Читать книгу "Рубежи - Геннадий Иевлев"

– Что увижу?

– Их мысли.

– Я их и сейчас вижу.

– Это слова. Когда они поймут тебя, ты будешь видеть их мысли, они видеть твои.

– Мысленное общение?

– Ты узнаешь.

Чёртов бегемот. Всплыла у Торэна нелестная мысль о лазуранине. Когда-либо ты способен сказать сразу больше пяти слов или тебя всегда клинит на шестом?

– Пусть продолжают.

Спрятав поле, Торэн устроился в кресле поудобнее и прикрыл глаза. Через несколько мгновений жжение кожи под обручем возобновилось и появился первый образ…

Торэн открыл глаза – ни жжения обруча, ни игл больше не было. Он крутанул головой по сторонам: с одной стороны от него в кресле сидел Амп Грат; с другой – Олига. Он уставился в девушку, будто увидел её впервые в своей жизни.

– Почему ты здесь? – В голосе Торэна скользнули недовольные нотки.

– Я прождала тебя два часа рядом с дохлым инопланетянином. – Заговорила Олига, явно, повышенным голосом. – Мне что, рядом с ним ложиться? Я пошла тебя искать. Эта единственная дверь на их корабле, которая была открытой. Ты оказался здесь. Они предложили и мне кресло.

Ничего больше не сказав, Торэн отвернулся от девушки и уставился в командира Миттлайтера, другие кресла уже были повёрнуты к нему спинками.

Проклятье! Долго же ты изучал меня? И что ты из меня выудил? Не придётся заставлять тебя забыть всё, что узнал? Всплыли у него саркастические мысли.

– Здравствуй. – Прозвучавшее в голове Торэна слово, заставило его прервать ток своих мыслей и сосредоточиться.

Слово, именно, прозвучало и именно в голове, так как губы Миттлайтера не шевельнулись. Торэн попытался определить, как может выглядеть образ слова приветствия, как у него в голове прозвучало ещё одно слово.

– Говори.

– Здравствуй. – Тут же механически произнёс Торэн. – Кто вы? Почему уничтожаете корабли моей цивилизации?

– Мы цивилизация археев. Мы не уничтожаем корабли твоей цивилизации.

Прозвучали в голове Торэна достаточно искажённые, но всё же понятные фразы. Скорее всего это была мысль, но которая каким-то образом воздействовала на слуховые нервы, заставляя их слышать. Звучащая мысль.

– Вы лжёте. Ваши корабли уничтожили уже несколько наших колониальных кораблей, почти с двадцатью тысячами переселенцев.

Наступил долгий перерыв в получении следующей говорящей мысли. Паузу нарушила Олига.

– Вы уже сами с собой разговариваете, господин капитан?

– Я разговариваю с их командиром.

– Это тот, что на нас смотрит? Но он ведь молчит?

– Он разговаривает мыслями. Захочешь, они и тебя научат понимать их.

– Я подумаю…

– Наша система ещё плохо освоила твой язык. – Зазвучали слова в голове Торэна, заставившие его прервать диалог с Олигой. – Как я понял: ты обвиняешь нас в массовом уничтожении жителей твоей цивилизации. Это неправда. Наши корабли никогда не пересекали границ пространства твоей цивилизации. Ты сейчас в нашем пространстве.

Искажённые, с трудом понятные слова заставляли Торэна гримасничать в их осмысливании.

– Вы сами притянули меня сюда. – Практически выкрикнул он, с нескрываемой злостью, недовольный выдвинутым контробвинением.

– Это невозможно. Мы даже не знаем, кто ты и откуда пришёл.

– Я повторяю… – Торэн перешёл на нормальный голос. – Я не пришёл – вы украли мой корабль со всем его экипажем. Я хочу вернуться в своё пространство, а вы удерживаете меня.

– Мы не понимаем друг друга. Требуется другое общение. Мы должны подумать о вас.

Пришли достаточно странные фразы, заставившие Торэна на некоторое время задуматься.

– Мы арестованы? – Поинтересовался он.

– Нет. Но я надеюсь на вашу разумность.

– Хорошо. Заберите своего члена экипажа из моего корабля. Я кажется перестарался. Я не приемлю, когда без разрешения пытаются ковыряться в моей голове.

Торэн поднялся и механически взявшись за обруч, снял его с головы и тут же уставился в него, непонимающим взглядом. Дёрнув плечами, он провел второй рукой по лбу, где находился обруч и не почувствовав никаких изъянов на коже, бросил обруч на кресло и перевёл взгляд на Олигу.

– Уходим отсюда.

– Амп Грат останется здесь. – Прозвучавшая у Торэна в голове фраза, заставила его мысленно выругаться и уставиться в обруч недоумённым взглядом. – Это представитель одной из рас нашей цивилизации. – Продолжали звучать слова в его голове. – Расы, выбравшей отличный от нас путь своего развития, который привёл их в тупик, к вымиранию.

Торэн перевёл взгляд на лазуранина.

– И ты молчал г-г… Они требуют, чтобы ты остался. Я не возражаю. Но имей ввиду – ты, всё ещё под домашним арестом. Скроешься – клянусь, найду и отдам под суд.

Лазуранин даже не шевельнулся.

Обведя зал продолжительным взглядом, Торэн повернулся к двери и направился в свой корабль. Олига пошла рядом.

Впереди них шли два архея. Войдя в «Глор» они взяли мёртвого круглоголового за одежду и будто негодную вещь, потащили его по переходному тоннелю. Олига состроила гримасу отвращения.

– И это высокоразвитая цивилизация. Пещерный век. – Она, вдруг, зажала рукой нос. – Какая вонь.

– В нашей атмосфере очень большое содержание кислорода, что, скорее всего, очень негативно для их плоти. – Торэн помахал перед собой рукой. – Амп Грат похоронил наших?

– Я не видела. Можно посмотреть в холодильнике. – Олига мотнула головой. – Куда мы?

– Я в зал управления. Принеси мне тоник. Посильней.

Отвернувшись друг от друга они направились в разные стороны…

Усевшись в зале управления в своё кресло капитана, Торэн включил панорамный обзор экрана вивв и внешнее освещение. В ярком свете отчётливо проявились контуры степперов: впереди и позади «Глор» – поодаль и один сбоку – вплотную.

Эти степперы были несколько не такими, которые встречались ему в пространстве зевсов: насколько он видел, те корабли имели по одному крылу с фьютами с каждой стороны, а у этих было по два, по крайней мере их было столько на стороне повёрнутой к «Глор» и к каждому было прицеплено не менее трёх десятков фьютов. К тому же эти степперы выглядели гораздо массивнее и выше и длиннее, хотя, это, возможно, было из-за их близости и были вытянуты в вертикальной плоскости, нежели, как корабли зевсов, имевшие, в большей степени, горизонтальную ориентацию. Большего размера иллюминатор на носу, большие носовые скосы, как вверх, так и вниз, больше дюз движителя – у повёрнутого к «Глору» степпера их было семь, а не пять, как у встречавшихся до сих пор: три огромных центральных и по два от них в разные стороны меньших размеров. Он взглянул на хронометр – по времени зевсов, была глубокая ночь.