Читать книгу "Последняя победа - Андрей Посняков"

Вот и сейчас – не следовало…

– Всемудрый Тэхэта-няр, всемудрый Пирця-няр, всемудрый Яхора-няр, – окликнул старшина своих спутников. – Начинайте!

Новых участников битвы было слишком много, чтобы управлять ими в одиночку. К тому же Тиутей-хорт желал отдохнуть.

Он протянул руку к блюду, пошевелил толстыми пальчиками над сладко пахнущим угощением и, наконец выбрав, положил в рот бело-красную зернистую дольку инжира.

* * *

– Падают, падают! – не сдержав восторга, закричал Нявасяд, грозя кулаком сыплющимся с небес колдунам. – Думали, нет на вас управы?! А нашли!

Похоже, у молодого воина уже имелись к крылатым всадникам старые счеты.

– Будь я проклят! – зарычал Матвей. – Зверолюди!

Он накинул кулеврину на край, поддернул, рявкнул:

– Пали!

Картечь улетела в рыжеватую толпу, свалив сразу с десяток тварей, но это мало что изменило, ибо толпа была бескрайней, накатывалась со всех сторон и самое опасное – пока пушкари дрались против летучих врагов, менквы успели добежать почти до самого рва.

– Пали, пали!

Движение человекоподобного зверья замедлилось, но не из-за огня с башен, а потому что менквы перебирались через ров по тушам драконов, лезли по ним наверх. А там, где казаки не создали подобных кровавых переправ – они лишь рычали в бессилии и махали лапами и дубинами.

– На стены, христиане!!! – громко призвал единоверцев Нахнат-хайд, повернувшись во двор. – На стены!

Еще несколько частых картечных снопов высекли из жизни больше сотни зверолюдей, но что это могло изменить, когда нападают тысячи, да еще и по всей ширине одной из стен? Мохнатая волна добралась до самого верха и хлынула через зубцы, напарываясь животами на выставленные копья, падая мертвыми, но тем лишь уступая место новой волне, которая ломала копья собственными тушами, дотягивалась до защитников лапами и дубинками, грызла лица и горла, сворачивала шеи, опрокидывала, топтала.

– Пали! Пали! – Раз за разом атаман выпустил картечные залпы почти в упор и после последнего бросил кулеврину в ноги лезущего наверх чудовища. Менкв взвыл от боли – Матвей выхватил саблю, рубанув его поперек живота. Враг сложился пополам, и Серьга в длинном выпаде проткнул грудь открывшегося за ним мохнатого чудища. Тут же пригнулся, уворачиваясь от дубинки, чиркнул кончиком клинка по горлу врага, чуть отступил.

Из-за его плеча быстро высунулось копье, легко вонзилось в грудь очередного поднявшегося над зубцами менква, отпрянуло. От поднявшейся слева дубинки его прикрыл щит, а зверочеловека Серьга зарубил уже сам, увернулся от другого, заколол в выпаде еще одного, резанул поперек волосатого живота другого, пригнулся, уколол, рубанул.

– Уходить надо, атаман! – выдохнул крутящийся рядом Нахнат-хайд. – Затопчут!

– Не дадимся! – со злобным азартом ответил казак. – Пусть накушаются сабельки казацкой! Вдосталь, пока из ушей кровью не полезет!

– Их тысячи, атаман!

– Зато мы – русские! – с резким выдохом Серьга срубил голову могучего зверочеловека, обратным движением подсек руку другому, принял на косарь третьего, вогнав нож глубоко врагу в живот. Четвертый занес над головой дубину, но так и не ударил – его закололо вовремя выскользнувшее из-за плеча Матвея копье.

Нахнат-хайд дрался менее размашисто, но более зло. Боевым топориком он быстро и ловко дробил менквам колени. А когда те падали, обезумев от боли – втыкал нож в загривок. Груда трупов перед ними росла, пока…

Внезапно враг исчез!

