Читать книгу "Церковь и государство. Две головы власти в России - Ефим Грекулов"

Давая ряд наставлений об испытании лиц, посвящаемых в священники, Владимирский собор 1274 года, прежде всего, считает необходимым испытать о «вещах греховных, егда в блуде содомском были будет». Начиная же с XVI века, редко можно встретить какое-нибудь «слово», где бы ни указывалось, и в довольно резкой форме, на этот порок «содомского блужения» и где бы ни обличалось, «аще к юным отроком любовь», где бы ни было увещания «содомского греха блюстись».

Было бы неправильно, конечно, думать, что это «содомское блужение» было свойственно только духовенству: в светском обществе, особенно в высших классах его, широко была развита педерастия. Но все же именно духовенству принадлежит «честь» культивирования «содомской пагубы» в широких размерах.

В одном обличительном послании митрополита Даниила о поклонниках «доброзрачных иноков» мы встречаем следующее любопытное описание жертвы общественного темперамента. «Волосы твои не только зрезаешь бритвой и с плотью, но и щипцами исторгаешь их из корня и не стыдишься выщипывать; позавидовав женам, мужское свое лицо претворяешь на женское. Или весь хочешь быть женою? Если не хочешь, то за чем волосы бороды твоей или ланит твоих щиплешь, и не стыдишься истогать из корня, а лицо твое много умываешь и натираешь, и делаешь ланиты твои червленными, красными светлыми. Желая насытиться блудными страстями и весь ум твой непрестанно отомимся, ты слугам своим на сии блудные бесовские деяния много серебра и злата истощаешь. И что много исчислять? Ты всегда стремясь к блудницам, и сам себя для многих сотворил блудницею».

В этом обличительном послании Даниила дана характеристика «блудницы» для высших классов, духовенство же удовлетворялось для своей «страсти» «доброзрачными иноками» поскромнее. Еще в XIV веке в кодекс нравственных предписаний духовенству было внесено как борьба с этим пороком среди духовенства: «С юными детьми не дружиться и книгам их не учить». Уставная грамота 1526 года Новгородского архиепископа Макария Дуновского монастырю предписывает: «…И мирским людем, женам и ребятам к старцам не ходити, никоторыми делы… Такоже игумен Тихон, или кто по нем ины игумен будет… да держат у себя, в кельи, келейника чернца или дву чернцов; и робятам молодым по кельям, у игуменам и устарцев не жити».

Иосиф Волоцкий в IX главе своего монастырского устава, говоря о вреде, который приносят юноши монахам, отмечает, что «не подобает в монастыри жити отрочатом голоусым» и категорически запрещает впускать их в монастырь по каким бы то ни было делам. «Голоусых ребят» Иосиф считает самой большой заразой для монахов: «Злейши бо суть жон отрочата на иноки».

Особенно резко и настойчиво обличает мужеложество у духовенства митрополит Даниил. У него редко встречается послание, где бы ни было совета «бежать от женщин и доброзрачных отроков».

Старцу, снедаемому «содомской пагубой», Даниил дает совет: «Не только совокупляться, ниже беседовать с тем, на которого восходила душевная любовь, и паче же на едине хранитися иже не беседовавши с ним не токмо не нужных, но и мыслящихся благословных бесед».

В царствование Иоанна Грозного содомская пагуба получает еще большее распространение.

В одном послании, приписываемом ближайшему помощнику царя Иоанна, попу Сильвестру, так бичуется этот порок: «Велико некако беззаконие внезапу воссташе, – пишет Сильвестр, – и мнози помрачищися безумием и обнародеша пьянством и всякими грехи, и изнемогоша совестью, житие свинское улучиша, прелюбодеяние содомское постигоша, и таково прелюбодеяние, яко не во языцех именуетца».

Подверженных этому пороку Сильвестр называет опасными для государства.

Так же смотрел на мужеложества и Иоанн Грозный, который указывал в своей речи на Стоглавом соборе, что «за содомский блуд и за всякую нечистоту многие царства исчезоша».

Отцы Стоглавого собора обратили внимание прежде всего на распространение содомской пагубы среди населения и постановили действовать на подверженных этому пороку поучением: «А содомские бы скверные дела в православных крестьянех… и всякая скверна никогда же не именовалося вашим священническим поучением и наказанием… и о тех о всех страшных и скверных и зазорных дел скаредных отцем духовным, священным протопопом и священником детей своих духовных на крепко испытывати и запрещати с великим истязанием духовным, чтобы никаких скверных и мерзких дел не творили и которые покаются и впредь обещаются, и вы бы их исправляли… а без епитемьи есте не прощали. А которые не исправятся, ни покаются, и вы бы их от всякие святыни отлучали и в церковь входу не давали, и приносу от них не принимали, дондеже покаются и престанут от зол своих».

Обличая так содомский грех и пытаясь его искоренить мерами «кроткими», Стоглав не мог пройти молчанием развитие этого порока среди духовенства. Отмечая, что «ребята молодые, голоусые, живут по всем кельям невозбранно, и ездят с чернецами по селам и по миру без всякого зазрения», – Стоглав выносит постановление о запрещении жить юношеству в монастыре. Если же монах по старости или болезни не мог обойтись без услуг послушника, то Стоглав рекомендует с этой целью приглашать «имеющего браду».

Не имея возможности полностью изгнать юношей из монастырей, так как некоторое количество школ все же существовало, – Стоглав рекомендует, чтобы монахи «наиболее учеников своих берегли и хранили во всякой чистоте, и сохраняли бы их всякого плотского растления, а в особенности от содомского греха и рукоблудия».

Говоря о недостатках духовенства, инок Вассиан отмечает: «А вот еще учинилось великое зло: некоторые (монахи), многим людям на соблазн и на смятение и погибель, скверное беззаконие творят – содомскую пагубу, за что от множества народов и от иноверных бывает поношение и укоризна вере».

Что постановления Стоглавого собора не дали никаких положительных результатов (как, впрочем, и все другие его постановления в области улучшения нравов духовенства), видно из того, что уже около 1575 года сам царь Иван IV так говорил на собрании церковных иерархов, обращаясь к этой своей политической агентуре: «Вы ведете жизнь самую дурную, утопаете в удовольствиях и наслаждениях, дозволяете себе ужаснейшие грехи, вымогательства, взяточничество и непомерные росты. Ваша жизнь изобилует кровавыми и вопиющими грехами: грабительством, содомским грехом, вы хуже, гораздо хуже скотов».

О росте содомской пагубы говорит также старец Филофей: «О третьей же (заповеди) пишу и плача горце глаголю, яко да искорениша из твоего православного царствия сий горкий плевел. Писано бо есть: преступает от своя жены разбирает плоть свою, а творяй содомская убивает сам плод чрева своего. Бог сотворил человека и семя на чадородие, мы же сами даем свои семена на убийство и в жертву дьяволу. Сия мерзость умнозишися не токмо в мирских, но и прочих, о них помолчу, чтый да разумеет». Легко понять, на кого намекает Филофей, говоря о «прочих»: это были монахи и даже высшие церковные чиновники, как, например, митрополит Зосима.

Таким образом никакие предписания не дружиться с «юными детьми» не помогали, и содомская пагуба процветала в монастырях.

Во время Никона производилось следствие по делу совершения мужеложества архимандритом над дьячком в церкви во время богослужения.