Читать книгу "Сумеречные воспоминания - Мэгги Шайн"

Роланд направился к боковой двери, увязая в сене. Три птички вспорхнули с балки, растревоженные его присутствием. Они шумно хлопали крыльями, и звук эхом разносился под высоким потолком сарая. Одна птаха уронила перо, и Роланд наблюдал, как оно, танцуя в воздухе, медленно опускается на пол.

Выйдя из сарая, он зашагал по жухлой поблекшей траве. Жесткие растения царапали его ботинки. В воздухе уже ощущалось дыхание приближающейся зимы, но на небе не было ни облачка. Роланд мысленно пытался отыскать поблизости посторонний разум, но слышал лишь стройный хор сверчков, свист крыла пролетающей летучей мыши да завывание ветра, треплющего старый флюгер на крыше сарая.

Он не хотел, чтобы Рианнон покинула его.

Понимание этого родилось в его душе в тот самый момент, когда с ее губ слетели слова об уходе. Если он удостоверится в том, что никогда больше ее не увидит, он будет чувствовать себя бесконечно одиноким. Да, она ни разу не задерживалась рядом с ним надолго, но он знал, что она есть. Он всегда знал, что стоит ему призвать ее, и она явится; а по собственному желанию она приходила, когда он меньше всего ее ждал. Рианнон увлекала его в ураган чувств, выслушивала его непременные замечания о ее безрассудности и неразумности, а затем ускользала прочь, подобно легкому летнему ветерку.

Роланд не мог попросить ее остаться. Ее присутствие напрочь лишало его контроля и самообладания, делало его неосторожным. Он бы только снова и снова причинял Рианнон боль.

Закрыв глаза, он увидел перед мысленным взором ее лицо. Он и помыслить не мог о том, чтобы намеренно ранить ее. На долю мгновения Роланд позволил Эрику убедить себя, что поступил с Рианнон грубо, находясь под воздействием препарата. Затем он резко покачал головой. Какая разница? Это не могло изменить правду о его истинной сущности. Как он мог просить Рианнон остаться с ним, зная, что ее присутствие будет постоянно заставлять его балансировать на грани хаоса?

Если бы только эта женщина могла обуздать свою сущность, стать чуть менее безрассудной и импульсивной. Он мог бы помочь ей, а она могла бы помочь ему. Если бы только ему удалось убедить ее в необходимости этого, тогда, возможно…

Нет. Рианнон никогда не изменится. Он страшно боялся одним далеко не прекрасным днем узнать о ее смерти, которая, несомненно, окажется мучительной и ужасной.

– Роланд?

Он повернулся на звук женского голоса, угадывая по отсутствию в нем глубины и характерного тембра, что он принадлежит не Рианнон, а Тамаре.

Она выступила вперед. Голова ее была опущена, и она избегала его взгляда. Когда носки ее обуви почти коснулись его ботинок, она остановилась и крепко обняла его руками за шею.

– Я очень сожалею, что наговорила тебе много отвратительных вещей. Я знаю, как сильно ты любишь Джейми.

Роланд принял ее в свои объятия, наслаждаясь близостью другого существа.

– Все в порядке, Тамара. Просто ты находишься на грани. Как и все мы.

Опустив руки, она отступила на шаг и, наконец, посмотрела ему прямо в глаза.

– Я так боюсь за него.

– Мы не позволим кому-либо причинить ему зло, милая.

Она быстро кивнула, на мгновение крепко зажмурившись. Открыв глаза, она снова стала вглядываться в его лицо.

– А как ты? Я же вижу, как тебе плохо. Это написано у тебя на лице.

Он отвел взгляд и отрицательно покачал головой.

– Не нужно лгать мне, Роланд. Ты мечешься в агонии. И Рианнон тоже.

Он тут же посмотрел на девушку.

– Она говорила с тобой об этом?

– Ну конечно нет! Она даже не хочет признать, что ей больно. Но это так. Когда все закончится…

– Когда все закончится, Рианнон отправится своей дорогой, а я своей. Поступить по-другому означает подвергнуться риску… да, слишком большому риску.

Тамара слабо улыбнулась, погладив ладонью его щеку.

– О, Роланд! Как же ты, такой мудрый, можешь быть таким ограниченным? Не бывает больших рисков, когда речь заходит о любви.

– Любви? – Он затряс головой, и ей пришлось убрать руку. – Нет здесь никакой любви. Тамара, романтические представления застилают тебе глаза.

– А тебя лишает зрения твое упрямство.

– Все готовы? – спросил Эрик, появившись в сопровождении протестующего скрипа петель двери.

Взгляд Роланда проследовал мимо Эрика и задержался на Рианнон, вынимающей из волос соломинки. Она проследовала к машине и рывком распахнула дверь. Роланд не мог совладать с желанием подойти к ней до того, как она сядет внутрь. Она напряглась всем телом, а он вытащил запутавшуюся у нее в волосах соломинку и, зажав между пальцами, показал ей:

– Смотри, одну пропустила.

Она устремила на него взгляд своих бездонных черных глаз. Роланд пытался разглядеть в их эбеновой глубине хоть малейший намек на то, что она позволит ему снова стать ее другом.

Вместо этого он увидел пляшущие языки пламени и ощутил ответный огонь в своей душе. Рианнон все еще хочет его. Боже помоги, и он тоже хочет ее! Она облизала губы, сглотнула и, наконец, отвела взгляд. Когда она садилась в машину, Роланд прикрыл глаза и чуть слышно выругался.

– Ты справишься, дружище, – ободряюще произнес Эрик у самого его уха, похлопывая его по плечу. – Если, конечно, прежде не сойдешь с ума.

Роланд бросил на него сердитый взгляд и, обойдя автомобиль спереди, скользнул на пассажирское сидение, не решаясь сесть сзади рядом с Рианнон, несмотря на яростный протест собственного тела, стремившегося быть к ней как можно ближе. Сейчас ему нужно полностью сосредоточиться на Джейми. Его мучительные душевные терзания подождут до тех пор, пока мальчик не будет спасен.

* * *

Рианнон ненавидела себя за то, что все еще испытывала страстное желание к мужчине, который снова и снова отвергал ее. Сегодня в его взгляде она прочла что-то новое.

Она закрыла глаза и покачала головой, чтобы отогнать навязчивые образы. Она просто дала волю своему воображению. При мысли о том, что она покинет Роланда и никогда снова не увидит его, она почувствовала ошеломляющее одиночество, с которым ей сложно было справиться. Сама мысль о разлуке с Роландом прожигала рану в ее сердце. Эта боль была сравнима с тем, что она чувствовала, боясь потерять Пандору. Тогда в мире не останется ни одного близкого ей существа.

Когда топливо было на исходе, Эрик завернул на заправочную станцию. Они с Тамарой выбрались из машины, чтобы размяться. Роланд тоже вышел и направился к телефонной будке. На протяжении всего пути он не сказал Рианнон и пары слов, но она часто ловила на себе его взгляд, ласкающий ее кожу. Когда она тоже смотрела на него, он не отводил глаз, позволяя ей изучать себя и пытаться угадать, какие побуждения движут им сейчас. К несчастью, она могла прочесть лишь страдание, сожаление и смятение. Это ей ничуть не помогло.