Читать книгу "Меч Предназначения - Анджей Сапковский"

– Отцепись, Лютик. Балаболка.

– Не порти игры, ведьмак. Скажи, чего бы ты хотел?

Ведьмак встал.

– Я бы хотел, – проворчал он, – чтобы тотфакт, что нас пытаются окружить, оказался недоразумением.

Из переулка напротив фонтана вышли четверо одетых в черноелюдей в круглых кожаных шляпах и медленно направились к бассейну. Даинти,оглянувшись, тихо выругался.

Из улочки позади них вышли еще четверо. Эти, приближаясь,заблокировали переулок. В руках они держали какие-то странные кружочки,напоминающие свернутые ремни. Ведьмак осмотрелся, пошевелил плечами, поправляявисящий за спиной меч. Лютик икнул.

Из-за черной четверки вышел невысокий мужчина в беломкафтане и коротком сером плаще. Золотая цепь на его шее поблескивала в ритмшагам, стреляя желтыми отблесками.

– Ляшарель… – простонал Лютик. – ЭтоЛяшарель.

Черные люди у них за спинами медленно двигались к фонтану.Ведьмак потянулся за мечом.

– Нет, Геральт, – шепнул Лютик, прижимаясь кнему. – Ради богов, не доставай оружия. Это храмовая стража. Если мыокажем сопротивление, нас живьем из Новиграда не выпустят. Не трогай меча.

Человек в белом кафтане уверенно шел к ним. Типы в черномследовали поодаль, на ходу окружая бассейн, чтобы занять стратегически верновыбранные позиции. Геральт, слегка сгорбившись, внимательно наблюдал. Странныепредметы, которые они держали в руках, не были, как он вначале думал, обычнымиременными кнутами. Это были трехвостки. Или, иначе, ламии.

Человек в белом кафтане приблизился.

– Геральт, – шепнул бард, – ради Бога,спокойнее…

– Я не позволю к себе прикоснуться, – буркнулведьмак. – Не позволю к себе прикоснуться, кем бы он ни был. Внимание,Лютик… Если начнется, убегайте что есть мочи. Я их отвлеку… на какое-то время.

Лютик не ответил. Закинув лютню за спину, он низко склонилсяперед человеком в белом кафтане, богато расшитом золотыми и серебряными ниткамив белую мозаику.

– Благородный Ляшарель…

Человек по имени Ляшарель остановился, окинул их взглядом.

Его глаза, как про себя отметил Геральт, были мерзкохолодными и имели цвет стали. Бледный лоб болезненно вспотел, на щеках красныенеровные пятна румянца.

– Господин Даинти Бибервельт, купец, – сказалон. – Талантливый мэтр Лютик. И Геральт из Ривии, представитель стольредкой ныне профессии ведьмаков. Встреча старых друзей? У нас, в Новиграде?

Никто не ответил.

– Весьма неудачным, – продолжал Ляшарель, – ясчитаю тот факт, что на вас поступил донос.

Лютик слегка побледнел, а низушек щелкнул зубами. Ведьмак неглядел на Ляшареля. Он не отрывал глаз от оружия в руках окружавших фонтанлюдей в кожаных шляпах. В большинстве известных Геральту стран изготовление ивладение шиповатой ламией, именуемой еще майенским батогом, было строгозапрещено. Новиград не составлял исключения. Геральт видел людей, которыххлестнули ламией по лицу. Эти лица невозможно было узнать.

– Хозяин трактира под названием «НаконечникПики», – продолжал Ляшарель, – имел наглость обвинить вас в сговоре сдемоном, чудовищем, которого именуют векслингом, либо подвойняком.

Никто не ответил. Аяшарель скрестил руки на груди и одарилих ледяным взглядом.

– Я считаю своей обязанностью сообщить вам о доносе.Сообщаю также, что вышеупомянутый трактирщик помещен в яму. Есть основанияполагать, что он болтал спьяну, находясь под влиянием пива либо водки. И чеготолько люди не придумают! Во-первых, векслингов не существует. Это вымыселсуеверных мужиков.

Никто не ответил.

– Во-вторых, какой векслинг, он же подвойняк, осмелитсяподойти к ведьмаку, – усмехнулся Аяшарель, – и останется в живых? Яправ? Посему донос трактирщика был бы достоин осмеяния, если б не однасущественная деталь.

Аяшарель покачал головой, выдержав эффектную паузу. Ведьмакуслышал, как Даинти медленно выпускает воздух, втянутый в глубоком вдохе.

– Да, некоторая существенная деталь, – повторилАяшарель, – а именно: мы имеем дело с ересью и святотатственнымкощунством, ибо известно, что ни один, абсолютно ни один подвойняк, равно как илюбое иное чудовище, не мог бы даже приблизиться к стенам Новиграда, ибо вдевятнадцати храмах города пылает Вечный Огонь, святая сила коего хранит нас.Тот, кто утверждает, будто видел подвойняка в «Наконечнике Пики», на расстоянииброска камня от главного алтаря Вечного Огня, есть кощунствующий еретик иобязан от своего утверждения отказаться… Если же он отказаться не пожелает, мыпоможем ему в этом по мере сил и возможностей, которые, поверьте, у нас в ямахвсегда под рукой. Посему, как видите, беспокоиться не о чем.

Выражения лиц Аютика и низушка свидетельствовали обобратном.

– Совершенно не о чем беспокоиться, – повторилАяшарель. – Вы можете покинуть Новиград без помех. Я не стану васзадерживать. Однако вынужден потребовать, дабы о достойных сожаления вымыслахтрактирщика вы, уважаемые и благородные, не рассказывали никому и не комментироваливслух данное происшествие. Высказывания, подрывающие божественную силу ВечногоОгня, независимо от намерений, мы, скромные служители церкви, вынуждены будемтрактовать как ересь со всеми вытекающими отсюда последствиями. Собственныерелигиозные убеждения поэта, купца и ведьмака, которые я уважаю вне зависимостиот того, каковыми бы они ни были, значения не имеют. Верьте во что хотите. Вашедело. Я терпим до тех пор, пока почитают Вечный Огонь и не кощунствуют противнего. А ежели кто-либо начнет кощунствовать, то такового велю спалить, и точка.В Новиграде все равны перед законом. И закон равен для всех: всяк кощунствующийпротив Вечного Огня идет на костер, а его имущество конфискуется. Но довольнооб этом. Повторяю, вы можете без помех пройти в ворота Новиграда. Лучше всего…

Аяшарель слабо улыбнулся, втянул щеку в хитрой гримасе,повел глазами по площади. Немногочисленные прохожие, наблюдавшие запроисходящим, ускорили шаги, быстро отворачиваясь.

– …лучше всего, – докончил Аяшарель, –немедленно. Незамедлительно. Само собой разумеется, в применении к уважаемомукупцу Бибервельту понятие «незамедлительно» означает «незамедлительно посовершении налоговых операций». Благодарю за внимание.

Даинти, отвернувшись, беззвучно шевелил губами. Ведьмак несомневался, что этим беззвучно произнесенным словом было: «стерва». Лютикопустил голову, глуповато улыбаясь.