Читать книгу "Пустой мир. Кровь и честь - Кирилл Тимченко"

– Он признал в нас «людей с неба», – сказал Северед, прислушиваясь к словами фермера, – только думает, что мы пришли потому, что здесь и так все плохо. И говорит, что они знают, что шансов выстоять против нас немного, но драться будут до последнего. Ожидаемое поведение…

– Скажи им, что мы другие, – велел Северед, – мы хотим помочь, а не убивать их. И пусть не заставляют нас это делать, их смерть мне не нужна. И да, можешь представить им меня и рассказать, для чего сюда прибыл.

– Чтобы колонизировать их? – удивился корсар, – не думаю, что они оценят такой подход… Это гордые люди, жизнь здесь научила их быть твердыми…

– Нет, просто скажи им, что мы хотим поставить здесь свое поселение. И что мы собираемся положить конец рейдам «людей с неба», – он обернулся за спину, на своих людей, вцепившихся в свое оружие и целившихся в защитников, – нам нужен с ними мир, а не война.

Северед, подключив внешние динамики своего костюма, постарался как можно точнее передать все слова барона. Конечно, эти люди испуганы и сломлены, готовясь только к смерти, но слова Эдварда подарили им ту самую надежду, в которой так нуждались в последние часы. Не было особых причин, чтобы верить этим словам, но даже отчаявшемуся человеку так хочется надеяться, что самый темный час оказался позади, и еще сможет выжить после всего пройденного.

Эдвард, пока защитники молчали, решился на еще один шаг, рискованный, но который мог подтолкнуть к продолжению разговора. Выйдя немного вперед, осторожно, одной рукой, расстегнул кобуру и выложил на старое растрескавшееся дорожное покрытие свой пистолет, после чего отстегнул шпагу и так же положил ее на землю, показывая, что не вооружен. Затем велел повторить эти действия Севереду.

Местные стрелять не стали, но точно так же не убрали и прожектор, продолжавший светить в лицо. Секунды тянулись медленно, как тягучая масса, еле-еле перетекая в минуты, двигавшиеся еще медленнее, но ожидание все-таки оправдало себя. Укрепленная листами железа с длинными шипами дверь перед ними все же приоткрылась, и оттуда вышли два человека, вооруженные чем-то, похожим на однозарядные винтовки, держа и барона, и корсара на прицеле. Один из них что-то сказал, даже крикнул, а потом поманил рукой к себе.

– Он говорит нам подойти поближе, – перевел Северед, – барон, кажется, они действительно в нас сомневаются, с явными врагами подобных переговоров обычно не ведут. С другой стороны, вы уверены, что хотите продолжать?

– Мне нужны эти люди, друг мой, – пожал плечами Эдвард, опуская руки и направляясь к фермерам, – они не станут пытаться нас убивать первыми, если в них сохранилось хотя бы капелька разума. И даже если все пойдет совсем плохо, вы же не думаете, что смогут причинить нам какой-то серьезный вред? – усмехнувшись, он постучал себя пальцем по нагруднику. Их проверили и обыскали, насколько это возможно, и только после этого дали пройти внутрь, но оставив остальных бойцов снаружи.

Эдвард, оказавшись внутри, понял, что у фермеров дела еще хуже, чем подозревал вначале. Небольшие помещения здесь прежде, вероятно, использовались в качестве общежития для служащих, во времена расцвета Аверии работавших тут посменно. Маленькие комнаты с рядами старых металлических кроватей, расставленных вдоль стен, освещенные только аварийными лампами, забитые народом, которого здесь гораздо больше, чем первоначально планировалось. Старики, женщины и дети, успевшие добежать сюда, делили и так малое пространство с раненными и измотанными бойцами, едва сдерживавшими отчаяние, накатывавшее на них. В воздухе пахло кровью, потом и страхом, ощущавшимся настолько явственно, что даже барону стало неприятно.

Эти люди просто обязаны были погибнуть, Эдвард понимал это, наверное, даже лучше их самих. Они уже проиграли, и даже не из-за того, что потеряли большую часть боеспособных мужчин, забиты в угол и почти не имеют припасов, чтобы продержаться хотя бы еще несколько дней. Они сами не верили в то, что могут победить, опустили руки и только по инерции, из-за упорного нежелания умирать, еще продолжали драться, а с такими настроениями шансов на победу не остается.

Его с корсаром вели через забитые людьми помещения, где на них смотрели со смесью любопытства и страха, барон чувствовал и прожигающие взгляды ненависти, и замечал тех, кто смотрел на них с плохо скрытой надеждой. Среди выживших уже, наверное, разнеслась весть о том, что «люди с неба» разогнали налетчиков и сами пришли с предложением мира. Почти погасшая надежда вновь вспыхнула в этих людях, но они сейчас сами боялись в нее поверить, и только смотрели на странные и тяжелые, на их взгляд, боевые костюмы Тристанского бароната.

– Куда нас ведут? – поинтересовался Эдвард, оглядываясь. Снимать шлемы внутри пока не стали, а их сопровождающие на подобном не настаивали, поэтому сложностей с общением по внутренней связи не возникало, – или это такая экскурсия для нас?

– Скорее всего, к местному начальству, – предположил корсар, – и оно наверняка находится в самом дальнем и самом защищенном углу всего этого. Барон, как вам вообще впечатление от подобного? То, что вы хотели увидеть?

– Я уже видел подобное, – честно признался Эдвард, – когда мы зачищали от местных территории будущей колонии Антрийского герцогства. Тогда я был в составе королевских войск, старший лейтенант. Договориться с местными аборигенами так и не получилось, добровольно покидать свои земли они тоже не собирались, поэтому поступил приказ зачистить всю территорию. После того, как они поняли, что с нашими возможностями им не тягаться, пытались прятаться в подобных местах… Прятали тех, кто им был дорог… А мы находили их одного за другим с помощью дронов и теплокровной слежки. И спускались с огнеметами в подобные укрытия, вычищая все до тех пор, пока дроны не докладывали об отсутствии признаков жизни.

– Барон, после этого вы еще смели называть корсаров кровожадными? – усмехнулся Северед, – По-моему, это очень похоже на лицемерие…

– У нас был приказ! – процедил Эдвард, – и мы его исполняли так, как и было положено. Без вопросов и обсуждений. Не нам было решать, правильно это или нет!

– Вам, барон, – покачал головой Северед, – на то у вас и есть собственная голова, чтобы самостоятельно решать, как следует поступать. Вы всегда могли плюнуть в лицо своему командиру и отказаться от роли палача… Солдаты не убивают беззащитных, поскольку они не для этого идут в армию. А вот палачи убивают… И тоже не считают себя виноватыми.

– Потом продолжим, – сдался Эдвард, не желая участвовать в споре, который все равно проиграет. Ведь и сам не мог подобрать в свою защиту ни одного другого аргумента, кроме того, что уже был сказан, отводить все на строгое следование воинской дисциплине при споре со столь свободолюбивым человеком, как корсар, совершенно бессмысленно, – Давайте сейчас будем думать о делах насущных, сейчас это гораздо важнее.

Здесь пришлось спускаться по старой лестнице, защищенной еще одной баррикадой. Сразу за ней, буквально на ступеньках, тоже сидели и лежали люди, усталые и напуганные, расползающиеся в стороны, когда их группа шла мимо, а за их спинами сразу начинали шептаться, пытаясь разобраться, зачем же эти «люди с неба» здесь оказались.