Читать книгу "Немного солнца для Скарлетт - Наталия Миронина"

Последние два слова ей, не пьющей ничего крепче сухого вина, дались с трудом.

На самолет Летти почти опоздала. Ну, кто знал, что джин, напиток, изобретенный англичанами как лекарство от малярии, обладает сразу двумя взаимоисключающими свойствами. Он бодрит и усыпляет одновременно. Пока Летти пила его, она чувствовала себя прекрасно – она готова была спокойно беседовать с Диком. Летти даже придумала, как начнет этот разговор.

– Ну, – скажет она ему, – что же это за глупости?! Ты прекращай так себя вести! Или я пожалуюсь тете Аглае!

Летти тут представила, как Дик пугается такой перспективы. Она даже, помнится, фыркнула от смеха. Потом Летти еще раз рассказала ему про свою любовь, про то, что у них еще много дел: им нужен ребенок, нужно его вырастить, воспитать, а для этого не только деньги и здоровье нужны, для этого нужна хорошая семья. Крепкая. Конечно, многие обходятся и без нее, но все-таки результаты надежнее, когда она есть. Летти много чего еще напридумывала – даже ответы Дика на ее собственные слова. Но когда Летти коснулась головой подушки и перед глазами все расплылось, в абсолютно протрезвевшей на мгновение голове пронеслось: «Но ведь это же конец. А я так люблю Дика!» Мысль была обжигающе трезвая, и Летти поторопилась вернуться в пьяное состояние и заснуть.

Она опаздывала минут на пятнадцать. И прекрасно понимала, что самолет не дилижанс и не автобус – задержаться не может.

– Скажите, а можно ехать еще быстрее? – Летти умоляюще посмотрела на водителя такси. Впрочем, по автобану, который вел в аэропорт, они и так мчались во весь дух.

– Опаздываете? – Тот покосился на пассажирку.

– Да, но меня будут ждать, – соврала в отчаянии Летти. – Мне нельзя опоздать. Я многих подведу! – Летти уже проклинала и джин, от которого наутро голова не болела, но были жажда, противное ощущение безнравственности и чувство обреченности. Что бы она, Летти, сейчас ни сделала, миновать этот разговор с Диком было невозможно. Даже если она повернет назад, даже если она забудет этот телефонный звонок, даже если она будет сильнее всех женщин на свете и поверит своему мужу, все равно когда-нибудь в жизни этот разговор между ними состоится. Но Летти никогда ничего не откладывала на потом, она все всегда делала вовремя. А потому этот путь ей надо проделать сейчас и пользоваться уловками в виде опоздания было бы трусостью.

– Успеем. – Водитель прервал ее размышления и прибавил скорость. У Летти закружилась голова и подступила тошнота к горлу – так она расплачивалась за вчерашнее малодушие.

Самолет взмыл вовремя – водитель не обманул. Летти почти бегом прошла все предполетные процедуры и, устроившись в кресле, с облегчением вздохнула. «Зато не было томительного ожидания!» – сказала она себе и попросила стюардессу принести крепкий кофе. От обеда она отказалась – путь до Белграда был близким, да и не до еды ей было.

Если бы не причина, по которой Скарлетт Ломанова пустилась в путь, то она вполне могла бы насладиться тем, что успела повидать за эти несколько суток. Если бы не мысли, которые неотвязно преследовали ее, она бы могла удостовериться в том, что на земле нет мест далеких и чужих. Воспоминания о прекрасной Вене у нее остались только в виде можжевелового привкуса джина. Она не заметила сам Белград, южный, теплый, с широкими улицами и бульварами, с небом, которое оставили свободным, не заточили в каменные столбы, не посчитали расстояние до него при помощи серых этажей. Если бы Летти не была так расстроена, она бы не обратила внимания на пригороды – зеленые, широкие, яркие, но она почти их не видела. Как и дорогу в город Нови Сад, дорогу, которая проходила вдоль Дуная. Она не смотрела в окно автомобиля. Она сжалась на заднем сиденье и с ужасом представляла свое появление на площадке, в съемочной группе Стива Майлза.

Ее мысли были заняты только одним – тем, что предстояло пережить.

– Куда едем? – спросил таксист.

– В Нови Сад, – коротко ответила Летти.

Таксист присвистнул:

– Далеко! Обратно поеду без пассажира.

– Оплачу, – коротко отрезала Летти.

Она не хотела торговаться, не хотела вступать в разговоры, не хотела расспросов и не в состоянии была отвечать вежливым интересом на непременные исторические экскурсы, которыми так грешат подобные поездки. Она хотела помолчать и подумать. А подумать было о чем. Когда она собиралась в дорогу, ее волновало только одно – правду ли сообщили ей по телефону. Ее волновало, что ответит ей Дик, когда она задаст ему прямой вопрос. Ее волновало, что ответит ему она. Когда Летти собиралась в дорогу, когда она металась по своему стеклянному дому, в окна которого заглядывал океан, она думала только о муже и о себе. Еще она думала о своей жизни, о предательстве, о том низменном, непонятном, вероломном, что встает на пути и что обойти, миновать решительно невозможно. Летти думала даже о мести. Хотя и не представляла себе, как она может отомстить. И дело было не в ее решительности, а в нем, в Дике. Она его любила, и ей в голову не могло прийти, чтобы причинить ему боль, нанести урон. Решительно собравшись в путь за истиной, она не думала о мелочах – бытовых, с которыми столкнется, как только прибудет на место. Садясь в такси, Летти вдруг подумала, что участники съемок, включая Стива Майлза, могут быть в курсе происходящего. «Если у Дика с кем-то отношения, то вряд ли это останется незамеченным для гримеров, костюмеров, статистов, не говоря уже об исполнителях главных ролей. Если мне наврали, то мой приезд будет выглядеть как внезапная супружеская проверка. Я поставлю в дурацкое положение всех: Дика, себя и даже Майлза. Стив, как ни крути, почти член семьи», – обо всем этом думала Летти.

Она очнулась от дум, обнаружив, что в городе, по которому она ехала, было очень много неба. И очень много солнца. И то и другое, казалось, было на расстоянии вытянутой руки. Она не сравнивала Париж, где прошло ее детство, не сравнивала Нью-Йорк, где проходила ее семейная жизнь. Первый город имел свой характерный оттенок, в котором желтого было немного. Второй город заслонял солнце домами. А здесь оно было вокруг.

– Как долго ехать в Нови Сад? – спросила Летти, когда показались пригороды Белграда.

– Не очень долго. Час-другой, – ответил таксист.

– Хорошо, – кивнула она и добавила: – Я не спешу.

Таксист бросил на нее удивленный взгляд. Летти не спешила. В оставшееся время она должна была решить, как приедет в Нови Сад. «Предположим, я появляюсь в гостинице, где живет Дик. Да, он живет не со всей съемочной группой. Он живет рядом, но в другом отеле. Но есть обслуга, есть кто-то, кто в курсе происходящего. В отеле секретов нет. И не бывает. Поэтому я не могу поселиться там, где живет Дик. И не могу поселиться, где живут остальные. И вообще, может, не стоит никому говорить о том, что я здесь?» – Летти взглянула на таксиста.

– Скажите, вы же часто возите туристов в этот город?

– Да, – кивнул таксист.

– А вы не поможете? Мне хотелось бы поселиться в маленькой гостинице.