Читать книгу "Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю - Томас Эсбридж"

Летом 1109 года Бодуэн призвал правителей латинского Востока оказать помощь Бертрану Тулузскому в осаде Триполи. На первый взгляд это должно было стать великим франкским союзом, призванным подчинить непокорный мусульманский город. Сам король с 500 рыцарями выступил на север, прибыв туда вместе со своим новым союзником Гийомом Жорданом. Бодуэн II Эдесский и Жослен тоже привели немалые силы. Вместе с военно-морскими силами Бертрана войско набралось внушительное. Но под внешним лоском коалиции продолжали свою разрушительную деятельность укоренившаяся вражда, раздробленность и подозрительность.

Конечно же подтекстом всего дела — что было хорошо известно всем ключевым игрокам — был вопрос распределения власти между франками. Позволит ли Бодуэн I бесконтрольно усиливаться влиянию Антиохии, а если нет, какой отпор должен дать король? Собрав всех, король задействовал свою осторожную схему. Уже взяв Бертрана Тулузского под свое крыло, потребовав клятву верности в обмен на поддержку Иерусалима, он теперь устроил общий совет, чтобы решить спор относительно будущего Триполи. Изящный ход Бодуэна I заключался в том, что он вел себя не как разгневанный властный сюзерен, не как коварный противник Танкреда, а скорее как бесстрастный третейский судья. По словам одного латинского современника, король «выслушал все претензии обеих сторон», а также мнения преданных ему людей, после чего разыграл примирение. Наследники Раймунда Тулузского «стали друзьями», Бертран получил права на большую часть графства, в том числе Триполи, Гору Пилигрим и Джубаил, а Гийом получил Тортосу и Арку. Более того, было сказано, что Бодуэн и Танкред «примирились», при этом Антиохия уступит власть над всеми оставшимися эдесскими территориями. В качестве компенсации Танкред станет правителем Хайфы и Галилеи.

Таким образом, король принял справедливое решение, восстановив гармонию в Утремере. Коалиционные силы могли продолжить осаду Триполи с новым энтузиазмом, и к 12 июля 1109 года вынудили мусульманский гарнизон сдаться. Танкред был загнан в угол и унижен. Он не делал попыток потребовать владения в Иерусалимском королевстве, не в последнюю очередь из-за того, что это бы означало необходимость присягнуть на верность Бодуэну. А король, сохраняя внешнюю беспристрастность, действовал исключительно в собственных интересах, защитив свои отношения с Эдессой и поставив своего фаворита новым правителем графства Триполи. Он, должно быть, не слишком огорчился, когда, вскоре после капитуляции Триполи, Гийом Жордан подвергся нападению убийц и умер, оставив Бертрану всю полноту власти.

В мае 1110 года Бодуэн I воспользовался возможностью еще больше укрепить свой статус первого лица в Леванте. Той весной сельджукский султан Багдада Мухаммад наконец отреагировал на подчинение франками Ближнего Востока. Он отправил месопотамскую армию, готовую начать процесс возвращения Сирии исламу. Ею командовал Маудуд, способный турецкий генерал, который недавно пришел к власти в Мосуле. Первой мишенью стало графство Эдесса. Перед лицом этой угрозы латиняне объединились, и быстрый подход коалиционной армии из Иерусалима, Триполи и Антиохии вынудил Маудуда из Мосула прервать осаду Эдессы. Король Бодуэн I использовал возможность, предоставленную тем, что вся правящая франкская элита собралась вместе, и снова созвал совет, на этот раз чтобы разрешить продолжающийся спор между Танкредом и Бодуэном де Бурком. Согласно свидетельству современника, решение должно было быть достигнуто или по справедливости, или по решению совета магнатов. Зная, что на справедливость можно не рассчитывать, Танкред не хотел туда идти, и ближайшим советникам пришлось долго его убеждать в необходимости этого шага. Когда же совет начался, стало ясно, что все его страхи были обоснованными. Совет под председательством короля Бодуэна обвинил Танкреда в том, что он подговорил Маудуда Мосульского напасть на Эдессу и сам является союзником мусульман. Эти обвинения почти наверняка были сфабрикованы. Кроме того, примечательно то, что никто не упомянул ни о союзе Бодуэна де Бурка с мусульманами в 1108 году, ни о связях самого Бодуэна I с Дамаском. Столкнувшись с единодушным осуждением совета и опасаясь подвергнуться остракизму всего франкского сообщества, Танкред был вынужден отступить. С этого момента он больше не требовал дани от Эдессы.

Подчиненное положение Антиохии не было официально оформлено, и в последующие годы княжество не раз возобновляло попытки утвердить свою независимость. В течение первых десятилетий XII века эта светская борьба сопровождалась затяжным и ожесточенным спором относительно церковной юрисдикции между латинскими патриархами Антиохии и Иерусалима. Тем не менее в 1110 году король Бодуэн, по крайней мере на некоторое время, утвердил свою личную власть и господствующее положение Иерусалима в Утремере.[90]

Наследие Танкреда

Несмотря на политические неудачи 1109 и 1110 годов, последние годы жизни Танкреда были триумфальными. С неуемной энергией раздвигал он границы княжества и покорял мусульманских соседей, сражаясь почти без перерыва. В этот период Танкред столкнулся с важным стратегическим затруднением, которое в основном игнорируют современные историки. Для Танкреда, как и для всех военных предводителей Средневековья, топография была чрезвычайно важной. К востоку, на границе между Антиохией и Алеппо, франкская власть теперь простиралась до подножия гор Белус — крутого безводного невысокого хребта. К югу, по направлению к мусульманскому Шайзару, княжество простиралось до конца плато Суммак и долины реки Оронт. Физические барьеры, тянущиеся вдоль этих двух пограничных зон, давали латинской Антиохии и ее мусульманским соседям относительно равный баланс сил.[91]

Танкред мог довольствоваться такой ситуацией, поддерживая статус-кво и возможность долгосрочного мирного сосуществования. Вместо этого он предпочел риск и потенциальные награды продолжительной экспансии. В октябре 1110 года он пересек горы Белус и в зимней экспедиции захватил ряд поселений района Джазр, в том числе Аль-Асариб и Зардана. В результате осталось только двадцать миль (32 км) открытых незащищенных равнин между княжеством и Алеппо. Весной 1111 года он оказал такое же давление на юге и начал сооружать новую крепость на холме вблизи Шайзара. По крайней мере, вначале Ридван из Алеппо и правители Шайзара — клан Мункизидов — отреагировали на эту явную агрессию спокойно и даже предложили выплачивать дань в размере 30 тысяч золотых динаров в обмен на мир.