Читать книгу "Одержимость - Шобха Де"

— Я не снимаю свадьбы. Эта — единственная. Я фотографировал для себя… и для вас. Вот увидите, как все получится. Простите, может показаться, что я хвастаю, но я знаю: это будет великолепный репортаж. Ты заполучил в жены самую прекрасную девушку в мире… и вместе вы смотритесь превосходно.

Амрита не могла сдержать слез. Она крепко сжала руку Карана и обернулась к Ракешу:

— Он мой лучший друг. Он несколько раз спас мне жизнь.

Ракеш улыбнулся и обнял Амриту.

— Не нужно рассказывать… Я знаю. Надеюсь, теперь он станет нашим другом.

Каран категорично качнул головой:

— Нет, братец. Я не мазохист. Фотографии будут для вас двойным подарком — свадебным и прощальным. Когда-то я любил Амриту. И до сих пор люблю. Будет просто нечестно…

Мужчины пожали друг другу руки.

— Можно в последний раз поцеловать твою жену?

— Пожалуйста… конечно, если она сама не против.

Амрита встала на цыпочки и нежно обвила руками шею Карана, не беспокоясь, что на них смотрит толпа людей. Она расцеловала его в обе щеки и заглянула в глаза.

— Спасибо, — прошептала она. — Спасибо, спасибо, спасибо.

Амрита почувствовала, как напряглись обнимавшие ее руки. Она подумала, что Каран прижмет ее и будет держать так долго-долго. Но он резко высвободился и сделал шаг назад.

— Береги себя, малышка, и держись подальше от Минкс.

С этими словами он ушел из свадебного зала — и из их жизни.

Гости единодушно постановили, что торжество вышло восхитительным. Священник для разнообразия не стал устраивать механически-монотонных песнопений, их избавили от утомительного сидения на золоченых тронах. Амрита, одетая в традиционное красное с золотом сари, была упоительно прекрасна. Ракеш в курте цвета слоновой кости и ярко-розовом тюрбане отнюдь не выглядел игрушечным — он напоминал юного принца. Венки из ароматного жасмина и роз были сплетены по особому заказу, и когда молодожены возложили их друг на друга, не одна пара глаз в празднично украшенной мандапе наполнилась слезами. Краем глаза Амрита заметила Партху, скромно стоящего рядом с одним из ее братьев. Ракеш, к разочарованию родителей, отказался ехать на церемонию верхом.

Но братья Амриты восполнили недостаток гиканья и улюлюканья, без которого и свадьба не свадьба: когда появилась машина жениха, они сплясали бхангру.[32]

Прием не отличался размахом, и близкие родственники обсуждали скромность празднования.

— Единственный сын и единственная дочь — и только посмотрите, как просто все устроили, — говорила одна из теток соседу. Так гости шептались между собой, а Ракеш и Амрита обменивались заговорщицкими взглядами и тайными улыбками. Им все-таки удалось сделать по-своему.

Ракеш так и не рассказал Амрите, куда они поедут утром. Она знала только, что ночь они проведут в номере для новобрачных отеля «Оберой». Это была идея — и подарок — ее отца. Ракеш и Амрита не испытывали особого восторга, но решили не обижать отцовские чувства. Прием все продолжался, и Амрита поняла, что устала. Ее хрупкая фигурка была увешана тяжелыми драгоценностями — не только материнскими, но и из семьи Ракеша. Ракеш в хорошо скроенном шервани[33]отказался надевать другой пугри[34]и жемчужное ожерелье. Его друг из Америки, который специально прилетел на свадьбу, жаловался на упрямого жениха:

— Люди с непокрытой головой хуже получаются на фотографиях. Мои домашние будут разочарованы.

Амрита блистала в бледно-желтом наряде — этот цвет выгодно подчеркивал зеленые искры в ее золотистых глазах.

Невзирая на шиканье матери и критику теток, она распустила сложную прическу, созданную моднейшим парикмахером. Вынув шпильки, воткнутые, казалось, прямо в голову, Амрита почувствовала себя лучше. Она расчесала тяжелую волну волос и позволила темной гриве свободно лечь на плечи, обрамляя лицо. Войдя в шамиану[35]в сопровождении двух гордых братьев, она поняла, что, судя по довольному взгляду Ракеша, поступила правильно. Пинки, соседская девочка, с которой они вместе росли, подмигнула и отпустила какую-то шуточку по поводу брачной ночи. Приятель брата поинтересовался их планами на медовый месяц. Ракеш плутовато улыбнулся:

— Секрет! Никто не знает, куда я увезу эту прекрасную женщину — даже сама прекрасная женщина. Я собираюсь ее похитить.

— Надеемся, не ради выкупа? — съязвил кто-то.

— Почему бы нет? — парировал Ракеш. — Отличная идея — ведь никто в мире не сможет дать мне то, что я потребую за такую добычу.

Амрита весело рассмеялась вместе со всеми, уверенная, что сделала правильный выбор.

25

Номер отеля был украшен соответственно случаю. Амрита хихикнула при виде убранной цветами двуспальной кровати.

— Прямо как в индийских фильмах! Мне кажется, я должна спеть песню, а ты будешь мечтательно на меня смотреть.

Ракеш растянулся на лепестках и протянул к ней руки:

— Приди ко мне, невеста. Эта ночь — наша ночь. Давай насладимся ею.

Она сбросила золотистые сандалии и упала на него.

— О-ой! У тебя колючие браслеты! Ну-ка, раздевайся, — скомандовал Ракеш, раздеваясь. Амрита села рядом, мечтательно глядя на потолок.

— Чего ты ждешь? — Он потянулся и взял ее за руку, но, посмотрев на мехенди[36]у нее на ладони, скорчил гримасу.

— Выглядит, как кожная болезнь, — пожаловался он. — И пахнет ужасно.

— Ерунда. Это произведение искусства. Кроме того, оно обошлось мне в шестьсот баксов, плюс почти четыре часа ожидания, пока сохли ладони. — Она неторопливо сняла браслеты и серьги.

— Оставь ожерелье, а одежду сними, — сказал Ракеш. — Помнишь Лиз Тейлор в роли Клеопатры, когда она впервые ложится в постель с Ричардом Бартоном? О, какая там сцена! На Тейлор нет ничего, кроме фантастического колье.

Амрита засмеялась:

— Не повезло тебе! Я-то — не она.

Ракеш притянул ее поближе и чмокнул в нос.

— Я очень-очень люблю тебя, вредная, глупая девчонка. — Он уткнулся ей в шею, и она свернулась калачиком, доверчиво обнимая его. Через несколько минут они уже крепко спали, а Ракеш даже слегка похрапывал.