Читать книгу "Как я был телевизионным камикадзе - Леонид Кравченко"

Я с ужасом начал смотреть программу. Бросилась в глаза нервозность невозмутимого обычно Суслова. Когда он начал читать сообщение «В политбюро ЦК КПСС», заметно было, что сферическим зрением он ищет фамилию Куньяла. Удалось! Все, что про Куньяла, диктор не прочитал. Я ликовал. Через пару минут снова позвонил Лигачев и поблагодарил. При этом признался, что ему дозвониться в программу «Время» не удалось – телефон правительственной связи был занят.

Еще через пять минут возникла забавная ситуация. Снова дома раздался телефонный звонок. Трубку взяла жена Галина. Потом громко позвала меня: «Лень, тебя какой-то Горбачев спрашивает». Я все понял. На телефоне был Михаил Сергеевич, он попросил меня всех, кто смог убрать тему Куньяла, поблагодарить от его имени.

– Знаешь, Леонид, большой скандал назревал, вы нам помогли. Спасибо!

Утром я был на традиционной летучке коллектива редакции информации и зачитал шуточный приказ: «За хладнокровие и находчивость диктору Евгению Суслову объявить благодарность и премировать должностным окладом. А за спринтерские способности и мужество завотделом выпуска Вячеславу Королеву тоже объявить благодарность и выдать премию в размере двух окладов».

Большая политика и ее телевизионный образ, политические сюжеты и их телевизионное воплощение порой принимали курьезный характер. Люди среднего и старшего поколения помнят, как в 1986–1987 годах развернулась мощная антиалкогольная кампания в стране. Инициатива и основная роль в этой кампании принадлежат Егору Лигачеву – второму человеку в партии. Однако самым яростным и последовательным проводником той кампании был председатель Комиссии партийного контроля, член политбюро Михаил Соломенцев.

Он направил однажды руководству телевидения страшное предписание – запретить на телевидении показ фильмов, в которых есть сцены выпивок! Это было настолько нелепо, что пришлось мне писать в политбюро записку, что выполнить указанное требование практически невозможно. У нас нет ни одного художественного фильма, где бы люди ни разу не выпивали. В горе ли, в радости и просто так в жизни люди пьют. Пьют они и в кино, поскольку это реалистично. Поэтому выполнить требование Соломенцева означало прекратить показ фильмов вообще. А без кино телевидение мертво. Об этом я и писал высокому руководству. К счастью, Соломенцева не поддержали. Но в жизни многие тогда пострадали, хотя не были любителями спиртного.

В разгар этой кампании МВД получило указание усилить борьбу с самогоноварением. Началась повальная конфискация самогонных аппаратов. И вот однажды тогдашний министр внутренних дел Александр Власов устроил на ВДНХ выставку различных образцов конфискованных самогонных аппаратов. Министр рассказал о доблестях милиции и выставке самому Горбачеву. А от него последовал звонок мне:

– Прошу дать передачу об этой выставке. Пусть ваш комментатор и министр Власов проведут в прямом эфире репортаж с этой выставки и разоблачат самогонщиков.

У меня возникли некоторые сомнения, но возражать не стал. А когда пошла передача, ее ведущие как-то незаметно от разоблачений скатились на рассказ об уникальных образцах самогонных аппаратов. Они уже почти восхищались изобретательностью и выдумкой наших умельцев, но тут позвонил президент.

– Они что, не понимают, зачем пошли на выставку? Это же не разоблачение, а форменная реклама для самогонщиков! Остановите передачу, – потребовал Горбачев.

С большим трудом удалось дозвониться до режиссера и свернуть программу.

К концу 1989 года, когда угрозы расправы стали реальностью и мне выделили охрану, председатель КГБ Крючков предупредил меня об этом и объявил, что в целях безопасности мои домашний и служебные телефоны поставлены на постоянную прослушку. Шесть охранников постоянно сопровождали меня и жену. Без них никуда ни шагу – ни в магазин, ни на прогулку, ни в командировку, – они всегда были рядом. Как я уже говорил, это создавало тяжелую, стрессовую ситуацию. Но в жизни так бывает, что драматическое и смешное ходят рядом.