Пару мгновений они стояли в некоторой растерянности, потом Матвей коротко выдохнул:

– Картечь!

Как оказалось, зверолюди, нахлестывая волна за волной, все же опрокинули защитников стены, и теперь поток волосатых подобий человека затекал в острог почти без сопротивления и расползался по двору, где и продолжалась битва. Лезть на башню менквам стало неинтересно – и Серьга тут же наказал чудищ за ошибку. Три данных вдоль стены картечных выстрела вычистили ее почти до самой левой башни. Минутой спустя встречь грохнули два выстрела Кондрата Чугреева – и зверолюди заколебались.

– Иисус! Иисус! – Увидев, что помощь врагу больше не подходит, сир-тя воодушевились, с новой силой кинулись на чудищ, и число менквов стало быстро таять. Пусть зверолюди были выше, сильнее, мясистее, но зубы и дубинки плохое оружие против копий с топориками и одетых в панцири из толстой кожи воинов.

Волосатое море тупых, но бесстрашных колдовских слуг заколебалось – и внезапно стало отливать обратно к лесу.

– Ур-ра-а!!! Ура-а! Победа! – торжествующе вскинули окровавленные клинки и топоры защитники острога.

* * *

– Белые дикари Енко Малныче оказались упрямее, чем я ожидал, – широко зевнув, признал всемудрый Тиутей-хорт. – Где только этот бродяга их нашел? И странно, что я не ощущаю его присутствия.

– Я тоже, я тоже, – отозвались его помощники.

– Впрочем, неважно, – прихлебнул ягодный настой старшина. – Скоро сумерки. Закончить до темноты мы не успеем. Отведите зверолюдей, нужно оставить живыми хотя бы половину. Вдруг завтра нам опять понадобится заваливать мясом ров и делать из кого-то насыпь к стене? Продолжим штурм утром, дабы ступить в крепость к полудню и спокойно там осмотреться. Спокойного всем отдыха, всемудрые.

– Спокойного отдыха, всемудрый Тиутей-хорт, – отозвались помощники.

Никто из представителей Великого Седэя не испытывал беспокойства по поводу хода битвы. Ведь кровавая война началась покамест только для защитников крепости. Это они сражались и погибали, они терпели муки и проливали кровь. Со стороны колдунов сегодня были использованы только звери. Драконы, менквы – мясо и тупые рабы. Воины в бой еще даже не вступали.

Сотня крылатых наездников – вот и все потери. А ведь путь в крепость уже практически открыт…

* * *

– Неужели ушли? – словно не веря своим глазам, спросил Матвей Серьга и отер рукой лоб. – Уму непостижимо… Коли так, то, как стемнеет, нужно открыть ворота и унести всех раненых к верховью Ямтанга. Свяжем плоты, пустим их вниз по течению. До рассвета успеем. Давайте, други… Перекусим быстренько, и за работу.

Низкие облака пошли на пользу – без света звезд и луны ночью было ничего не видно уже в пяти шагах. Стараясь делать все как можно тише, защитники острога в полном мраке опустили мост и, двигаясь практически на ощупь, унесли раненых к старому лагерю строителей, что стоял в верховье Ямтанга. Часть воинов вместе со священником осталась здесь – ухаживать за ранеными и делать плоты, но большинство вернулись в твердыню, готовясь к новому дню и новым битвам.

Сражение началось, едва только колдовское светило начало разгораться. К утру облака почти разошлись – и появление сотен крылатых драконов в буквальном смысле этого слова затмило солнце. Воздушные воители старались держаться как можно выше и сбрасывать копья, не подвергая себя риску, но у их небесных скакунов просто не хватало сил, чтобы забраться на недосягаемое для картечи удаление. И потому результат получился обратным: чем выше порхали колдуны, тем шире расходился картечный заряд, пока добирался до цели, и тем больше врагов поражал. Сами же небесные всадники на таком расстоянии не попадали копьями даже в острог – не то что в башню или отдельных людей.