Читать книгу "Загадки римской генеалогии Рюриковичей - Михаил Серяков"

Наконец, составленная в ХП в. «Генеалогия Вельфов» при описании событий второй половины X в. отмечает, что третья дочь графа Куно вышла замуж за неназванного «короля ругов» (Rugi){305}. Некоторые исследователи отождествляли этого короля с Владимиром Святославичем, однако А.В. Назаренко отметил, что более правдоподобным является соотнесение его с Ярополком Святославичем, старшим братом крестителя Руси. Хоть в данном случае вопрос, за кого же именно вышла замуж дочь графа Куно, остается открытым, тем не менее остальные приведенные выше примеры не оставляют сомнения в том, что киевских русов в Германии различные авторы X в. отождествляли с ругами.

Это необычное на первый взгляд отождествление территориально не ограничивается рамками Германии. В связи с женитьбой французского короля Генриха I на русской княжне Анне, дочери киевского великого князя Ярослава Мудрого, Гийом Жюмьежский, автор «Истории норманнов», написанной им в начале 70-х гг. XI в., заметил, что Генрих I женился на дочери «короля ругов» (гех Rugorum){306}. Как отмечают исследователи, не исключено, что эти сведения были получены хронистом непосредственно из окружения Анны Ярославны.

Следует вспомнить еще и английскую «Хронику» Роджера из Ховедена (ум. 1201 г.). При описании событий 1016 г., в которых участвовал английский принц, данный хронист племенное название ругов прямо отождествил с Русью: «У этого вышеназванного Эдмунда был некий сын, которого звали Эдуард; он после смерти отца, страшась (короля Канута), бежал из этой земли в землю ругов, которую мы называем Руссией (terram Rugorum, quam nos vocamus Russiam). Король этой земли, по имени Малесклод (Ярослав Мудрый. — М.С.), когда услышал и понял, кто он, с честью принял его»{307}.

Как видим, киевских русов связывают с ругами независимо друг от друга немецкие, французские и английские средневековые авторы. Едва ли подобное отождествление, устойчиво встречающееся нам в средневековых источниках разных народов с X по ХШ в., является случайностью. Характер рассмотренных сообщений говорит, что перед нами не случайная ошибка того или иного хрониста, а достаточно широко распространенное в Западной Европе представление. Изучивший проблему этого странного названия Руси в западных источниках Г. Ловмянский пришел к выводу о том, что отождествление киевских русов с ругами исходило от самих русов, а не от немецких писателей: «Из нескольких, большей частью хорошо известных, хотя и не используемых с этой целью, фактов вытекает то, что отождествление руссов с ругами было свойственно именно Киеву»{308}. Хоть Г. Ловмянский и дал неверную интерпретацию этому факту, считая его средством самоидентификации русов-варягов, под которыми он понимал скандинавов, это не умаляет значимости сделанного им наблюдения.

В связи с этим неизбежно встает вопрос: в чем причина подобного отождествления? В принципе возможно лишь несколько вариантов объяснения этого феномена. Во-первых, русы могли быть германцами-ругами. Эта версия, которую если не по времени создания, то по времени описываемых ею событий можно назвать протонорманистской, противоречит большинству известных науке фактов. Будь русы германцами, это неизбежно нашло бы свое отражение в языке, мифологии, краниометрии и генетике. Однако все эти науки однозначно показывают практически полное отсутствие германских черт у древних русов. Кроме того, существует слишком большой хронологический разрыв между существованием германского племени ругов, исчезнувшего с арены истории в ходе Великого переселения народов (после VI в. упоминания о ругах как о германском племени исчезают из письменных источников), и возникновением Древнерусского государства. Вряд ли целое племя на несколько столетий исчезло из поля зрения всех авторов, а затем после подобного перерыва смогло бы создать могущественное государство на той территории, которая никогда не была полем его предшествующей деятельности.

Несмотря на эти очевидные соображения, попытки объявить русов каким-нибудь германским племенем эпохи Великого переселения народов периодически высказываются отдельными авторами. Начало этому периферийному, по отношению к норманизму и антинорманизму, течению в отечественной историографии положил А.С. Будилович, предпринявший попытку в 1890 г. постулировать готское происхождение Руси. С тех пор различные его последователи пытались отождествить русов с готами, вандалами или ругами, но никаких весомых подтверждений своим утверждениям представить так и не смогли.

Вторым возможным объяснением является то, что если не все киевские русы, то во всяком случае значительная их часть являлись выходцами с Рюгена — крупного острова у побережья Германии в Балтийском море, получившего название в честь племени ругов, но впоследствии заселенного западными славянами. Выше уже приводилось свидетельство мекленбургских генеалогий, согласно которому уже Алимер, время правления которого, как следует из труда Саксона Грамматика, приходилось на гуннскую эпоху, вступил в брак с Идой, королевой Рюгена, и благодаря этому стал правителем этого острова. Впоследствии именно Рюген станет центром культа бога Святовита и благодаря этому займет исключительное положение в религиозной, а отчасти и политической жизни всего славянского Поморья. О таком их положении красноречиво было сказано Адамом Бременским в его описании западнославянских племен: «Другой остров расположен напротив вильцев. Им владеют раны (или руны), могучее славянское племя. По закону без учета их мнения не принимают ни одного решения по общественным делам. Их так боятся по причине их близости к богам, вернее к демонам, поклонению которым они преданы более прочих»{309}. То, что немецкий хронист имел в виду именно рассматриваемый нами остров, подтверждает схолия 121 к данному месту его сочинения, где для читателей специально разъясняется: «Рюген — остров рунов по соседству с городом Юмной, так что у них общий король»{310}. Память о былом духовном значении острова на Руси была столь сильна, что она навечно запечатлелась в отечественном фольклоре в образе острова Буяна, средоточия сакральных сил. Однако в других западных средневековых источниках раны фигурируют под именем русин (Rutheni). Немецкий писатель Эббон в 1151–1152 гг. говорит о территории ран как «о земле варваров, которые зовутся русинами», а другой немецкий автор Герборд в 1159 г. не только неоднократно называет их русинами, но подобным же образом называет и занимаемый ими остров Рюген: «Русиния же прилегает к датчанам и в дальнейшем также и Русиния должна подчиниться епископу датчан»{311}.

Проанализировавший различные примеры названий славянского населения острова Рюген современный немецкий историк Н.С. Тру-хачев пришел к следующему выводу: «Латинское название Rutheni, возникшее, возможно, как фонетическое подражание вероятному самоназванию “русины”, часто применялось в европейских средневековых источниках к киевским русам и значительно реже — к прибалтийским ранам»{312}. Весьма показательно, что немецкий автор Герборд в своем сочинении применял называние Rutheni одновременно и к ранам, и к киевским русам, т.е. фактически отождествлял эти два народа. От себя отметим, что точно таким же термином обозначал Прибалтийскую Русь и Саксон Грамматик, что позволяет предположить тесную связь уже между тремя народами.