Читать книгу "Леди и ее рыцарь - Шэрон Шульц"

Пока устраивали Бриджит, Мойра стояла в коридоре, ругая себя за то, что не может заставить себя переступить порог этой комнаты.

Коннор, отослав солдат, обратился к Падригу:

– Разожги огонь для леди Мойры.

Тот устало кивнул и пошел в спальню.

Коннор взял Мойру под руку, и у нее снова замерло сердце.

– В светлицу или спальню? – спросил он и посмотрел в ее глаза, словно что-то ища в них.

Мойра вспомнила, что в светлице нет воды, чтобы промыть его рану, а в спальне кувшин почти полон. Но хорошо ли это будет? Уже глубокая ночь. Вернулся Падриг.

– Иди спать, парень, – сказал ему Коннор. – Не жди меня.

Оруженосец кивнул и пошел к лестнице.

Мойра высвободила руку.

– Пойдемте в спальню, я осмотрю вашу рану. Не дожидаясь ответа, она пошла по коридору к своей комнате.

Вода в металлическом кувшине уже остыла, и Мойра опустилась на колени, чтобы поставить его на огонь.

Дверь открылась, и вошел Коннор.

– Давайте я помогу.

– Сама справлюсь, – буркнула Мойра. – Я вела себя так, что вы могли подумать, будто я беспомощная плакса, но обычно я обхожусь собственными силами.

– Но вам совсем не обязательно все делать самой. – Мужчина наклонился к ней.

Даже с помощью Коннора было совсем не легко подняться на ноги. Наконец она выпрямилась – и оказалась в его объятиях.

Мойре стало так хорошо, так тепло и уютно, что было ясно – надо поскорее высвободиться. Но он ее не отпускал, а только крепче прижимал к себе.

– Не убегайте, – прошептал Коннор, касаясь губами ее волос. – Постойте одну минуту, пока не восстановите равновесие.

– Я никогда его не восстановлю, если вы будете меня держать, – смущенно пробормотала Мойра.

Коннор отстранился.

– Я просто хотел вам помочь, и больше ничего. – Он осторожно убрал упавшие ей на лицо волосы и погладил по щеке. – Во всяком случае, сейчас.

Мойра мягко высвободилась.

– Уже поздно, давайте посмотрим вашу руку. Она сняла с него пояс с мечом и повесила на стул. Коннор стал одной рукой стягивать с себя плотную верхнюю рубаху.

– Погодите, давайте я помогу.

Вместе они сняли окровавленную рубаху. Мойра свернула ее и положила на сундук. Обернувшись, она увидела, что Коннор пытается самостоятельно снять кольчугу.

– Позвать Падрига? – предложила она.

– Не надо. – Коннор развязал тряпку, которой была перетянута раненая рука, низко наклонился и сбросил через голову тяжелую кольчугу. – До того как ехать в Ирландию, у меня никогда не было оруженосца. Я тоже привык справляться сам. – Он пододвинул стул. – Вы лучше сядьте. Думаете, я не видел, как вы хватаетесь за поясницу? Как представитель вашего господина, я приказываю вам сесть.

– Стоило мне один раз показать характер, как вы сразу стали настоящим тираном, милорд, – улыбнулась Мойра.

Коннор принес из светлицы бинты и травы и поставил перед ней.

– Ну, вы всегда были с характером, Мойра. Только сильная женщина могла бы удерживать замок «Джералд» и отбиваться от наскоков Маккарти столько месяцев подряд. – Он взял ее за руку. – И хотя все было против вас, вы сохранили своих людей, свой замок и даже умудрились засеять поля. А людей кормили, наверное, за свой счет. Окажись я на вашем месте, не знаю, как бы справился.

Мойре хотелось плакать. Она старалась как могла, но не была уверена, что сделала все, и ни с кем не могла поделиться своими заботами. Как же она устала – и телом, и душой.

Если рассказать обо всем Коннору, наверное, он поймет. Но еще будет время поговорить, а сейчас надо заняться его раной.

Весь рукав нижней рубахи, от самого плеча и до запястья, заскоруз от крови. Мойра тихонько потянула – нет, не снять.

– Может, просто сверху перевязать, и все? – предложил Коннор и вздрогнул, когда Мойра тихонько коснулась раны.

– Я надеюсь, милорд, у вас есть еще сорочки, потому что век этой кончился. – Она вытащила ножик и разрезала рукав сверху донизу.

Боль не мешала Коннору наслаждаться близостью Мойры. Он вдыхал окружавший ее запах цветов и пряностей, когда она поворачивалась, по его щеке скользила шелковистая прядь ее волос. Ему захотелось пододвинуться поближе, почувствовать ее дыхание, заглянуть в глаза.

Но нет, нельзя ей навязываться.

– Повернитесь, – сказала Мойра. Она разрезала сорочку на спине и оторвала остатки от рукава. Затем встала. – Давайте все это снимем, и тогда я начну.

– Почему бы и нет. – Если она не против, чтобы он сидел перед ней полуголый, то он тем более.

Его шрамы она уже видела, как он их получил – слышала. Заговори Мойра о них снова – Коннор ей расскажет вообще все. Он просил ее доверить ему свою жизнь и жизнь своего ребенка, так почему бы и ему не довериться ей полностью?

Коннор бросил на пол то, что осталось от сорочки. Мойра с минуту стояла, рассматривая его рану, потом выложила на сундук иголку с ниткой, полотняный бинт и горшочек с какой-то мазью, принесла таз, плошку с жидким мылом и полотенце. Затем сняла с очага кувшин и налила воды. Проделав все эти нехитрые дела, она выпрямилась и потерла руками поясницу.

– Вам больно? – Коннор озабоченно посмотрел на нее. – Сядьте, прошу вас.

– Никогда так не болело. – Мойра вздохнула. – Но сегодня был такой длинный день, да мне еще пришлось столько нагибаться. – Она посмотрела на свой живот. – А это занятие не для меня.

– Может, потереть вам спину?

Мойра качнула головой и опустилась на стул.

– Мне нельзя расслабляться, пока я не закончу с вашей раной. Вы же не хотите, чтобы я рухнула на пол, когда буду зашивать вас! – Она засмеялась.

– Я вас подхвачу, клянусь, – улыбнувшись, сказал Коннор.

– По-моему, мы чересчур развеселились. – Мойра обмакнула полотенце в таз и приложила его к ране. – А из этого следует, что оба очень устали и пора спать.

– Ручаюсь, я не усну, пока вы будете мной заниматься.

– Лучше бы уснули. – Она начала медленно отделять присохший рукав.

Было больно, но Коннор знавал боль и похуже.

На лице его выступила испарина, но он не издал ни единого звука, не шевельнулся и даже не поморщился, пока Мойра смывала кровь и зашивала рану большими стежками. Она была бледна, то ли от того, что ей приходилось делать, то ли от изнеможения.

– Все, – сказала Мойра, откладывая иголку. Она откинулась на спинку стула и вздохнула. – Вам повезло, порез неглубокий и прямой, рана чистая, скоро заживет.

Она наложила мягкую, приятно пахнущую мазь и аккуратно перевязала руку.