Читать книгу "Femme fatale выходит замуж - Татьяна Тронина"

– Правильно понимаешь, – кивнул Марат. – Только я не поклонник, у меня все серьезно. И я серьезно тебя прошу, мужик…

– Да пошел ты, – без всякого выражения произнес Пересветов. Ему, видимо, было уже не до вежливости. Одной рукой он открыл балконную дверь, чтобы проветрить комнату, а другой – принялся давить сигарету в пепельнице.

Марата словно ударили – он вдруг схватил этого типа за грудки, отбросил к стене. Пересветов на ногах удержался, лишь закашлялся.

– Этим ничего не изменишь, – со смешком, сквозь кашель, произнес он. – С сегодняшнего дня ты будешь и моим соседом, Марат.

– Что?

– Что слышал. Мы с Жанной решили жить вместе. Она решила.

– Ну уж нет! Да я…

– Ну что «ты», что – «ты»! – насмешливо произнес Пересветов. – Пролетарий ты, вот ты кто!

И в этот самый момент Марат его возненавидел. Раньше – понимал, а теперь вдруг наполнился бешенством, так, что даже кровь закипела. Может быть, потому, что в словах соперника слишком много было этой правды… Несмотря на разбитые кроссовки и вытянутый свитер, Пересветов имел больше прав на Жанну, чем он, Марат.

Солнечная девочка сидела на берегу, обхватив колени, светло-карие глаза смотрели вдаль, кончики волос касались золотистого песка. Отдать ее кому-то было немыслимо и невозможно…

Марат с окаменевшим лицом снова толкнул Пересветова. Тот отлетел теперь уже к балконной двери, едва успел уцепиться за раму – иначе неминуемо бы растянулся на балконном полу и ударился бы головой о каменные перила.

– Псих… – с отвращением произнес он и попытался закрыть дверь со стороны улицы.

Марат рванул дверь на себя и тоже выскочил на балкон. Вдали шумел проспект, сплошным потоком шли машины – начинался утренний час пик. Пахло черемухой – она цвела внизу, возле парковки. Где-то рядом глухо курлыкали голуби.

От холодного и сладковатого майского воздуха у Марата заломило в висках. На какое-то мгновение ему показалось, что все это происходит не с ним, что он просто видит сон…

Пересветов стоял в углу, прижавшись к перилам, и кусал губы. Испуганным он не выглядел, скорее – удивленным и злым. Тусклый серый фасад старого дома нависал над ними, давил своими размерами – чем-то он опять напомнил Марату картинку из материных книг, чужих и непонятных, в которых рассказывалось про собор Парижской Богоматери. Только горгулий здесь не хватало…

– Я люблю ее, – задыхаясь, надменно произнес Марат.

– Что?.. А ты знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы быть с ней?.. И вообще, это глупо – решать такие вопросы с помощью кулаков! – произнес Пересветов.

– А если это единственный выход?..

– Чего ты хочешь, ну чего ты хочешь?! – пробормотал Пересветов с раздражением. – Пропусти меня…

Он двинулся к балконной двери, и в этот момент Марат понял, что не может просто так отпустить своего соперника, что не сможет жить без Жанны, без надежды на то, что когда-нибудь она станет его. В ней было все – смысл, счастье, радость, покой, примирение… Примирение со всем – со своей не слишком удачной жизнью, с людьми, с миром, с собственной матерью, с самим собой.

И озарение снизошло на Марата – здесь и сейчас все должно случиться, здесь разрешится его проблема, потому что более удачного момента может и не быть. «Чего я хочу? О, я знаю, чего я хочу!..»

Он бросился к Пересветову, обхватил того поперек туловища. Соперник был выше, но Марату придавало сил отчаяние. Они возились у перил – и вдруг откуда-то снизу, прежде невидимые, вспорхнули со свистом и клекотом голуби. Скорее всего они сидели на каком-то выступе снизу, с другой стороны балконных перил, а теперь их напугала возня.

От неожиданности Пересветов вздрогнул и на миг замер – но одного этого мгновения Марату вполне хватило. В последнем усилии он толкнул соперника в грудь, подхватил за ноги, перевалил через перила…

В следующее мгновение Марат увидел, что Пересветов уже висит с той стороны перил, из-под пальцев его сыплется каменная крошка.

Пересветов молчал, на помощь не звал – Марат лишь слышал его громкое, тяжелое дыхание и всей кожей ощутил тот ужас, который чувствовал сейчас его соперник.

А потом пальцы скользнули вниз…

Марат попятился назад, спиной открыл балконную дверь. Уперся взглядом в плакат – «Курение сокращает жизнь». «Это не я… это он сам!» – мелькнула в голове мысль. И другая мысль – что за смерть Пересветова все равно придется отвечать ему, Марату. «А если он и не умер?..» – «Ну да, как же! – словно ответил ему кто-то невидимый. – Человек упал с двенадцатого этажа и не разбился в лепешку?.. Такого быть не может!»

Марат выскочил в длинный коридор, побежал…

Уперся в дверь. Не то. Побежал обратно.

Конторка охранника была по-прежнему пуста. Марат метнулся к железной двери, увидел, что просто так не выйти – чтобы попасть наружу, опять же требовалась карточка, которую необходимо было прижать к датчику.

Паника охватила его – впрочем, последним усилием он сумел подавить ее, сообразил, что надо делать. Метнулся к конторке, нажал на нужную кнопку, и дверь автоматически щелкнула.

Лифта он ждать не стал – сразу побежал по лестнице вниз, стараясь громко не топать. Было неприятное, томительное ожидание погони, того, что его сейчас начнут ловить, хватать, куда-то тащить… Ждал криков, воплей, паники – но ничего этого не было.

У окна между этажами кто-то курил. Вжав голову в плечи, Марат проскользнул мимо, но куривший даже не повернул голову в его сторону.

На восьмом этаже шумели люди, возле входа в какой-то мебельный салон, краем уха Марат уловил слово – «распродажа», оно витало над толпой и не имело к нему, Марату, никакого отношения.

На четвертом смеялась компания молодых людей.

По коридору второго шла полная женщина с огромным подносом пирожков, которые нестерпимо пахли ванилью. Марата едва не вырвало. Он взмок словно мышь и ничего не понимал.

«А может, мне все показалось, и не было никакого Пересветова, и не были мы с ним на том балконе?» – мелькнула безумная мысль.

А на первом этаже было вообще пусто. И даже нерадивый охранник с газетой отсутствовал.

Еще не веря своему счастью, Марат выскользнул на улицу. И только тогда понял, в чем дело, – метрах в двадцати от входа в подъезд, позади стоянки, где был узенький газон, заросший чахлыми кустами, собиралась толпа, бежали люди. Тревожные голоса резанули ухо. Марат понял, что произошедшее ему не приснилось.

Там, на газоне, за спинами людей, должно лежать тело его соперника, Пересветова Юрия.

Но смотреть на него у Марата не было никакого желания.

Он быстро пошел назад, в сторону метро.

«Жанна, Жанна, Жанна…» – исступленно, словно заклинание, повторял он.