Однажды я был приглашен на день рождения замечательного поэта-песенника Леонида Петровича Дербенева. Отмечали праздник на его квартире. Меня на машине КГБ подвезли к дому, где жили Дербеневы, и по заведенному порядку проводили вплоть до двери поэта. Записали номер квартиры, домашний телефон и удалились. Делалось это не только в целях безопасности, но и на случай, если меня будет разыскивать Горбачев.

Застолье в разгаре. Уже выпили по третьей. Леонид Дербенев, как человек непьющий, ненадолго оторвался от стола и вышел в коридор. И вдруг телефонный звонок. Мы слышим, как Дербенев берет трубку, с кем-то разговаривает. Через некоторое время, задыхаясь от смеха, входит к нам и знаками показывает, чтобы я подошел к телефону. Оказалось, что секретарь Горбачева соединилась с помощью моих охранников с квартирой Дербеневых. Она спросила: «Леонида Петровича можно?» – «Я слушаю», – ответил Дербенев. «Минуточку, с вами будут говорить», – сказал милый женский голос. И тут послышалась речь Горбачева. Он произнес монолог на несколько минут, не позволяя себя прервать. В какой-то момент Дербенев вступил в разговор и сказал, что он Леонид Петрович, но не Кравченко. И после этого Дербенев позвал меня. Я рассказал о замечательном поэте, день рождения которого отмечаем. Михаил Сергеевич передал ему сердечные поздравления, а мне высказал ряд неотложных указаний.

Когда я вошел в комнату, где пировали гости, они встретили меня дружным хохотом. А Леонид Дербенев сквозь смех заметил, что он, наверное, первый и последний раз воспользовался своим именем для разговора с президентом.

Глава 21

Противостояние

К концу 80-х годов в СССР все еще правили партийные структуры. Они же контролировали всю экономическую и хозяйственную деятельность в стране. Тот факт, что за пятилетие перестройки, начатой и проводившейся по инициативе КПСС, не произошло заметных позитивных сдвигов в экономике, стал весьма умело использоваться оппозицией для нападок на компартию, ее властные структуры, ее лидеров. Появившиеся как грибы после дождя независимые газеты и журналы, авторитет которых в значительной степени вырос на дрожжах гласности, не скупились на жесткие эпитеты и в адрес президента СССР.

Стало совершенно очевидным, что критика постепенно смещается из сфер конструктивности в сторону откровенной борьбы за политическое влияние в стране. Используя серьезные промашки руководства в проведении радикальной экономической реформы и перенося весь свой удар на коммунистов-руководителей, оппозиция привлекла на свою сторону значительную часть населения. Впоследствии это оказалось решающим во время проведения выборов президента Российской Федерации.

Сыграл и фактор личности в истории. У оппозиции оказался очень сильный лидер. Читатель еще не раз встретится с этой фамилией на страницах моих воспоминаний, но сейчас я хотел бы представить некоторые дополнительные штрихи к портрету этого политического деятеля.

Борис Николаевич Ельцин – ровесник Горбачева. Он родился на Урале в 1931 году, учился в Уральском политехническом институте на строительном факультете. Работал мастером на различных стройках на Урале, главным инженером, начальником крупного строительного управления. Достаточно быстрому продвижению по служебной лестнице он, пожалуй, обязан безусловному таланту организатора, незаурядной силе воли, прагматизму. Как важные черты характера можно отметить трудолюбие и упрямство в достижении поставленной цели. Своим энтузиазмом, увлеченностью, уверенностью в победе умел заражать окружающих. Простота и доступность, со студенческих лет присущий ему демократизм позволили снискать уважение окружающих.