леди Дарлингтон. Тея бросилась в ее объятия. Расцеловавшись, они уселись рядышком па диване, взявшись за руки.

Леди Дарлингтон прислала в тюрьму мебель, ковры, постельное белье и другие вещи, но хотя комната очень изменилась, все-таки это была тюремная камера, где Тею удерживали силой. Для них обеих это унижение казалось самым непереносимым.

— Как у тебя дела, милая? — спросила леди Дарлингтон.

— Неплохо, тетя Энн. А вот вы о себе не заботитесь. У вас усталый вид, и вы похудели с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Графиня действительно очень страдала от унижений, связанных с арестом Теи. Леди Каслмейн могла быть довольна: вдовствующая графиня стремительно старела, кожа ее стала сухой и морщинистой, глаза запали от тревоги и бессонных ночей.

Порой Tee хотелось плакать из-за того, что ее двоюродная бабка так сурово наказана за то, что, в сущности, не имело к ней никакого отношения. Но леди Дарлингтон искренне любила свою внучатую племянницу, и за годы совместной жизни они очень сблизились. Поэтому невозможно было защитить графиню и помешать мщению, которое леди Каслмейн спланировала так хитроумно, что здоровье старой дамы могло оказаться окончательно подорванным.

— Давай не будем говорить обо мне, — сказала леди Дарлингтон. — У меня есть новость для тебя. Я только что говорила с лордом-канцлером. Твое дело будет слушаться на следующей неделе, если только твои адвокаты не попросят об отсрочке.

— У меня нет адвокатов, — тихо ответила Тея и, не давая графине возразить, постаралась объяснить, почему решила сама защищать себя.

Это объяснение было нелегким, потому что Тея не могла сказать всей правды. К тому же леди Дарлингтон, не слушая ее доводов, начала горячо спорить, требуя, чтобы Тея отказалась от своего решения и снова вызвала мистера Добсона.

Однако Тея осталась тверда. В конце концов леди Дарлингтон почти сдалась, но все время возвращалась к этому разговору, пытаясь переубедить Тею.

— Я буду очень рада, когда все закончится, — сказала девушка. — Самое тяжелое — это ожидание. Иногда вечерами, когда тюрьму запирают и заключенные начинают кричать, мне кажется, что я схожу с ума. А надзиратели напиваются и дерутся у меня под окнами.

— Вот уж не думала я, что мне придется побывать в тюрьме, — грустно проговорила леди Дарлингтон. — Но зато теперь я убедилась в том, что этим несчастным необходимо как-то помочь. Тюрьма необходима, чтобы поддерживать в стране закон и порядок, но ведь этому месту совсем не обязательно быть таким тошнотворно грязным, что заключенные теряют свой человеческий облик.

Тея кивнула.

— Это очень верно. Надзирательница сказала мне, что не меньше шестидесяти трех человек слегли с тюремной лихорадкой.

— Молю Бога, чтобы это не оказалось чем-то более серьезным! — с ужасом воскликнула леди Дарлингтон. — В таких местах может появиться и чума!

— Не бойтесь за меня, — успокоила ее Тея. — Кто мне приходят убирать только две женщин. Они вполне здоровы и не бывают в той части тюрьмы, где началась лихорадка.

— Я принесу тебе душистых трав, чтобы окуривать комнаты, — пообещала леди Дарлингтон. — И апельсин, нафаршированный гвоздикой. Это помогает отгонять заразу.

А еще у меня есть известия от наших друзей. Многие справляются о тебе, и сама королева передает, что верит в торжество справедливости и в то, что ты сможешь вернуться в Уайтхолл.

— Пожалуйста, поблагодарите за меня ее величество, — попросила Тея, размышляя о том, что для доброй и мягкой молодой королевы очень характерно думать о людях хорошо.

Словно читая ее мысли, леди Дарлингтон добавила:

— Королева проявила огромную стойкость и доброту, Тея.

Некоторые придворные предлагали ей отправить меня в провинцию из-за скандала с тобой, но ее величество была непреклонна. До суда она считает тебя невиновной.

— Кто-нибудь рассказал ее величеству, что за всем этим стоит леди Каслмейн? — спросила Тея.

— Конечно, — ответила леди Дарлингтон. — При дворе все знают, как она радуется, что смогла навредить тебе и мне.

Она не скрывает своего торжества и открыто называет тебя убийцей.

— Это меня не тревожит, — заметила Тея.

— Это и не должно тебя тревожить, — отозвалась леди Дарлингтон. — Уж о ком говорят больше, чем о самой леди Каслмейн!

Графиня упомянула еще нескольких общих знакомых, а потом бросила на Тею быстрый взгляд и добавила:

— Рудольф бывает у меня каждый день. Он умоляет разрешить ему тебя навестить. Говорит, что неоднократно приходил сюда, но ты отказывалась его видеть.

— Это так, — подтвердила Тея.

— Он попросил меня еще об одном, — произнесла леди Дарлингтон встревоженным тоном. — Умолял меня поговорить с тобой, чтобы ты вышла за него замуж еще до суда.

Рудольф без конца повторяет, как он к тебе привязан и как хотел бы показать всем, что, каким бы ни был приговор, он верит в твою невиновность.

Тея молчала. На секунду она готова была поверить, что ошибалась в Рудольфе, что он искренне привязан к ней и поступает благородно. Но почти сразу же поняла, почему кузен повторяет свое предложение в такой момент: если она останется жить, он будет мужем богатой женщины. А если она должна будет заплатить жизнью за преступление, в котором ее обвиняют, то он останется богат.