Читать книгу "Иуда освобожденный - Питер Гамильтон"

Монотонность полета была нарушена только однажды: спустя три часа после взлета пилот заметил далеко внизу небольшую стаю вурвалов и снизился, чтобы скучающие пассажиры смогли на них посмотреть. На фоне темного моря вурвалы казались всего лишь ярко-красными точками — несмотря на то что размерами почти вдвое превосходили синих китов. В отличие от земных собратьев, это были чрезвычайно агрессивные существа, истреблявшие в последнем арктическом океане неизменно уменьшавшиеся запасы рыбы. В борьбе за добычу они даже сражались с другими такими же стаями, плававшими вдоль экватора между постепенно сближающимися ледниками.

Меллани и Дадли дважды покидали салон, чтобы подтвердить свои отношения на огромной высоте. Для этого им даже не пришлось воспользоваться тесными туалетными кабинками: пустые и темные средний и задний салоны всех трех палуб предоставляли достаточно пространства для наслаждений среди длинных рядов свободных кресел.

Станция «Порт-Эвергрин» располагалась на острове, представлявшем собой сорок тысяч квадратных километров голых скал. На Промежуточной не обнаружили ни одного растения и никаких следов почвы — даже песок почти отсутствовал, поскольку за неимением спутников на этой планете не было приливов и отливов. Ученые-планетологи доказывали, что эволюция здесь остановилась на водной стадии, но в Содружестве это мало кого интересовало. Для большинства людей Промежуточная оставалась абсолютно пустым местом.

Словно тому в подтверждение, «Порт-Эвергрин» производил еще более унылое впечатление, чем «Шеклтон». Самолет прибыл на станцию уже в сумерках, и багрового сияния неба едва хватало, чтобы осветить пустынные скалы. Порт-Эвергрин приютился в километровом углублении с подветренной стороны обращенного к морю скалистого обрыва и состоял из единственного ангара, шести серебристых герметичных домиков и длинного двухэтажного строения, напоминающего дешевый отель. Генератор червоточин располагался в похожем на броненосца сооружении из грубых карбоновых панелей. С одной стороны у здания был конический выступ, под которым и находилась арка перехода. Перед ней, к удивлению Меллани, не было никаких железнодорожных путей.

«Карбоновый гусь» довольно мягко приводнился вдоль берега, хоть толчок в момент касания воды и оказался намного резче, чем при посадке любого другого самолета. Перед ангаром стояло еще четыре огромных воздушных корабля, и, как только произошла посадка, один из них взмыл в небо, направляясь обратно в Шеклтон.

Выходящих пассажиров у трапа встретили два человека в форме служащих ККТ. Старший из них представился как Ээмели Аро, офицер-техник, ответственный за работу генератора червоточины.

— Вам повезло с расписанием, — сообщил он новоприбывшим путешественникам. — Червоточина откроется через восемнадцать минут, и вам не придется долго ждать. — Он показал рукой в сторону перехода. — Всем нужно подойти вон туда. Как только переход заработает, я подам сигнал. Просто пройдите через него.

Меллани ожидала более сложной процедуры, но они с Дадли обменялись взглядами через шлемы и побрели по каменной дорожке. Красное солнце быстро опускалось к горизонту, его нейтронный спутник все так же сверкал ослепительными вспышками, создавая стробоскопический эффект, — словно маяк, подававший сигнал тонущему кораблю.

После захода солнца Порт-Эвергрин осветился яркими желтоватыми огнями полифото. Мгновенно появившиеся на небе звезды вызвали у Меллани ощущение собственной незначительности и беззащитности. Она впервые в жизни осознала значение выражения «сомкнулась тьма».

Пятеро пассажиров сгрудились перед аркой перехода. Только после того, как солнце село, стало заметно, что ее заполняло слабое ультрамариновое сияние. Холодно не было, но Меллани обняла себя за плечи и начала переминаться с ноги на ногу: она мысленно торопила открытие перехода, но ускорить движение звездного ротора ей было не под силу.

Необычная двойная звезда Промежуточной послужила решающим фактором при выборе места для размещения червоточины. Несмотря на то что диаметр у него был меньше, чем у обычных коммерческих червоточин ККТ, переход на Дальнюю все же требовал огромных затрат энергии. В основу создания звездного ротора легла разработка, появившаяся в начале «космической эры» двадцатого века, — винты встречного вращения, которые работали от солнечного ветра и питали простой электрогенератор.

Как и в прототипе, шестнадцать прямоугольных лопастей звездного ротора радиально расходились от ступицы и представляли собой плоские решетчатые двадцатипятикилометровые пластины, выполненные из самых прочных сталекремниевых волокон, какие только могли изготовить в Содружестве. Двадцать три километра их длины покрывал тончайший слой посеребренной фольги, образовывавший площадь для воздействия солнечного ветра, равную тысяче восьмистам квадратным километрам. Подобное устройство создавало значительный крутящий момент даже в простой солнечной системе. В системе же Промежуточной звездный ротор был расположен в точке Лагранжа3 между красной звездой и ее нейтронным спутником — как раз посреди потока плазмы, где плотность ионов на порядок выше, чем в обычном солнечном ветре. Когда звездный ротор находился в пиковой плотности потока, вырабатываемой им мощности хватало для работы генератора червоточин, но он не мог постоянно оставаться в точке Лагранжа и непрерывно производить электричество: тогда он стал бы практически вечным двигателем. Волны плазмы, ударяя в лопасти, создавали непрекращающееся давление, в результате чего установка смещалась от точки Лагранжа в сторону нейтронной звезды. Поэтому в течение пяти часов два комплекта лопастей вращались в противоположных направлениях, генерируя электричество для червоточины «Порт-Эвергрин», поступавшее на станцию через бесконечно узкую червоточину. Кроме того, звездный ротор накапливал часть энергии, и по истечении пяти часов, когда установка смещалась, включались бортовые двигатели и выталкивали ее из плазменного потока в область меньшего давления, после чего совершался обратный пятнадцатичасовой перелет через открытый космос до точки Лагранжа, и весь цикл повторялся по новой.

В сорока миллионах километров над Промежуточной звездный ротор скользнул в точку Лагранжа, и вихрь ионов ударил в серебристые лопасти. Скорость их вращения начала возрастать.

Призрачное сияние арочного перехода резко сменилось яркой монохромной пеленой. По другую сторону от туманной завесы задвигались какие-то тени.

— Все в порядке, можно переходить! — крикнул Ээмели Аро.

Два физика сразу же шагнули вперед и растворились в тумане.

— Все нормально, — заверил Меллани Гриффит Эпплгейт. — Я проделывал это сотни раз.

Он тоже быстро вошел в арку.

— Связь стабильна, — сказал ей РИ. — Я поддерживаю контакт с Армстронг-сити. Переход безопасен.

Меллани протянула руку и почувствовала, как за нее ухватился Дадли.