Читать книгу "Крылья страха - Анна Данилова"

– Пришли. Трое мужчин и одна женщина. Разговаривают с Крымовым.

– Представились?

– Да. Арсиньевич твой, с которым ты не нашла общего языка… Не нашла… Вот бы все так не находили! – бросила Надя в сердцах. – Еще Мазанов и, кажется, его жена. Она, кстати, спрашивала про тебя, и я сказала ей, что ты сейчас будешь. Все, больше не могу говорить… У Крымова сияющая физиономия.

Надя бросила трубку. А Юля рухнула в кресло и закрыла лицо руками, представляя, как Мазанов выкладывает из кармана деньги и как Крымов, удовлетворенно хмыкнув, складывает их к себе в стол.

«Противно».

Она ходила по квартире, на ходу одеваясь и приводя себя в порядок, пока в дверь не позвонили. Натягивая платье через голову, Юля, едва успев расправить его и застегнуть «молнию», подошла к двери и посмотрела в «глазок». Это был Вениамин – телохранитель и правая рука Ломова.

Юля открыла дверь и увидела в руке Вениамина большой букет белых лилий. «От их аромата болит голова», – промелькнула несуразная мысль. Несуразная, потому что сам букет был просто восхитительным: полураспустившиеся, с зеленоватыми прожилками, прохладные и хрустящие лилии источали поистине приторно-болезненный аромат, словно напоминание о прошедшем лете, тепле, поцелуях… Теперь осень, откуда бы взяться лилиям? Сейчас мужчины дарят своим женщинам зрелые розы, горьковатые, пахнущие дождем и дымом хризантемы и индифферентные гвоздики…

В другой руке Вениамин держал за тесьму торт. Юля улыбнулась, приняла из рук посетителя подарки и пригласила его войти.

– Павел Андреевич просил передать вам, что он заедет за вами в восемь часов вечера. Еще он просил, чтобы вы были одеты потеплее, он хочет пригласить вас за город.

Юля пожала плечами и согласилась:

– Хорошо. Поблагодарите его за цветы и скажите, что я буду его ждать.

Когда дверь за Вениамином закрылась, Юля, поставив цветы в широкую фарфоровую вазу, развязала красную шелковую тесьму на большой белой коробке, сняла крышку и увидела нечто такое, что шокировало ее до головокружения. Конечно же, это был торт. Да только не простой. Это была сотворенная из крема белого и розового оттенков двухспальная кровать со взбитыми подушками (сливками). Но подушки в тех местах, где должны покоиться головы спящих, были залиты красной блестящей глазурью, словно кровью… Ломов развлекался. Он хотел испугать Юлю. Но не испугал. Удивил. Потряс своим сюрреалистическим восприятием жизни. Подушки – взбитые сливки. Простыня, забрызганная кровью, – это клюква с сахаром.

Что ж, убийство Садовниковых уже ни для кого не секрет. Об этом писали все газеты.

Позавтракать этим смертным ложем и продолжить поиск убийцы – что может быть более чудовищным и острым по ощущениям?

Прежде чем разрезать торт, от которого, кстати, чудесно пахло ванилью, Юля принесла «Кодак» и сделала несколько снимков, чтобы потом потрясти Надю Щукину. Пять минут – и все готово. Память на всю жизнь. Юля взяла широкий нож и вонзила его в нежную мякоть бисквита… Но нож сразу же наткнулся на что-то жесткое. Она поняла, что сюрпризы на этом не закончились, и попыталась осторожно, не разрушая торта, извлечь из нижнего слоя нечто, спрятанное внутри. Показался уголок красного полиэтиленового пакета. Юля аккуратно извлекла облепленный кремом пакет размером чуть больше ладони. Там лежало что-то тяжелое.

Юля достала ножницы, разрезала пакет, и оттуда выпал маленький пистолет, а следом – записка: «Юля, я дарю тебе эту миниатюрную вещицу, чтобы ты в этой жизни чувствовала себя немного увереннее. Он не заряжен, но сегодня вечером я научу тебя, как с ним обращаться. Кушай торт и думай только о самом хорошем. Твой П.А.Л.»

Юля съела большой кусок торта, запила его чаем и поехала к Кутиной.

Глава 10

Жизнь подарила ей замечательного Павла Андреевича, и это был неоспоримый факт. Именно подарила. Потому что ей, утопающей в серости будней и вечном страхе оказаться никому не нужной, был просто необходим именно такой человек, который одним лишь своим появлением волновал кровь и заставлял ее сердце неистово биться. Он был старше ее, умнее, он видел жизнь совершенно иначе, чем она, и умел находить в этой жизни крупицы наслаждения. И если раньше у Юли были мужчины, приносившие ей одни страдания, то теперь, она это чувствовала, все изменилось – у нее появился тот, кто сделает ее счастливой.

Она мчалась по улицам, окатывая прохожих грязью, и ей казалось, что они заранее прощают ее за этот полет, за это безумие, за легкость, которую она испытывала в эти минуты…

Кутина была дома и ждала ее.

– Вам уже, наверно, доложили, что я приеду к вам… Еще до моего звонка, не так ли?

На этот раз Юля говорила со свидетелем Кутиной совершенно другим тоном, источник которого лежал в письменном столе Крымова и благоухал крепким зеленовато-долларовым духом.

Кутина – молодая русоволосая женщина с продолговатыми серыми глазами и тонкими, ярко накрашенными губами, кутаясь в домашний красный халат, предложила посетительнице кофе и сухое печенье. Они сидели в большой комнате, заваленной газетами и журналами, из магнитофона лилась ненавязчивая песня Мэриам Кэй.

– Я до сих пор не могу прийти в себя, – вздохнула Галина Николаевна, размешивая в кофе сахар. – Завтра похороны… Это чудовищно. И что бы там ни говорили в прокуратуре (а у меня там знакомые), Сережу с Лорочкой убили. Я понимаю, конечно, что вы пришли ко мне не для того, чтобы выслушивать мои версии, но вам необходимо знать мнение друзей этой пары относительно нелепого спектакля, который устроил убийца… Можно убить, потом раздеть и представить все дело так, как выгодно убийце… Знать бы только, кто их убил и за что? Ведь это наши друзья, следовательно, их враги – и наши враги. Но знаете, что больше всего поразило меня в этой трагедии?

– Что? – Юля уже поняла, что Кутина взяла нить разговора в свои руки и теперь выпустит ее не скоро.

– А то, что убийца мог вот так спокойно войти в дом. И каким образом у него оказался Сережин пистолет?

– Я вижу, вы хорошо проинформированы.

– Я же говорю, у меня знакомые в прокуратуре. Я гинеколог, поэтому у меня довольно много связей. Женщины сейчас предпочитают открывать свои секреты постоянным врачам. И если уж зубы лечат исключительно у знакомых, то что тогда говорить про… Сами понимаете.

Да, безусловно, эта женщина знала себе цену. И дорожила доверием, которое ей оказывали клиентки. Яркое подтверждение этому – тайна Лоры Садовниковой, которую она, должно быть, собиралась унести с собой в могилу.

– Вы пришли расспросить меня про Лору? Спрашивайте. Хотя не думаю, что мои показания могут пролить свет на эту кровавую историю. Но перед тем, как вы начнете меня расспрашивать, я скажу сразу – Лора не изменяла своему мужу, и, стало быть, это преступление никак не может быть связано с этой стороной их жизни.

– Но вы всего лишь гинеколог, откуда вам знать подобное? – вырвалось у Юли.