Читать книгу "Дозоры. От Ночного до Шестого - Владимир Васильев"

Максиму казалось удивительным даже не это короткое и обычно запоздалое превращение, а то, что у мертвой девушки не осталось никакой раны. Краткий миг превращения очистил ее, исцелил. Только разрез на блузке и пиджаке.

– Слава тебе, Господи, – прошептал Максим, глядя на мертвого оборотня. – Слава тебе, Господи.

Он ничего не имел против роли, отведенной ему в этой жизни.

Но все-таки она была слишком тяжела для него, не имеющего завышенного уровня притязаний.

Глава 1

В это утро я понял, что весна действительно наступила.

Еще вечером небо было другим. Плыли над городом тучи, пахло сырым промозглым ветром и неродившимся снегом. Хотелось забиться поглубже в кресло, впихнуть в видик кассету с чем-нибудь красочным и дебильным, то есть – американским, выпить глоток коньяка, да так и уснуть.

Утром все изменилось.

Жестом опытного фокусника на город накинули голубой платок, провели над улицами и площадями, будто стирая последние остатки зимы. И даже оставшиеся по углам и канавам комья бурого снега казались не недосмотром наступившей весны, а необходимым элементом интерьера. Напоминанием…

Я шел к метро и улыбался.

Иногда очень хорошо быть человеком. Вот уже неделю я вел именно такую жизнь: приходя на работу, не поднимался выше второго этажа, возился с сервером, который вдруг приобрел ряд скверных привычек, ставил девчонкам из бухгалтерии новые офисные программы, необходимости в которых ни они, ни я не видели. По вечерам ходил в театры, на футбол, в какие-то мелкие бары и ресторанчики. Куда угодно, лишь бы было шумно и многолюдно. Быть человеком толпы еще интереснее, чем просто человеком.

Конечно, в офисе Ночного Дозора, старом четырехэтажном здании, арендованном нами у нашей же дочерней фирмы, людей не было и в помине. Даже три старушки-уборщицы были Иными. Даже нагловатые молодые охранники на входе, чья работа заключалась в отпугивании мелких бандитов и коммивояжеров, имели небольшой магический потенциал. Даже сантехник, классический московский сантехник-алкоголик, был магом… и был бы весьма неплохим магом, не злоупотребляй он спиртным.

Но так уж повелось, что первые два этажа выглядели вполне обыденно. Здесь дозволялось бывать налоговой полиции, деловым партнерам из людей, бандитам из нашей крыши… пусть крышу, в свою очередь, контролировал лично шеф, но к чему это знать шестеркам?

И разговоры здесь велись самые обычные. О политике, налогах, покупках, погоде, чужих любовных интрижках и собственных амурных приключениях. Девчонки перемывали кости мужикам, мы не оставались в долгу. Завязывались романы, плелись интриги с целью подсидеть непосредственное начальство, обсуждались виды на премию.

Через полчаса я доехал до «Сокола», выбрался наверх. Вокруг было шумно, в воздухе – выхлопная автомобильная гарь. И все-таки – весна.

Наш офис не в худшем московском районе. Далеко не в худшем, если не сравнивать с резиденцией Дневного Дозора. Но Кремль при любом раскладе не для нас: слишком сильные следы наложило прошлое на Красную площадь и древние кирпичные стены. Может быть, когда-нибудь они сотрутся. Но пока предпосылок не видно… увы, не видно.

От метро я шел пешком, тут было совсем рядом. Лица вокруг хорошие, согретые солнцем и весной. За что я люблю весну: слабеет ощущение тоскливого бессилия. И меньше искусов…

Один из ребят-охранников курил перед входом. Дружелюбно кивнул – в его задачу не входила глубокая проверка. Зато от меня напрямую зависело, будет ли на компьютере в их дежурке доступ в Интернет и парочка свежих игр, или одна только служебная информация и досье на сотрудников.

– Опаздываешь, Антон, – обронил он.

Я с сомнением посмотрел на часы.

– Шеф собрал всех в конференц-зале, тебя уже искали.

Вот это странно, меня на утренние совещания обычно не звали. Что-то случилось с моим компьютерным хозяйством? Да вряд ли, вытащили бы ночью из постели, и все дела, не в первый раз…

Кивнув, я ускорил шаг.

Лифт в здании есть, но старый-престарый, и на четвертый этаж я предпочел взбежать. На лестничной площадке третьего был еще один пост, уже посерьезнее. Дежурил Гарик. При моем приближении он прищурился, посмотрел сквозь сумрак, сканируя ауру и все те метки, что мы, дозорные, несли на своем теле. Лишь потом приветливо улыбнулся:

– Давай быстрее.

Дверь в конференц-зал была приоткрыта. Я заглянул внутрь: собралось человек тридцать, в основном оперативники и аналитики. Шеф расхаживал перед картой Москвы, кивал, а Виталий Маркович, его заместитель по коммерческой части, маг очень слабый, зато бизнесмен прирожденный, говорил:

– И таким образом, мы полностью перекрыли текущие расходы, никакой необходимости прибегать к… э… особым способам финансовой деятельности у нас нет. Если собрание поддержит мои предложения, мы можем несколько увеличить довольствие сотрудников, в первую очередь оперативных работников, разумеется. Выплаты по временной нетрудоспособности, пенсии семьям погибших тоже нуждаются в… э… некотором увеличении. И мы можем это себе позволить…

Смешно, что маги, способные превращать свинец в золото, уголь – в алмазы, а резаную бумагу – в хрустящие кредитки, занимаются коммерцией. Но на самом деле это удобнее сразу по двум причинам. Во-первых – дает занятие тем из Иных, чьи способности слишком малы, чтобы на них существовать. Во-вторых – меньше риска нарушить равновесие сил.

При моем появлении Борис Игнатьевич кивнул и сказал:

– Виталий, спасибо. Думаю, ситуация ясна, никаких нареканий к вашей деятельности нет. Голосовать будем? Спасибо. Теперь, когда все в сборе…

Под внимательным взглядом шефа я прокрался к свободному креслу, сел.

– Можно перейти к основному вопросу.

Оказавшийся рядом со мной Семен наклонил голову и прошептал:

– Основной вопрос – уплата партийных взносов за март…

Я не удержался от улыбки. Порой в Борисе Игнатьевиче и впрямь просыпался старый партийный функционер. Меня это смущало куда меньше, чем манера поведения средневекового инквизитора или отставного генерала, но, возможно, я и не прав.

– Основной вопрос – протест Дневного Дозора, полученный мной два часа назад, – сказал шеф.

До меня дошло не сразу. Дневной и Ночной Дозоры постоянно заступали друг другу дорогу. Протесты – явление еженедельное, порой все регулируется на уровне региональных отделений, порой разбирается в бернском трибунале…

Потом я понял, что протест, по поводу которого созвано расширенное собрание Дозора, рядовым быть не может.

– Суть протеста, – шеф потер переносицу, – суть протеста такова… Этим утром в районе Столешникова переулка убита женщина из Темных. Вот краткое описание произошедшего.

На мои колени шлепнулось два листка, отпечатанных на принтере. Всем остальным достались такие же подарки. Я пробежал глазами текст: