Читать книгу "Капсула для копирайтера - Антон Бильжо"

– Садитесь.

Герман неловко сел. Спохватившись, она поднесла ему старушкину складную табуретку:

– Так будет удобней.

Сама же поместилась на полу совсем рядом. На ней был все тот же мундум-нерьятхум. Обнаженные руки и плечи, величественная посадка головы – в теплом и неровном свете свечей эта женщина могла бы еще вызвать желание, тем более что вся сцена напоминала завязку мягкого порно.

– Я подсоединена к сущности, которая называется махатма Воин Света 2054, – глубоким грудным голосом объявила гуру Таня. – Это могущественная душа, на мой взгляд, ничуть не меньшая, чем махатма Мория Елены Рерих.

– Я мало об этом знаю, – признался Герман.

– Не важно. Смысл в том, что… у каждого есть высший наставник, нужно просто уметь его слышать. Я слышу тактильно. – Недолго думая, Таня закрыла глаза и провела рукой по шее и груди Германа. – Мы приветствуем махатму Воина Света 2054. Мы любим тебя.

Пророк чувствовал, как прохладные женские пальцы проникают между полами курты, касаются его груди, сосков, живота…

– Я махатма Воин Света 2054, – продолжала гуру. – Я вижу и ощущаю гостя. Это могущественный человек. Он наделен особой силой – силой образного ясновидения. Редчайший дар, который позволит ему совершать путешествия во внутренние миры. Главное, остерегаться сомнений. Сомнения не должны останавливать его. Он должен идти к своей звезде через любые препятствия и помнить, что его важнейшую на Земле миссию не сможет выполнить никто другой.

Теперь Третьяковский явно чувствовал возбуждение. Насчет сомнений она угадала, он давно о себе это знал – нужно действовать решительней. Да, и про путешествие к звезде все, как ни странно, совпадало с прогнозами. Гуру Таня скользила по его животу ниже и ниже. Еще немного, и она заденет его окрепший лингам.

– Сущность гостя – это сущность царя и пророка лемурийской цивилизации Атланта Великолепного. Он спас свой народ от исчезновения, уведя его на тайные базы под поверхностью Луны. Гость также спасет свой народ, если не будет поддаваться сомнениям, которые уже довели его до сердечной болезни… Герман, ты хочешь выйти на связь с Воином Света?

– Да, – сказал Пророк, закрывая глаза и тяжело дыша.

– Что он говорит тебе?

– Я должен быть сильным на пути к своей цели.

– Правильно.

Наклонившись, Герман попытался дотянуться до гуру Тани и прижать ее к себе.

– Нет, – сказала Таня, откидываясь и открывая глаза.

– Ну, пожалуйста.

– Все. Ты его спугнул.

Она легко вскочила и начала одну за другой задувать свечи.

– Что случилось? – спросил растерявшийся Герман.

– Ничего… Ты перешел на более низкий уровень. Тонкий мир этого не любит.

– Я почувствовал возбуждение.

Таня вздохнула:

– Это еще не значит, что нужно его сразу выплескивать.

– А что с ним еще делать?

– Сублимируй. Иногда достаточно быть рядом с женщиной, чтобы происходил обмен энергиями.

Герман резко встал:

– Ладно, спасибо. Мне надо идти.

– Не злись.

– Я и не злюсь.

– Воин Света и так сказал слишком многое.

– Понятно.

Третьяковский сложил и протянул ей табуретку.

– Уже уходишь?

– А что мне еще здесь делать?

Он нащупал в кармане Айфон и сделал вид, что читает какое-то сообщение.

– Надо идти.

– Можем попить расслабляющего чая.

Герман пожал плечами:

– Как хочешь.

Таня быстро засыпала в прозрачный чайник что-то похожее на красную гоанскую землю, поставила на огонь, достала маленький столик, подушки, снова зажгла несколько свечей. Потом закрыла дверь.

– На всякий случай, чтобы не пришли в неурочное время… – суетливо объяснила она. – Занятия уже кончились.

– Мне очень понравилось, как ты меня трогала, – сказал Герман, когда она вернулась за столик. – Я же не виноват.

– Нет, конечно. Ты мужчина. Это твое подлое естество. – Гуру Таня налила чай: – Масала.

– Всегда мечтал попробовать.

Третьяковский отхлебнул наваристую жидкость, похожую на бульон из специй, – вкус того самого запаха, который он первым обонял в аэропорту.

– Ну, как?

– Интересно.

– Так, значит, ты наследник лемурийского царя. Потрясающе. Ты удивлен?

– Конечно.

– Это был очень сильный царь. Иногда даже жестокий. Захватывая поселения, он покрывал всех женщин до единой. Об этом мало кто знает. А потом уже стал пророком.

Герман снова отхлебнул чай.

– Ничего себе, – только и смог сформулировать он.

Таня сверкнула глазами из-за пиалы.

Пророк провел рукой по ее ноге.

Она поджала ногу.

Пророк подвинулся ближе:

– Теперь, наверно, уже можно.

– Что можно?

– Выплеснуть возбуждение. Воин Света не видит…

Таня закатила глаза и заржала на пике счастья:

– Зачем, Герман? Боже мой.

Он поставил чашку и подсел еще ближе к ней:

– Просто очень хочется.

Положив ладонь на ее грудь, Атлант Великолепный легко освободил ее от мундум-нерьятхума.

– Можно было и без этого, Герман…

Они лежали на подушках под столиком. Она прижалась к нему, положила руку на его грудь, как бы согревая и успокаивая слишком стучавшее сердце. Эта кисть, показавшаяся Герману в первую их встречу непропорционально большой, теперь выглядела оберегом, хамсой, дланью Фатимы, Танит, Исиды, большим домом, прохладным листом лотоса, под которым можно укрыться от дождя и солнца.

– Вряд ли.

Наконец на Пророка снизошел долгожданный покой. Отдых в пустыне. Он смотрел на звездное небо через круглую дыру в центре шатра.

– И что теперь? – спросила она.

– А что теперь?

– Не знаю. У тебя дар. Если хочешь, мы могли бы преподавать вместе.

Хрупкий хрустальный мир добра и любви, связывающий странных людей, уверенных в том, что они свершают необходимый миру труд, защищенный свечным кругом, вниманием высших сил. Они будут ходить на рыбалку с Виктором и Андрюшей. Будут заниматься йогой с женщиной-лягушкой и женщиной с флюсом. Будут спорить о политике со старушкой Верой. Ни один день, отмеченный красотой заката, не пройдет даром. Летом они смогут переехать в непальские горы. В медитациях Герман будет путешествовать во внутренние миры. Познавая новое, чувствуя неведомые запахи и вкусы, облачаясь в одежды с неизвестным социальным адресом, рассматривая экзотические вещи, учась служить новым богам, он завороженно проведет остаток дней. Неужели эта жизнь хуже, чем то, что было до того?